Все передачи общемирового значения велись из телецентра «Околоземной» либо транслировались через его установки. С тех пор как «Наутилус», этот троянский конь космоса, пришвартовался к станции, регулярное телевещание не прерывалось. Офицер подразделения «Джи-6» (пропаганда и психологическая война) выбрал для выступления коммодора перед населением Земли время, первоначально предназначавшееся для передачи «Стиви Броди рассказывает» – программы новостей самого популярного в мире ведущего. Мистер Броди выступал сразу после очередной части телесериала «Семья Калликак», также собиравшего значительную аудиторию.

В конце концов «Дорогу славы» отпустили с пассажирами к Земле, но вся радиоаппаратура корабля была приведена в негодность. «Наутилус» дрейфовал в пространстве на стационарной орбите в нескольких сотнях миль от станции. Телецентр на обезлюдевшей «Околоземной» продолжал работать в автоматическом режиме. Речь коммодора была уже записана; ленту вставили в магнитофон, который должен был автоматически запустить ее сразу по окончании очередной части сериала.

Дон смотрел передачу, сидя в салоне лайнера вместе с сотней других штатских. Глаза присутствующих не отрывались от большого телевизионного куба, установленного у дальней переборки. Был организован специальный канал, транслировавший программу со станции на «Наутилус», и сигнал подавался во все помещения корабля, чтобы передачу могли смотреть и слушать и пассажиры, и экипаж.

К концу очередной части сериала Селеста Калликак была арестована по подозрению в убийстве мужа, Бадди Калликак по-прежнему находился в больнице, и особых надежд на выздоровление не было. Папаша Калликак все еще где-то пропадал, а мамашу подозревали в спекуляции продовольственными карточками, но сама Селеста смотрела на жизнь с оптимизмом, считая, что только хорошие люди умирают молодыми. После обычной коммерческой врезки («Единственное мыло, в состав которого с гарантией входят все витамины, необходимые организму!!!») появилась заставка Стива Броди – ракетный след, собирающийся в изображение ведущего, и на этом фоне – голос, возвестивший: «Стив Броди сообщает завтрашние новости СЕГОДНЯ!»

Внезапно передача прервалась, экран померк. Из динамика раздалось:

– Мы прерываем передачу для экстренного выпуска новостей.

Экран опять засветился, но теперь на нем появился коммодор Хиггинс.

На его лице не было и следа той вымученной бодренькой улыбки, которую напяливает на себя всякий, кто выходит в эфир. Хиггинс выглядел угрюмо, и голос его был мрачен.

– Я – коммодор Хиггинс, командир штурмовой группы «Освобождение» Космической гвардии Республики Венера. Космическая гвардия заняла станцию «Околоземная». Теперь судьба земных городов полностью в наших руках.

Он сделал паузу, чтобы смысл его слов дошел до каждого слушателя. Дон обдумал ситуацию, и она ему совсем не понравилась. Все знали, что на «Околоземной» достаточно атомных боеголовок и ракет, чтобы разгромить любую страну или союз стран, выступивших против Федерации. Точное количество ракет с атомными зарядами было военной тайной, и, по различным оценкам, на станции их имелось от двух сотен до тысячи. Среди пассажиров «Наутилуса» пополз слух, что Космическая гвардия обнаружила на станции семьсот тридцать две боеголовки, готовые к запуску, и множество других – в разобранном виде, а также дейтерий и тритий в количестве, которого бы хватило для снаряжения дюжины водородных сверхбомб.

Неважно, правда это была или нет. Ясно одно: на «Околоземной» достаточно бомб, чтобы превратить Земную Федерацию в радиоактивный ад. Несомненно, подземные убежища укроют немалую часть населения, но все равно жители покинут подвергшийся бомбардировке город, так что замысел своей цели достигнет в любом случае. Многие к тому же погибнут. Сколько их будет – сорок миллионов? Пятьдесят? Дон не знал.

