И вот теперь судьба свела его с Татьяной, которую он будет называть милой Танечкой. Она станет делить с ним, как и положено командирской жене, все тяготы и невзгоды военной службы. Сохранилась фотография, запечатлевшая молодоженов. Ватутин – в форме, Татьяна – в нарядном платье. Сразу после свадьбы Ватутин с супругой отправился в Харьков, где находился штаб 23-й Краснознаменной Харьковской[9] стрелковой дивизии. Начинала писаться очередная страница командирской биографии нашего героя.

В Харьков Ватутины приехали утром. Сойдя с поезда, они на трамвае добрались до штаба дивизии. Прибыв в штаб, Ватутин отправился в отделение кадров. А Татьяна осталась ждать мужа на скамейке в ближайшем сквере.

В отделении кадров Ватутину сообщили, что он назначается для дальнейшего прохождения службы в 67-й Купянский стрелковый полк, который дислоцируется в городе Чугуеве. Однако перед убытием туда Ватутина и еще нескольких назначенцев принял командир дивизии.

Вскоре Ватутин и такие же, как он, новоиспеченные командиры, уже были в кабинете комдива. Из-за стола быстро поднялся и вышел навстречу совсем молодой, лет тридцати командир соединения. Военная форма сидела на нем ладно, на груди поблескивал орден Красного Знамени. В его умном, проницательном взгляде читалась строгость и одновременно виделись открытость, доброжелательность. Также привлекали внимание подтянутость, строевая выправка командира. Это был Николай Яковлевич Котов, ставший впоследствии начальником Липецкой высшей летно-тактической школы ВВС РККА. Он поинтересовался, как проходила учеба, расспросил о преподавателях, задал несколько вопросов, непосредственно касающихся стрелковой и тактической подготовки. Само же напутствие командира дивизии было коротким, по существу.

– Главная ваша задача, – сказал Котов, – научить бойцов тому, что необходимо на войне.

Командир дивизии знал, что говорил. За его плечами были две войны – Первая мировая и Гражданская, на которых он был удостоен орденов за храбрость и имел пять ранений. Позднее комвзвода Ватутину еще не раз доведется видеться с Котовым – на учениях, строевых смотрах, проверках. Их пути пересекались и позже, когда Ватутин уже занимал более высокие командные и штабные должности, а Котов преподавал в Военной академии им. М. В. Фрунзе, был начальником штаба Военно-технической академии РККА и т. д. Но эти встречи проходили исключительно до 1937 года. В тот год 6 сентября комдив Котов (это воинское звание ему было присвоено в 1935 году) был арестован. Тогда же арестовали его жену, сына и дочь. Котова обвинили в шпионаже в пользу Германии, участии в военно-фашистском заговоре с целью свержения социалистического строя в СССР, подрывной и вредительской деятельности в РККА. Компрометирующими обстоятельствами послужили дворянское происхождение Котова, а также тот факт, что два его родных брата служили в белой армии генерала А. И. Деникина. В ходе следствия Котов признал себя виновным в участии в военно-фашистском заговоре, в январе 1938 года он был расстрелян в воронежской тюрьме. И только спустя почти двадцать лет, в 1957 году, талантливого командира Красной армии комдива Николая Яковлевича Котова реабилитировали.

Под жестокие колеса репрессий едва не попал и Ватутин, но об этом рассказ впереди. Пока же продолжим повествование о первых командирских шагах нашего героя.

Чугуев, куда прибыл служить Ватутин, чем-то напоминал его уездный город Валуйки. Такой же небольшой, тихий, с речкой Северский Донец, с кирпичными одно и двухэтажными домами, белыми хатами-мазанками под камышовыми крышами, палисадниками и садами. Проходила через город и железная дорога. Да и родословная у Чугуева была сродни Валуйкам. Основанный как город-крепость, он оберегал границы Московского государства от набегов крымских татар и ногайцев. Многие годы город оставался военным гарнизоном, местом лагерных сборов и смотров полков русской армии, ее материальной и людской базой. Как и Валуйки, Чугуев в ХХ веке оказался в эпицентре Гражданской войны. В нем побывали немецкие войска, части белой и Красной армий, казаки, матросы, украинские сичевые стрельцы. Но больше всего следов здесь оставили банды всех цветов и оттенков, коих на Украине, как сказано выше, было несметное количество.

