ПОСВЯЩАЕТСЯ Л&А

Черт возьми! Не могу дышать!

Я бежала по улице и оглядывалась по сторонам. В толпе мегаполиса было трудно что-то разглядеть. Запыхавшись после долгой пробежки, остановилась, чтобы отдышаться. Горло саднило, в груди уже подступал раздражающий кашель. Даже после пяти лет в Сиэтле, я продолжала теряться на его улицах как в первый день, и разумеется, постоянно опаздывала.

Телефон в кармане куртки завибрировал. Я выдавила проклятье и ответила на звонок:

– Шон… – набрав побольше воздуха, я продолжила. – Я знаю, что опаздываю. Прости…

Встреча была назначена пятнадцать минут назад в одном из кафе. Сейчас я уже начала сомневаться, что смогу найти дорогу.

Услышала легкий смешок, после чего хриплый голос ответил: – Посмотри прямо.

Подняв голову, я снова осмотрелась. Люди проносились мимо, словно муравьи. В этой толпе лишь мы двое оставались неподвижны – я увидела его ухмылку по другую сторону от дороги. Бросив трубку и закинув телефон обратно в карман, перебежала улицу, игнорируя возмущенные сигналы водителей. Кинувшись в раскрытые объятья, я медленно вдохнула его запах – такой знакомый, почти родной, мысленно возвращающий меня в детство. Я сжала его крепче обычного, желая продлить момент воссоединения.

Он вернулся.

Шон мягко рассмеялся, но так и не отпустил меня, пока я не отстранилась из-за нехватки воздуха. Его поездка стала настоящим испытанием для нас обоих. Он провел последний месяц в Белфэре, нашем родном городе, по семейным делам. А это практически вечность для лучших друзей. Мы были настолько заняты, что за все это время обменялись лишь парой сообщений. Так что я успела соскучится и была чертовски рада увидеть его.

Холодная капля упала на мою щеку. Над городом грязно-серым пятном сгустились грозовые тучи. Еще одна, и еще. Прохожие начали как по команде раскрывать зонты, пока мы остались под редким дождем, который с каждой секундой набирал силу. Назначенное место оказалось неподалеку, но к тому моменту, когда мы добрались до его дверей мы были насквозь мокрые, словно нас окатили из шланга.

Мы прервали тишину в зале усталым смехом. Шон стянул с себя пальто и повесил на вешалку у входа. Последовав его примеру, провела рукой по мокрым волосам. Уютно, и к счастью, народу было немного.

– Что-то в этом году сезон дождей начался раньше, – в его голосе были едва уловимы нотки раздражения, он никогда не любил пасмурную погоду, которая преследовала нас всю жизнь.

Официантка проводила нас за столик у окна. Мы уселись на мягкие диваны напротив друг друга.

Сиэтл известен своими дождями. Особенно они изобиловали в октябре месяце, которые мы шутливо прозвали «сезоном дождей» – вода заливает улицы почти без остановки. В это время года зонт был необходимым атрибутом каждого.

Теплая ладонь накрыла мою, вырывая из размышлений. Шон даже не смотрел на меня, он мило улыбнулся официантке, делая заказ. В это время я могла вдоволь наглядеться на его лицо. Светлые волосы намокли, неряшливо прилипли к лбу, кожа слегка порозовела от холодного воздуха, придавая ему ребяческий вид. Отпустив официантку, он взглянул на меня серо-голубыми глазами.

– Она флиртовала с тобой, – прошептала я, едва сдерживая смех, – не упускай момент!

Он лишь закатил глаза. Не могу вспомнить когда в последний раз у него были серьезные отношения. От всех попыток свести его с кем-то – отмахивался, как сейчас. Мой друг, мягко говоря, был тем еще упертым бараном, но не подумайте, я все же любила его всем сердцем.

– Рада, что ты вернулся. Как дела дома?

