— Мы с твоим отцом познакомились в юности, мы дождались друг друга, но потом… Мы много ругались, разводились, когда ты была маленькая… У меня было так, когда твой папа первый раз был с другой женщиной. Я чувствовала это лишь однажды, поэтому, думаю, и у тебя эта боль повторяться больше не будет.

— Думаешь?

— Не знаю, милая, я надеюсь. Побыть с тобой?

— Нет, мне уже получше, спасибо, мам. Извини, что разбудила.

— Конечно, не буду тебе мешать.

— Ой, подожди, а… Ну, когда вы с папой развелись, ты же… У тебя был кто-то перед тем, как вы снова поженились?

— Да, моя хорошая, а почему ты спрашиваешь?

— Папе тоже было больно, когда ты…?

— Нет, больно было только мне. Я слышала, что в парах больно только тому, кому изменили первому.

— Ладно, понятно. Еще раз извини, что разбудила, доброй ночи, мамочка.

— Доброй ночи, моя хорошая, постарайся хоть немного отвлечься, боль скоро пройдет.

Женщина мягко улыбнулась, нежно поцеловав Маргариту в лоб и покинула комнату, понимая, что легче дочери совсем не стало. Но это чувство было ей знакомо, в такие моменты хочется побыть одному, вернее, убить всех вокруг, чтобы остаться в одиночестве.

— Сукин ты сын, — буквально прорычала Марго, действительно ощущая что-то вроде объятий огня. Как будто у пламени были руки, словно он был невидимым горящим человеком, что так настойчиво прикасался к ней. — Ничего-ничего, увидимся еще, — девушка сжала зубы, чуть морщась от усиливающейся боли. Дышать становилось все сложнее, но, благо, через какое-то время эти ощущения начали отступать. Боль, унимаясь, становилась все тише, в итоге вовсе исчезая, словно ее здесь и не было.

Валя, так же тяжело дыша, но улыбаясь, легла рядом со Степой, кладя голову ему на плечо и выводя узоры на его груди. Иерархия чувств и мыслей снова изменилась: удовлетворенная влюбленность отошла в сторону, вновь пропуская вперед тревогу на счет родственной души и таймера.

— Степа, а можно как-то найти соулмейта раньше? Узнать, что с ним происходит?

— Милая, такой момент же был, — парень рассмеялся, тут же нависая над Валентиной и смотря ей в глаза. — Тебе же хорошо со мной, забудь о нем, у вас еще куча лет до встречи.

— Да, но мне как-то… Стыдно перед ним, что ли.

— О, перестань. Ну, помучается маленько, это быстро проходит, — Степан пожал плечами, улыбаясь и касаясь губами выпирающих женских ключиц.

— В смысле помучается?

— Ну, когда один из соулмейтов начинает встречаться с кем-то, то второму соулмейту может быть больно. Так бывает не всегда, но очень часто.

— Почему ты раньше не сказал?!

— Тише, успокойся, это несильная покалывающая боль в районе таймера, редко когда бывает что-то очень сильное и болезненное, только при очень сильной связи, не переживай. Вам до встречи еще очень много лет, я уверен, что твоя половина едва ли что-то почувствовала вообще, расслабься, вернись ко мне, — он вновь улыбнулся своей обворожительной улыбкой, требовательно, и в то же время легко касаясь губ Вали.

— Мог бы и сказать, — девушка прикусила его губу, недовольно шикнув, но почти сразу же расслабилась, отвечая на поцелуй.

— Легче извиниться, чем спрашивать разрешения.

Степа и Валя рассмеялись, до утра валяясь в кровати и болтая о всякой ерунде. Рита же, как только боль отступила, села за учебники, желая хоть как-то отвлечься от мыслей о неверном соулмейте, которого она обязательно задушит при встрече. И почему ей так не повезло с цифрами на таймере?

========== Девятки. ==========

— Я тебе серьезно говорю, меня как будто огонь поимел куда только можно и нельзя, я чуть с ума не сошла! — Власова взяла очередной коктейль и прищурившись посмотрела на бармена. — Ты, что же, не веришь мне? Я еще не такая пьяная, чтобы нести чушь.

— Кстати, ни разу не видел тебя напившейся, в чем секрет?

— Секрет в том, что пить надо уметь.

