– Они и не слышали. Почувствовали, – вытирая слезы, сказала девушка. – Кинжал брата – все, что от него осталось.

– Значит, с этими железяками нам к ним не приблизиться, – нахмурилась Химари, постучав пальцем по ошейнику. – Плохо.

– Господин Распорядитель, один из ваших инструкторов утверждал, что прошедший испытание перестает быть рабом и становится героем. Вы сами нас назвали героями, так, может, снимете с нас эти ошейники для закрепления статуса? – попросил я, смотря не на аватар задумавшегося монстра, а чуть выше и за спину. Мне казалось, что я вижу там очертания чего-то громадного и одновременно легкого, словно облако.

– Главное не то, что снаружи, а то, что внутри, – проворковал Распорядитель.

– Верно, и сейчас у многих из здесь присутствующих душа лишь наполовину внутри. А вторая как раз снаружи, в ошейнике.

– Вы пока не покидали пещеры, – добавил пробирающий до костей голос, и я уловил едва заметное сожаление. Вот оно! Если бы мы не вышли, не стали полноценными героями, навсегда оставшись кандидатами, те, кто попробовал вернуться, оказались бы вновь в рабстве.

– Сейчас решим, – уверенно сказал я, глядя на выход. – Насколько далеко нужно уйти? Просто выйти за порог достаточно? Или лучше пробежать пятнадцать-двадцать метров?

– Я сниму ошейники на выходе из моих владений. Но обратно вы вернуться сможете только через пять дней, – наконец рассказал монстр, и хотя голос его ничуть не изменился, я ощутил, что он не слишком доволен. – Выйдя, вы погибнете, а до подъема не доживет никто.

– Если это угроза, то совершенно напрасная, мы и не собирались возвращаться. К тому же, как вы верно заметили ранее, только боги могут позволить себе жить вечно, – ответил я, проверяя, насколько прочны веревки на измазанном в грязи дварфе. – Придется избавиться от металла, чтобы противник нас не почуял. Серьги, пряжки и прочие украшения долой.

– Как ты себе это представляешь, Ник? – спросила Химари, раздеваясь. – Сражаться против чудовищ без металлического оружия?

– Как делали наши предки, – рыкнул Грот, с наслаждением сбивая топор с рукоятки о ближайший камень. – Верните мне душу, и даже без одной руки я перегрызу им глотки!

– Хороший настрой, но, надеюсь, до такого не дойдет. Опустимся до каменного века.

– Договорились, но чур за волосы в пещеру не тащить. Я и сама в состоянии дойти, – смеясь сказала Химари, распарывая ремень и вынимая из него пряжку. – А то я видела в мультиках, как мужики своих женщин по домам растаскивали.

– Не думаю, что это имеет хоть какое-то историческое подтверждение, – покачал я головой, наблюдая за товарищами.

Мне от металлов избавляться не пришлось, ведь одежда была лишь продолжением тела. А вот они, получившие трофеи с поверженных врагов, обзавелись и кожаными штанами с заклепками, и ремнями, и куртками, и даже кирасами. Все это пришлось оставить в пещере, сложив небольшой кучей. Будет своеобразный подарок следующему поколению искателей приключений.

– Очнулся? – спросил я у дварфа, открывшего глаза и тут же зажмурившегося, когда его заметили. – Поздно глазки прятать, это надо было делать до того, как решил девчонку изнасиловать. Сейчас я выну кляп, и мы с тобой спокойно поговорим. А если нет – просто дам ей в руки нож, и она сама решит, какую часть тела тебе отрезать первой. – Дварф, увидевший рядом со мной хоббитку, отчаянно закивал. – Ну и хорошо.

– МАГНУС! Я ЗДЕСЬ! – заорал он, едва кляп покинул рот, но впечатавшийся в мягкий живот кулак превратил его крики в жалкий стон.

– Конечно ты здесь. Вот только сюда никто из твоих товарищей не придет. Больше того, мы сами к ним выйдем в самое ближайшее время.

– Надеюсь, не нужно напоминать, что я не приемлю убийства героев на своей территории? – ласково спросил Распорядитель, и я увидел, как Химари передернула плечами.

– Конечно, господин Распорядитель. Мы вынесем его за пределы пещеры и там прикончим. Мы не доставим вам таких неудобств. Но разве попытка изнасилования одним героем другого не претит вашему чувству справедливости?

– Все, что происходит в Бездне, остается в Бездне, – спокойно ответил монстр. – Это ваше приключение, но оно начнется не здесь.