– Нормально. – скучающе протянул он, – Помнишь как там красиво? Вокруг лес, всегда свежий воздух…

Да, с тем связано много приятных и ужасающих воспоминаний моей жизни. Всю свою жизнь я прожила в небольшом домике на берегу Худ-канала, с него веяло прохладой и свежестью. Виды из окна открывались невероятные: на водную гладь, простирающийся вдаль лес и горы. Безмятежная тишина привлекала туристов, желающих отвлечься от шумного города, но не отъезжать далеко от цивилизации.

Лучшей составляющей моего детства можно было назвать Шона – соседский мальчик, благодаря которому жизнь в том городе была не такой уж скучной. Один забор, одна школа, не трудно догадаться, что и после выпуска мы решили не отдаляться и поступили в один колледж. Мы были идеальной парочкой друзей. Единственное, что разделяло нас – родной город.

С облегчением вырвавшись из его цепких лап, я не горела желанием возвращаться в родной дом. Там меня не ждало ничего радужного. Моя сестра перебралась в Сиэтл следом за нами и полностью разделяла мое нежелание возвращаться в отчий дом, где мы потеряли обоих родителей – мать погибла шесть лет назад, отец исчез. Мы тяжело пережили смерть мамы и бередить старые раны мне совсем не хотелось.

– Да, – усмехнулась, – мошки, клопы и вместо газеты – соседи-сплетники.

Шон пожал плечами, – Ничего такого, с чем бы ты не была знакома. Мама очень расстроилась, что ты не приехала со мной.

Я невольно улыбнулась. Семья Слоу взяла нас с сестрой под опеку, после смерти мамы. Какое-то время мы жили у них, они правда пытались смягчить больше потери, за что я вечно буду им благодарна. Но некоторые раны невозможно залечить.

– Надеюсь, ты извинился перед ней. Меня не отпускали на работе…

Он приподнял бровь в недоверии.

Это правда! Большая часть…Скажем, если бы я уехала мир не обвалился, но идти на риск не хотелось. Моя работа сложна, опасна, и в ней постоянно всплывают непредвиденные обстоятельства, от которых зависят жизни людей. Шон, как и весь остальной, не знал правды, для их же безопасности. Ложь была необходима, но порой, как в этот момент, мне было противно врать лучшему другу.

– У криминалистов не бывает отпусков?

– Стажеру, – подчеркнула, – нежелательно брать отпуска, если хочет получить место в штате.

– Это зверская работа, – он никогда не скрывал своего раздражения по этому поводу, – не понимаю почему ты так за нее держишься.

– Ты же знаешь как это важно для меня. Дело моей матери закрыли из-за халатности криминалиста, который раньше времени опустил руки. Они ничего не нашли, убийца вышел сухим из воды.

Тоже правда, но лишь отчасти. Я решила выучиться на криминалиста после маминой смерти. Никогда не забуду скучающее лицо криминалиста, когда он заявил, что улик недостаточно. Ему было все равно, он бы не нашел ответ будь он под носом. Но сейчас мне было трудно обвинять этого невежду. Три года назад мне все-таки удалось найти ответ – это было непростое убийство. Моя мать стала жертвой вампира. Никакой следователь не примет такого вердикта, потому что это «невозможно». Когда-нибудь я найду этого убийцу, но Шону об этом знать не нужно.

Его пальцы переплелись с моими, – Она бы не хотела, чтобы ты променяла свою жизнь на погоню за прошлым… – он глубоко вздохнул и устало потер переносицу. – Слушай, мой брат открыл небольшое частное агентство, ему нужны такие как ты. Если тебе интересно, я могу позвонить ему.

– Ваш кофе. – официантка поспела вовремя.

Две чашки со звоном опустились на стол, разрывая наше соприкосновение. От меня не скрылось, что она быстро подмигнула Шону, уходя. Вот только он этого, кажется, не заметил, все еще выжигая в моей голове дыру.

Я уже говорила как ненавижу лгать ему?

Не могла же я выпалить ему: «Прости, Шон, но меня завербовали ФБР, от такой работы не отказываются». Одной из моих ключевых обязанностей было хранить свою операцию в строжайшем секрете. Мир окунется в хаос, если будет бояться детей ночи, лучше держать их в неведении.

Отказать? Перевести тему?

Дьявол. Не так я хотела провести сегодняшнее утро.