— Усёк, — раздался счастливый шёпот Саблина, после чего Денис вышел из палаты, а Егор снова погрузился в сон, на этот раз целительный.

***

Лежать и ничего не делать Егору не нравилось. Он привык куда-то спешить, что-то решать, разгадывать головоломки или хотя бы присматривать за неугомонной Юлькой, а тут ему даже не разрешали садиться на кровати. Да, судя по ощущениям, его прокрутили через мясорубку, но изображать послушного больного Егор не хотел. Он бы уже давно сбежал из больницы к Юле, однако бдительные врачи и медсёстры не оставляли ему и шанса на побег. К тому же, Чиглинцев и Захоронок по очереди заглядывали к нему «проведать», а на самом деле тоже караулили, чтобы Егор не натворил глупостей. Эх, если бы собственное тело его не подводило, он бы им показал! К сожалению, сейчас у Аркадьева сил было ещё меньше, чем у котёнка.

Лёжа с закрытыми глазами, Егор думал над тем, что он будет делать после завершения истории с маньяком и своей выписки из больницы. Слова Саблина о Юле не выходили у него из головы. Неужели и правда лёд тронулся? Неужели она поняла, что их словесные пикировки давно стали традицией, которая ещё больше их сближала?

Егору вдруг до безумия захотелось, чтобы Юля сейчас вошла в палату, села на кровать и взяла его за руку. Просто взяла. Можно молча, можно осторожно, будто он может сломаться от её прикосновения. Почему-то гораздо больше Егор боялся сломаться без него. Он… соскучился. Так чертовски сильно соскучился, что готов был пойти на любые глупости и жертвы, чтобы хоть раз увидеть Юлю.

Шорох чужих шагов стал для Егора неожиданностью, но он и виду не подал, что не спит. Обычно в это время к нему наведывался кто-то из врачей либо Чиглинцев. Один раз заглядывала Лаврова, подбодрила его парой неловких фраз и ушла. На днях приходил Рокотов. Нил Александрович был по обыкновению спокоен и твёрд. Коротко пожелал поскорее выздоравливать, слушаться медиков и не геройствовать.

Сейчас шаги были другими. Осторожными. Медленными. Им вторили шаги другого человека, в котором Егор с досадой узнал Захоронка. Почему он пришёл, если должен караулить Юлю? Зачем оставил пост и приехал в больницу?

Левая сторона матраса чуть прогнулась под весом того, кто присел на самый край кровати Егора. Затем он почувствовал легчайшее прикосновение к ноге и насторожился. Ему уже не давали сильных обезболивающих, от которых мутилось в голове, так откуда же взялся этот знакомый аромат духов Юли? Аркадьев что, окончательно сошёл с ума?

— Егор… — негромко позвала Юля.

Чувствовал себя Егор отвратительно, но всё же заставил себя слегка повернуть голову и открыть глаза. Прекрасное видение никуда не делось. Юля Панова в белом халате, небрежно накинутом на плечи, сидела на кровати перед ним и смотрела на него огромными испуганными глазами. На её шее виднелся след от пореза, под правым глазом красовалась ссадина, но волновалась она явно не за свои незначительные травмы. Взгляд Юли пытливо изучал именно его, Егора, во всём его бледном великолепии. Он ведь прекрасно отдавал себе отчёт, что далеко не красавец. Лежание в больнице и продырявленная грудь ещё никого не делали симпатичнее.

Рядом с Юлей стоял лейтенант Захоронок, и именно на него посмотрел Егор, умоляя проявить тактичность и уйти куда-нибудь. Тот молчаливый посыл понял.

— Я пойду за дверью подожду.

У Захоронка на лбу было написано, что ему неловко, но ни Егора, ни Юлю это уже не волновало. Оба жадно рассматривали друг друга и никак не могли насмотреться.

— Привет, — хрипло поздоровался Егор и приподнял уголки губ в улыбке.

Юля с видимым облегчением выдохнула. В её глазах стояли слёзы, и Аркадьеву стало не по себе. Обычно он вызывал у неё совсем другие эмоции, привык дразнить её, подкалывать, шутить с ней. Расстраивать её для него было в новинку, и эта новинка ему совершенно не понравилась.

— Привет, — робко улыбнулась Юля. — Я так рада, что ты… — её голос сорвался, и Егор снова почувствовал укол вины. — Как ты себя чувствуешь?

