– Так ты полукровка? А я думала, что ты принимаешь человеческий облик ради забавы… – пробормотала она. – Но ведь папа рассказывал, что у людей есть луки и стрелы, которые больно жалят. И острые палки из стали, и когти – тоже стальные.

– А мне мама рассказывала, – начал Алим тихо, – что мой отец пригрозил разорить их деревню. Им не помогли ни стальные «когти», ни «палки» – люди называют их ножами и мечами. Тогда старейшина деревни отдал ему мать, как откуп…

Талаг удивлённо хлопнула ресницами:

– И что твоя мама?

– А мама полюбила отца. Родная семья отказалась от неё, отдав, словно рабыню. А в новом доме она была счастлива. Много улыбалась и смеялась, отец любил её без памяти.

– Была? – вновь изумилась Талаг. – Она… вернулась в родную деревню?

– Уже два года, как её нет с нами, – проговорил Алим, глядя в землю. – Мама долго болела, и ни один лекарь не мог ей помочь…

Юная драконица потупила взгляд, стыдясь своего любопытства.

– С тех пор я решил! – твердо произнес мальчик. – Ровно через год я пойду в ученики к травнику, а когда пройду Обряд и обрету право называться мужчиной, то стану изучать магию. Так я научусь исцелять, и тогда ни человек, ни дракон больше не умрут от болезней!

Талаг восхищённо уставилась на друга.

– Ты очень-очень хорошо придумал! – радостно сказала она. – И я тоже так хочу! – но потом погрустнела: – Но я не смогу. Я должна буду выйти замуж, стать хранительницей очага и во всем быть покорной супругу!

Алим и Талаг ненадолго замолчали, но потом малышка вмиг повеселела и провозгласила:

– Я придумала! Если я выйду замуж за тебя, то я буду следовать за тобой. Тогда мы вместе сможем исцелять их всех!

Мальчик покраснел – юная драконица ещё не понимала, что значит замужество. Но наивные детские глаза сияли таким восторгом, что он не смог не пообещать:

– Хорошо! Мы обязательно поженимся.

С запада повеяло холодом и влагой: оттуда наползала огромная, словно скала, туча. Надвигалась гроза.

Алим тотчас обратился драконом и строго сказал маленькой Талаг:

– Надо возвращаться – надвигается гроза. Даже наши отцы боятся небесного огня и не летают в непогоду!

Древний зал Властителей помнил ещё первых Правителей рода. С годами затейливая резьба на камнях кое-где искрошилась, а где-то забилась копотью. Камень уже давно потерял свой истинный белый цвет, став серым. Но, даже несмотря на это, зал сохранял своё величие. В чашах, расставленных вдоль стен, пылал Истинный Огонь. Его отблески озаряли лица Правителя и собравшихся Наместников. Сегодня они собрались здесь, чтобы вершить суд.

– Почему ты хотел отравить нас? – строго спросил Правитель Алима, мага, стоящего перед ним.

– Да будут мне свидетелями все Боги Сарголы, я никогда не замышлял подобного! Я давал им клятву и верен ей! – маг выдержал взгляд пронзительных жёлтых глаз.

– Но здесь замешано людское колдовство! Ты водишься с людьми, и твоя мать была человеком. Кто ещё мог приготовить яд? Чистокровным людям заказан вход на наши земли! – настаивал Правитель.

– Я не виновен! – Алим также стоял на своём.

– Посмотри мне в глаза! – потребовал Правитель. – Мой новорождённый сын и младшая дочь умирают в муках, а старший сын никогда не сможет летать. И это всё твоя вина, человек! Ты настоящее чудовище, раз ты можешь после такого спокойно смотреть мне в глаза!

Маг скривился, словно от боли:

– Я не виновен! Но разрешите помочь им… Я несколько лет учился магии и знахарству у людей, может быть, разберусь и с этим!

– Нет! Подлый обманщик! Ты предал меня, а теперь хочешь закончить начатое. Я не верю тебе! – вскричал Правитель. Наместники зашептались, косясь на Алима.

Но тот ни на миг не опустил взгляда.

– Что ж, – вздохнул он. – Раз нет другого способа доказать свою невиновность, я готов вверить мою судьбу Богам. Им ведома правда, поэтому я верю – они заступятся за меня. Я требую Поединка!