Коммодор продолжал:

– По счастью, мы не собираемся действовать подобным образом. Города Земли не будут подвергнуты бомбардировке. Свободные граждане Республики Венера не желают гибели своим братьям на Земле. Единственная наша цель – установление независимости нашей планеты, возможность самим управлять нашими делами, мы хотим сбросить иго дистанционного владения и освободиться от разоряющих нас налогов.

Тем самым мы, свободный народ, призываем все угнетенные и обездоленные нации последовать нашему примеру и принять нашу помощь. Посмотрите вверх, в небо! Над вашими головами пролетает та самая станция, с которой сейчас я обращаюсь к вам. Ожиревшие и тупые правители Федерации превратили «Околоземную» в кнут надсмотрщика. Больше сотни лет эта небесная военная база защищала их империю от праведного гнева их жертв.

Сейчас мы уничтожим ее.

Через несколько минут это отвратительное пятно в чистом небе, этот пистолет, приставленный к виску каждого жителя вашей планеты, прекратит свое существование. Выйдите на улицу, взгляните на небо – вы увидите новое солнце, которое вспыхнет на короткий миг. Знайте: этот свет – свет Свободы, зовущий Землю к освобождению!

Угнетенные граждане Земли! Этим знаком мы, свободный народ Республики Венера, приветствуем вас!

Коммодор закончил свою речь, но продолжал сидеть перед камерой, глядя в глаза своей огромной аудитории, и вслед за его словами зазвучал вдохновенный гимн «Утренняя звезда надежды». Дон не знал гимна новой нации, но и он почувствовал, как на него нахлынуло воодушевление.

Внезапно экран погас, и сразу же вспыхнул свет, такой яркий, что проник даже сквозь затемненные иллюминаторы и больно ударил по глазам. Дон все еще ошеломленно вертел головой, когда из громкоговорителей корабельной трансляции послышался голос:

– Можно снять защитные экраны с иллюминаторов.

Старшина, дежуривший возле большого иллюминатора салона, уже откручивал закрывавший его металлический щит. Дон подошел и выглянул наружу.

В космосе разгоралось новое – ослепительно-белое, раздувающееся на глазах – солнце. То, что на Земле приняло бы форму уродливого гриба – как это не раз и бывало, – здесь выглядело идеальной сферой, выросшей до невероятных размеров. Сфера все росла и росла; ярко-белая поначалу, теперь она отливала серебристо-фиолетовым, затем покрылась пурпурными, красными и оранжевыми пятнами. Огненный шар продолжал распухать, пока не закрыл собою всю Землю.

В момент взрыва «Околоземная», превратившаяся в радиоактивное космическое облако, проходила над Северной Атлантикой. Гигантский раскаленный шар был виден с большей части населенных территорий Земли – огненный знак в небе.

Сразу после взрыва «Околоземной» на корабле завыли сирены и по громкой связи всему экипажу была передана команда: «К ускорению – по местам стоять!» «Наутилус» стартовал, выходя на орбиту для скучного перелета к Венере. После того как была набрана скорость и кораблю придали вращение, чтобы создать искусственную гравитацию, двигатели были отключены. Дон отстегнул ремни и поспешил в радиорубку. По пути его дважды останавливали часовые, и каждый раз ему приходилось с ними препираться.

Дверь оказалась открытой; люди, что сидели внутри, были, видимо, очень заняты и не обратили на Дона никакого внимания. Он помешкал в дверях, потом вошел. Его тотчас схватили за шиворот:

– Эй! Какого черта ты тут шляешься?

– Я только хотел отправить радиограмму, – смиренно отозвался Дон.

– Да ну? Что ты об этом думаешь, Чарли? – Схвативший Дона человек повернулся к солдату, склонившемуся над пультом.

Тот сдвинул наушник с одного уха:

– Типичный диверсант. У него наверняка в каждом кармане по атомной бомбе.

В дверях, ведущих во внутренний отсек, появился офицер.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Он проник сюда, сэр. Говорит, ему нужно отправить радиограмму.

Офицер оглядел Дона с ног до головы:

– Сожалею, но – нельзя. Радиомолчание. Никаких передач.

– Но мне очень нужно! – в отчаянии произнес Дон и коротко объяснил причину. – Я просто обязан сообщить родителям, где нахожусь.