Аркадьев мог бы по обыкновению сказать что-нибудь весёлое и язвительное, но не стал. Силы стремительно покидали его несмотря на всю радость от встречи с Юлей.

— Всё лучше и лучше. Ты как? — спросил он, улыбаясь. Голова, конечно, кружилась, а во рту пересохло, но Егор старался ничем не выдавать своё состояние.

— Я-то нормально, — пожала плечами Юля. — Ты же меня спас.

Егор закатил глаза и тяжело сглотнул. Да, он её спас, но кричать об этом на каждом углу у него не было никакого желания. Главное, что с Юлей всё обошлось, и что они с Денисом успели вовремя. Остальное уже мелочи.

— Я так за тебя испугалась, — продолжила Юля тем временем.

— Юлька, — только и смог сказать Егор. Прозвучало неожиданно нежно, ведь он постарался вложить в это имя все свои эмоции после её спасения. Юля скромно опустила взгляд и вдруг пересела поближе к нему. — Ты приехала.

— Конечно.

— Не надо было. Зачем? — голос подвёл Егора, и он закашлялся. Говорить было сложно, но ради улыбки Юли можно было потерпеть. — Маньяк же до сих пор на свободе.

Юля невесело усмехнулась и положила ладонь на руку Егора.

— Ты не волнуйся, — сказала она уверенно. — Тем более, вон у меня какая охрана — Захоронок и ещё два опера. Круче, чем у президента.

Егор попытку его развеселить оценил, но легкомысленное отношение Юли к собственной безопасности его насторожило. Вот же дурочка. О себе совсем не думает, а ведь столько людей за неё переживает. Взять хотя бы его. Была бы его воля, встал бы сейчас и ушёл вместе с ней. Как жаль, что организм не может выздороветь за пару дней.

— Возвращайся домой и слушайся Захоронка. Пока маньяка не поймали, тебе опасно разгуливать по улице несмотря на охрану.

Длинное предложение отняло у Егора все оставшиеся силы, поэтому он прикрыл глаза и замолчал. Юля тоже хранила молчание, а когда Захоронок постучал в дверь и заглянул в палату, она встала с кровати и, на прощание погладив Егора по руке, вышла. Он понял это машинально, уже засыпая и чувствуя, что в следующий раз Юля непременно принесёт ему хорошие новости.

***

В следующий раз Юля просто написала Егору сообщение на телефон, что с ней всё хорошо, расследование продвигается, и Чиглинцев почти поймал маньяка. Каждое её слово было продуманным, но Егор всё равно нутром чувствовал, как ей неспокойно. Кража денег вскрылась, руководство института ничего не могло с этим поделать, поэтому Юлю могли отчислить. Без неё раскрывать дела с Лавровой Егор вроде бы хотел, но… часть его усиленно сопротивлялась разлуке с Пановой.

— Да-а-а, дела, — сказал Егор, когда Юля пришла к нему через пару недель после первого визита. Выглядела она гораздо лучше, синяки сошли, ссадины почти зажили, и теперь она уже не стеснялась собирать волосы в высокий хвост. Впрочем, Егору она нравилась любой, даже растрёпанной, грязной и обессиленной, какой он навсегда запомнил Панову, когда она сидела на дороге и с мольбой смотрела на него. — Значит, пока я тут валяюсь, у вас там всё закончилось?

— Ну, типа того, — кивнула Юля. — Ну, по крайней мере, похититель мёртв.

— Что-то не похоже, чтобы тебя отпустило, — заметил Егор со свойственной ему проницательностью во всём, что касалось Юли. — Переживаешь из-за истории с деньгами? Асеев вызывал?

— Вызывал, — не стала отпираться Юля, однако взгляд отвела и посмотрела на свои руки. Затем она как будто опомнилась и смело посмотрела на Егора. — Всё понимает, даже сочувствует, но… — Панова пожала плечами.

— Боишься, что отчислят? — снова проявил чудеса догадливости Егор, который всё больше укреплялся в намерении уйти из института вместе с девушкой.

Юля хмыкнула и кивнула.

— Я тогда тоже из универа уйду! — с бравадой произнёс Егор и приподнялся на локтях. Такие резкие движения ему были противопоказаны, но когда его волновали советы врачей? Тут вон личная жизнь готовилась круто поменяться. Тут не до медицины.

— Чего? — то ли возмущённо, то ли удивлённо спросила Юля. — Ты видать от наркоза ещё не отошёл. Лежи давай!