– Все готовы избавиться от ожерелий? Отлично, значит, пора прогуляться. Как ты там говорила? Тащить девушек за волосы? – усмехнулся я, поднимаясь. – Гормок, поможешь? Так как шевелюра у него скудновата, предлагаю взять за бороду.

– Умпф! – замотал головой дварф, пытаясь ускользнуть от лапищи улыбающегося огра, но тот с несвойственной такой туше ловкостью поймал длинную бороду и поволок дварфа по камням к выходу, специально выбирая участок пещеры с горками и ухабами.

– Эй! Я тоже хочу! – выкрикнул Грот, подбегая к двуглавому великану. – Дай и мне покатать!

– Мы не развлекаемся! Не испытываем удовольствия от того, что делаем. Это работа! – одернул я ухмыляющегося орка. – И мы ее выполняем хорошо. Мы не звери.

– Говори за себя, красавчик, – растянула губы в улыбке Химари.

– Больные ублюдки, сколько же вас придется лечить? – вздохнул я, выглядывая из пещеры.

Разглядеть что-либо в почти кромешной темноте мне не удалось, и только чувство камня говорило, что поблизости нет ни души. Глаза едва различали находящееся в полуметре, и я буквально не видел дальше собственной вытянутой руки. Одно сказать можно было наверняка, ни огней факелов, ни ругани дварфов в ближайших ста метрах не наблюдалось.

– Я проверю, – тихонько сказала Клора, шмыгнув мимо меня. Спустя несколько секунд она вернулась, прикрыв один глаз. – Никого.

– Отлично, выходим, – приказал я, морально готовясь к битве.

После освещенной пещеры глаза медленно привыкали к окружающему мраку. Приходилось по едва заметным отблескам угадывать нахождение луж и выступов. Окружающая мокрота давила на огненную магическую природу, заставляя Весту забираться поглубже и существенно снижая мою скорость. Если бы не поглощенные либлины – от меня и вовсе осталась бы лишь каменная статуя.

– Ничерта не видно, – выругалась Химари, идущая следом. – Может, подсветишь?

– И выдать наше положение? Нет, спасибо, – ответил я, но затем понял, что мое зрение в большей степени определено виденьем камня, а девушке может быть совершенно ничего не видно. – Тут под ногами где-то был факел. Найди его, я зажгу.

– Там дальше есть свет. Не от факелов, – сказала хоббитка, беря за руку японку. – Идем, я провожу.

– Хорошо, ой, нет, не хорошо, – сделав два шага, Химари упала на колени, сдерживая рвотные позывы. Ее буквально выворачивало наизнанку, но вместе с тем на пол с глухим звоном упал и ошейник. Увидев это, огр, забыв о дварфе, выбежал наружу, и орк последовал его примеру. Я едва успел поймать урода, пытающегося заползти обратно в пещеру Распорядителя.

– Наконец! – с облегчением выдохнул огр, сжимая в кулачищах свой ошейник. – Сколько лет я провел в этом плену? Больше никогда… – с этими словами он двумя ладонями сжал заскрипевший металл, сминая его в бесформенную массу. А затем выкинул во тьму получившийся кусок, однако тот глухим звоном дал понять, что далеко не улетел.

– Стены со всех сторон? – хмыкнул я, подтаскивая дварфа к товарищам и вновь вынимая кляп. – Можешь орать. Чем громче, тем лучше. Посмотрим, что придет по твою душу. Кого ты там перечислял? Тени, гноллы, хм-м снорлинги? Кто еще?

– Гримлоки, – прохрипел дварф, бегая глазами по окрестностям. – Вы не понимаете, даже представить себе не можете, куда попали!

– Ничего страшного, ты нам сейчас и расскажешь, – улыбнулся я, позволив себе чуть выпустить огонь наружу, из-за чего рот окрасился оранжевым светом, и увидевший это боец забился в путах, пытаясь отползти. – Фу, ты что, обделался? Я думал, вы, дварфы, храбрые воители, смело встающие плечо к плечу во время битвы, а не трусливые ссыкуны.

– Ты ничего не знаешь о Бездне, потому такой храбрый! Мы, первоуровневые, сторожим проход, двигаемся только группами и потому выживаем. А те психи, что пытаются спуститься ниже, – нет. Со второго возвращается один из десяти. С третьего – один из пятидесяти. Говорят, в последнем святилище на пятом еще кто-то есть. Но дальше – никого. Бездна пожрет вас всех!