И почему на него вообще алкоголь действует? Он же сам сказал, что человеком не является.

Да он вообще всё рассказал, даже вопросов не надо было задавать. И про Шаманов, и про Три-Ни-Сетте, и, главное, про Сепиру. Про бедную, несчастную, его любимую Сепиру, счастливо ему улыбнувшуюся и рассказавшую, что она это тоже предвидела, и что она видит, что у Тсунаёши всё получится, и что Три-Ни-Сетте будет существовать без людских жертв, и что она этого всю жизнь ждала, и что она счастлива. Про Сепиру, сказавшую ему после потока его извинений и признании в любви, что она ему не изменяла и оттолкнула тогда Реборна, влюблённого в Луче. Про Сепиру, не ставшую слушать дальнейших его извинений, нежно поцеловавшую его, улыбнувшуюся ему. Про Сепиру, умершую у него на руках.

Но Тсуна на то и была зла. Она после очень корила себя за это, но не стала даже пытаться подарить ему тепло, и просто очень жестоко сказала:

— Я бы на её месте поступила так давным давно. Это не жизнь, это никчёмное и никому не нужное существование, и это жалко и противно. А ты — сволочь и последняя мразь, раз заставил её так существовать.

Шахматноголовый исчез, оставив Тсунаёши раскаиваться в своих словах и чувствовать себя совсем разбитой.

И только позже до них дошла информация о том, что Ария Джиглио Неро умерла, оставив пустышку Юни. Но девочка не смогла её зажечь.

И как Тсуна сразу не подумала?

И вот.

Тсуну ощутимо трясло. Почти все окружающие странно на неё смотрели — видимо, её волнение было видно даже под мотоциклетным шлемом. И просто стояли, размышляя о новом странном задании от Шахматноголового. Очень странном — битва представителей ещё не закончилась, а от них снова чего-то хотят. К тому же сейчас участвовали и члены выбывших команд.

Все Аркобалено также были здесь.

Верде осторожно и робко погладил Тсуну по голове. Он понимал, что для Тсуны происходящее здесь — невыносимо и мерзко. Мерзко не только обрекать людей на проклятие, но и делать это без их ведома.

Небо — Тсунаёши.

Солнце — Луссурия.

А кого ещё? Шахматноголовый сказал, что выдержать пустышку может не каждый, а больше сильных Солнц в округе не наблюдалось.

Гроза — Гамма.

После смерти Арии он не хотел сам жить. Пришлось ему всё рассказать о Сепире, и попросить выполнить её последнее желание. Тсуна надеялась, что эта проблема его отвлечёт, и он перестанет об этом думать. Ну, или хотя бы пьянствовать вместе с Шахматноголовым, которого для работы над порталами приходилось отрезвлять чуть ли не силой.

Дождь — Скуало.

Почему он, Тсунаёши так и не поняла. Но уже размышляла, как и куда она будет драпать от Занзаса.

Туман — Анна.

Маленькая девочка, хранительница Тумана Бенвенуто Палетти. Самая младшая и самая сильная из его хранителей. Самая младшая из имеющихся Туманов, поэтому её и взяли.

Облако — Кикё.

Бьякуран с этим согласился, из параллельных миров узнав о готовящейся операции.

Ураган — Закуро.

Интересно, будет он после этого доверять Бьякурану? Тсуну сильно коробило такое отношение к подчинённым и их жизням. Хотя Реборн, кажется, говорил, что босс таким и должен быть.

Боли не было. Вообще ничего не было. Только вспышка, и мир вокруг кажется нереально большим по сравнению с собственной ладонью, на плечах лежит лёгкая накидка, издевательски заботливо созданная Шахматноголовым, а слёзы тихо катятся по щекам.

Комментарий к Часть 14 Извините, что опять меняю название.

====== Часть 15 ======

После всего произошедшего Тсуне хотелось заныкаться куда-нибудь и тихо там поплакать. К полностью разбитому состоянию добавилась смертельная слабость — Тсунаёши сразу воспользовалась усиленным пустышкой пламенем, и воскресила всех предыдущих Аркобалено. И поэтому теперь она лежала в самом углу первой же попавшейся кровати, уткнувшись лицом в подушку, и надеялась, что её никто здесь никогда не найдёт.

Но так не случилось — девушку, теперь уже девочку, подхватили тёплые руки, прижимая к тёплому телу, пахнущему чем-то сладким.