Штаб и казармы 67-го Купянского стрелкового полка располагались в здании бывшего военного училища. Здесь и пошел отсчет службы молодого красного командира. Приняв под свое начало отделение, а затем стрелковый взвод, Ватутин с первых дней погрузился в командирские дела и заботы. Понятно, что не всё и не сразу у него получалось гладко. Да и других проблем было по горло. Бойцам не хватало обмундирования и обуви. Оставляло желать лучшего их питание. А у комсостава не было служебного жилья. Большинство командирских семей жили на частных квартирах. Семья Ватутиных не являлась исключением. Молодожены сняли крестьянскую хату в деревне Малиновке, что находилась рядом с городом. В той самой Малиновке, которая впоследствии, как считают некоторые историографы, будет прославлена в любимом многими поколениями зрителей фильме-оперетте «Свадьба в Малиновке».

Начало командирской службы Ватутина совпало с реформой в армии. В стрелковых дивизиях упразднялись бригады, которые преобразовывались в полки, а полки в батальоны. Теперь дивизия состояла из трех стрелковых полков, дивизионной школы младших командиров. Коснулись перемены и подразделений низового звена. Так, в стрелковом взводе имелось три отделения, три ручных и один станковый пулемет; в роте – три стрелковых взвода и взвод станковых пулеметов; в батальоне – три стрелковые роты и рота станковых пулеметов; в полку появилась шестиорудийная батарея полковой артиллерии и т. д. В целом единый штат стрелковой дивизии насчитывал 15 300 человек, 156 пулеметов, 24 орудия. В рамках реформы были созданы стрелковые корпуса как высшие тактические соединения сухопутных войск. Постепенно начали вводиться новые воинские уставы и наставления. В 1924 году в войска поступили Боевой устав пехоты (1-я часть), Устав по стрелковому делу, Строевой устав, Дисциплинарный устав, Устав внутренней службы, наставления и руководства по материальной части оружия, инженерному делу, связи, артиллерии. И хотя большинство уставов были временными – каждый из них являлся новым этапом строительства молодой Красной армии.

Параллельно шел очередной этап демобилизации. Домой – в семьи, к сохе, к станку возвращались отслужившие свой срок или отвоевавшие на «гражданке» бойцы. Если в 1920 году численность вооруженных сил составляла 5,5 млн человек, то к концу февраля 1923 года под ружьем осталось 610 тысяч человек. К началу 1924 года организационно Красная армия насчитывала 39 дивизий на кадровой основе и 22 дивизии на территориальной.

Сокращение армии давало возможность уменьшить расходы на ее содержание и освободившиеся средства перевести на развитие промышленности, транспорта и сельского хозяйства. Это позволяло также направить на восстановление народного хозяйства сотни тысяч демобилизованных красноармейцев. В соответствии с декретом от 28 сентября 1922 года об обязательной воинской повинности для всех граждан РСФСР мужского пола началась смена личного состава «ежегодным призывом» новобранцев «для отбывания обязательной военной службы одного возрастного контингента военнообязанных».

Стрелковый взвод, которым командовал Ватутин, в основном состоял из молодых красноармейцев. Поэтому ему приходилось их учить, что называется, с нуля. Учёба была напряженной. Занятия начинались с утра и заканчивались, когда вечерние сумерки опускались на военный городок. Обучал Николай своих подчиненных строевой и физической подготовке, теории стрельбы, тактике боя. Принцип был один, суворовский: «Тяжело в ученье – легко в бою». Отсюда и большие нагрузки на каждом занятии. Конечно, не всем это нравилось.

– Совсем вы нас загоняли, товарищ командир, – жаловались некоторые бойцы. – Изо дня в день мы только и знаем, что окапываемся, ползаем по-пластунски, совершаем марш-броски…