Парень в ответ лишь рассмеялся и отдал подошедшим официантам заказы для каких-то там столиков. Работал бармен всегда хорошо, но случалось такое, что беседа с одним из постоянных клиентов могла его так увлечь, что заказы путались самыми невозможными способами.

— Вот я — мастер алкоголя, и что? Вроде пить умею, а потом просыпаюсь на станции другого конца Москвы.

— Знаешь, сегодня я бы хотела поменяться с тобой умениями, — Рита грустно улыбнулась, быстро опустошая стакан. — Скажи мне, почему я чувствую много сока и мало рома?

— Потому что я не хочу, чтобы ты быстро ушла.

— Хитрюга какой.

— Так что там было дальше?

— Да ничего. Боль прошла, я села за учебники, чтобы отвлечься от мыслей о том, как элегантно буду душить этого кретина, если мы встретимся.

— Элегантно душить? Очередной лидер в твоем блокнотике уникальных комплиментов?

— О, нет, первое место навсегда занято. — Марго рассмеялась, вспоминая историю о том, как отмечала с друзьями новый год. — Слова о том, что я очень интеллигентно блюю поразили меня в самое сердце, это комплимент всей моей жизни, дальше и существовать-то бессмысленно.

— Точно, ты же рассказывала, как я мог о таком забыть! Держи еще, — бармен протянул Власовой стакан с очередным напитком и принялся готовить следующие заказы. На удивление, сегодня в баре было очень много людей. — Знаешь, это неприятно, но все же… Не думала же ты, что вы оба будете ждать друг друга до тридцатки. Это как-то… Ну…

— Нет, конечно, нет, но я никак не ожидала вот такого эффекта, тем более, что… Мама сказала мне, что у них с отцом в паре больно было ей, потому что сначала изменил папа, но я-то давным-давно уже… Это странно.

— Может быть, твой соулмейт встретил кого-то особенного? Или это был не секс, а, допустим, свадьба, не знаю, рождение ребенка или что-то еще.

— Рождение ребенка? Как мужик может родить ребенка?

— А с чего ты взяла, что твоя пара — это мужчина?

— Не поняла сейчас, — Маргарита сложила руки на груди и исподлобья посмотрела на собеседника, выражая самую яркую смесь эмоций обиды и злости, что была ей сейчас доступна.

— Тише-тише, я просто хотел сказать, что в жизни всякое бывает, да и… Ни для кого из нашего окружения не секрет, что ты больше по девушкам.

— Да, я тащусь по блондинкам, ну и что? Это же юность, нужно попробовать все. Так что я уверена, что через дохулиард лет встречу именно мужика. Правда он им в тот же день перестанет быть, потому что за эту боль я буду мстить, он вообще обо мне не думает!

— А ты думала?

— Но я и боли никому не приносила.

— С чего ты взяла? Может, твой соулмейт чувствовал что-то куда более болезненное, когда ты была с кем-то. Так бывает, что связь в паре очень сильная, я вообще чувствую боль Кристины, даже когда ей банально натирают новые туфли.

— Ой, это даже мило. Когда вы, наконец, поженитесь?

— Не знаю, мы пока только планируем это событие, она хочет, чтобы все было идеально, так что спешить совсем не стоит.

— Похоже на тост.

Власова чуть приподняла бокал, улыбаясь другу, и медленно выпила напиток, ощущая какую-то новую смесь вкусов.

— Мне нравится, что это такое?

— Авторское, — довольно улыбнулся парень. — Правда нравится?

— Да, это правда круто, кому продаться за рецепт?

— Извини, я бы не отказался, но Кристина будет против.

— Олег! Ну-ка, давай мне рассказывай срочно. Что это такое?

— Это родилось в моей голове на одной из выездных тусовок. В конце второго дня алкоголя почти не осталось, только немного там, немного тут, короче, ничего нормального сделать нельзя было. Ну, я и смешал чуть-чуть того, чуть-чуть сего, добавил сока, энергетика, кусок почти дохлого лимона, а получилась конфетка.

— Надеюсь, здесь лимон не дохлый? — Рита рассмеялась, делая еще несколько глотков. Да, вкус действительно был необычный, что лишь увеличивало интерес к напитку.

— Нет, родная, для тебя все самое лучшее.

— Хоть кто-то меня любит.

— Да ладно тебе, ну, не кисни. Встретитесь когда-нибудь, надерешь ему или ей задницу, а потом будете жить долго и счастливо.