— Ты такая лёгенькая, Тсунаёши-тян! — раздался над ухом знакомый голос. — Не плачь. Хочешь зефирку?

Тсуна слабо помотала головой, стараясь при этом спрятать лицо. Она не хотела, чтобы Бьякуран видел её зарёванной.

Зефиролюбивая тушка плюхнулась на кровать, а девочка оказалась прижата к ней ещё и крыльями. Белые перья дарили тепло и спокойствие. Гармонию.

Так они сидели ещё некоторое время. Тсуне стало чуть легче. Она решила ещё себя отвлечь и спросила:

— Бьякуран, а почему ты присоединился к Юни… И к нам?

— Когда ты меня победила, я погрузился в… Кошмар, это можно так назвать. Там я достиг всего, что хотел. Захватил мир, собрал Три-Ни-Сетте. А потом понял, что я мёртв. Вот так, просто. Для меня больше ничего не существовало: мне было нечего делать, нечего хотеть, не о чем даже думать. А потом пришла Юни, или там, скорее, Сепира. Она принесла мне печенья, утешила и вывела оттуда за руку, прямо в этот мир. И…

— И поэтому ты сейчас меня успокаиваешь?

— Отчасти.

Они помолчали. Бьякуран не улыбался.

Потом он нарушил тишину, взяв зефирку из шуршащего пакета. Спросил:

— А ты почему? Ты ведь могла оставить всё как есть, или же выставить Шахматноголовому любые условия, он бы принял. Даже при создании порталов, ты могла сделать Аркобалено Неба кого угодно. Так зачем ты так поступила?

Тсуна впервые за весь разговор посмотрела на Бьякурана. Улыбнулась. Сказала:

— Глупый ты. Это моя обязанность. Просто я Небо, понимаешь?

Комментарий к Часть 15 Здесь можно поставить конец. Даже нужно.

Но я обещала пэйринг, и я это помню. А ещё осталась пара незаконченных вещей, которые тоже надо написать. Поэтому я пока не ставлю “закончен”.

Так что кто вместе со мной считает, что это конец, можете не читать, что я напишу дальше.

====== Часть 15 (Дополнительная) ======

Проклятие было снято через две недели. Это не много. Но потраченную энергию кто вернёт? И поэтому Тсуна и остальные новые Аркобалено остались маленькими.

Сегодня был день, когда все, кто ещё не отправился по домам, разъезжались.

Самолёт в Японию для Тсуны с командой должен был быть готов через три часа. Частный самолёт. Варийский. Почему-то частью семьи Тсунаёши желали стать очень многие. Ладно Вендиче, уже заселившиеся на базу Мелоне, ладно большая часть старых и новых Аркобалено, но с чего изъявила такое желание Вария, Тсуна никак понимать не хотела. Отделились от Вонголы? Хорошо. Убивать не будут, наоборот, благодарны за то, что Скуало стал тише, а его патлы — короче и будут хотя бы чуть меньше метить территорию? Ещё лучше. Но зачем Тсуну трогать? Жить им негде, что ли? Миллефиоре обещали заглядывать в гости.

Тсунаёши сидела на плече у Фонга. Настроение было слегка ужасненькое, как, впрочем, вообще в последнее время. Непривычно огромный мир, паршивая погода, трудности в передвижении и всеобщее желание взять на руки и потискать — всё неимоверно бесило.

Тсуна невдалеке заметила Реборна. Тот как-то отвёл глаза и поспешил скрыться из виду. С чего бы это? Фонг тоже увидел лучшего в мире киллера, но ничего не сказал и не сделал. Только попытался погладить девочку по голове, но она уклонилась. Старым хранителям она позволяла себя трогать, но двум новым ещё нет, хотя не хотела, чтобы они обижались.

Из-за угла показался Савада Емицу. Тсунаёши сначала удивилась, но потом вдруг вспомнила, что сама сказала Мукуро его выпустить. Но не сказала же, что хочет видеть! Настроение затёрло слово «слегка».

— Где эта тупая шлюха?! — девочки на плече у Фонга он в упор видеть не желал.

Мукуро, как всегда, появился неожиданно.

— Ку-фу-фу, на твоём месте я бы спросил, например «какое сегодня число?» или «что я пропустил?». — иллюзионист обернулся к Тсуне и Фонгу и пояснил: — Это его первые слова.

— Заткнись, тупой ананас! Где эта дрянь?!

Тут Джагер и Бермуда соизволили последовать примеру Мукуро.