– Поединок?! – Правитель выгнул гибкую шею, и треугольная драконья голова, увенчанная гребнем, оказалась прямо перед лицом мага. – Как ты, жалкое человечье отродье, можешь вызывать меня на поединок? Боги, которым ты даже не вправе молиться, не дали тебе настоящих крыльев. После того, как ты вырос, то ни разу не смог подняться в небо. Ты жалок!

– Я требую Поединка! – настаивал на своём Алим.

– Нет! Ты виновен! Ты завидовал нам, поэтому и отравил наши колодцы! – встрял один из Наместников. Остальные лишь поддержали его.

Правитель поднялся со своего места и провозгласил:

– Это ты отравил воду! Мы все считаем тебя виновным, а, значит, ты будешь казнён завтра в полдень, когда Солнце, Великий Правитель Сарголы, будет взирать на нас с центра небес.

Так состоялся суд. Правитель кликнул охрану, и юного мага тут же потащили в подвал, где заперли в стальную клетку, подвешенную над землёй. Алим не сопротивлялся – он мог думать только о том, что где-то там, наверху, в своих покоях страдает Талаг, и страшная болезнь пожирает её тело. Юная пылкая душа, он полагал, что сможет найти средство, которое спасёт от яда. Правитель же был уверен в виновности полукровки и не дал даже осмотреть свою дочь. Алим сел в углу клетки, обхватив колени руками, и стал ждать казни. Капли падающей с потолка воды отсчитывали его время.

Он сам не заметил, как задремал. Его разбудили лёгкие шаги. Маг поднял глаза и увидел, как к клетке подошла женщина, а вернее драконица, принявшая человеческое обличье – даже в скудном свете факелов было видно, что её глаза отливали золотом. Это была жена Правителя и мать Талаг.

– Здравствуй, Алим, – сказала она.

Маг встал, насколько позволяли размеры его узилища, и изобразил неуклюжий поклон. От этого клетка зашаталась, и ему пришлось сесть обратно.

– И вы пребывайте в здравии как можно дольше, блистательная Анаид, Матерь Народа, – совершенно искренне ответил Алим. – Да благословят вас Боги! Но я удивлён вашим визитом. Или вы пришли требовать от меня признания? Но мне не в чем признаваться – я не виновен.

Анаид покачала головой.

– Я знаю, что ты не виновен, юноша. Ты ни за что бы не отравил мою Талаг. Я знаю всё – дочь рассказала, что вы любите друг друга.

– Тогда почему вы здесь? – удивился маг.

– Я пришла просить тебя исцелить моих детей, – в жёлтых глазах блеснули слёзы.

Алим опустил глаза:

– Я бы всё отдал за то, чтобы она снова стала здоровой, но Правитель отказался пустить меня к Талаг…

Женщина достала из-за пазухи связку ключей и отперла клетку.

– Не в моих силах отменить казнь, но если дочери станет чуть лучше, то я поговорю с мужем. Если на это будет воля Богов, он сменит гнев на милость. Я проведу тебя в покои моих детей. Верные мне слуги уже принесли туда твою сумку с травами и настоями.

Анаид вывела мага из подземелья тайными коридорами, а на место его заточения наложила заклятие. Драконицы владели своей, женской магией, неподвластной мужчинам. Любой, кто посмотрел бы на клетку, увидел в ней спящего в углу Алима.

Когда они вошли в комнату, то закат уже раскрасил небо кровавыми отблесками. Талаг лежала неподвижно, а её маленький братик Саро тихонько скулил от боли. Малышу было не больше трёх месяцев от роду. Анаид тихонько заплакала – болезнь мучила её детей, а она была бессильна.

До самого рассвета Алим читал заклинания и составлял лекарства. Но болезнь вызвал не яд, а чёрное колдовство магов северных земель – теперь юноша видел это. Стоило ему прикоснуться к руке девушки, как ему было видение: король страны людей, лежащей в предгорьях, решил извести драконов и завладеть их золотом. Сто магов сто дней думали над чёрным заклятием, но теперь его нельзя было разрушить.

– Вам нужно уходить отсюда, – грустно сказал юноша Матери Народа. – Иначе проклятие, от которого нет спасения, настигнет каждого. Злые люди наслали его – северному королю по нраву наши сокровища, он хочет избавиться от драконов. Скажите мужу, – может быть, он поверит вам.