Более того, часто к Горацию на улице приставали незнакомые люди, которые пытались втереться к нему в доверие и таким образом попасть в окружение Мецената. Так, например, однажды к нему подошел совершенно незнакомый человек и стал допытываться у поэта: «…А как поживает И хорош ли к тебе Меценат? Он ведь друг не со всяким! Он здравомыслящ, умен и с Фортуною ладить умеет. Вот кабы ты представил ему одного человека — Славный бы в доме его у тебя появился помощник! Разом оттер бы ты всех остальных!» — «Кому это нужно? Вовсе не так мы живем, как, наверное, ты полагаешь: Дом Мецената таков, что никто там другим не помехой. Будь кто богаче меня иль ученее — каждому место!» — «Чудно и трудно поверить!» — «Однако же так!» — «Тем сильнее Ты охоту во мне возбудил к Меценату быть ближе!» [540] Некоторые же, напротив, завидуя близости Горация к Меценату, всячески пытались уколоть поэта, напоминая ему о его низком происхождении: …Сын раба, получившего волю, Всем я противен как сын раба, получившего волю: Нынче — за то, что тебе, Меценат, я приятен и близок; Прежде — за то, что трибуном я был во главе легиона. В этом есть разница! Можно завидовать праву начальства, Но недоступна для зависти дружба твоя, потому что Только достойных берешь ты в друзья, чуждаясь искательств[541]. Еще в 33 году Меценат подарил бедствующему Горацию небольшую загородную виллу в Сабинских горах, которая позволила поэту безбедно существовать до конца жизни[542]. Здесь он укрывался от суеты и шума столицы, а также предавался литературным занятиям. Вилла находилась вблизи небольшого поселения Вария (современная Виковаро), в 40 километрах от Рима. Итальянские археологи провели здесь раскопки и обнаружили руины дома с остатками мозаичного пола и фрагментами фресок. Вилла была достаточно большой и располагалась у подножия холма. Господский дом окружал плодовый сад, в котором имелся бассейн. К вилле также прилегали хозяйственные постройки, небольшое поле, виноградник, лес и ручей. В этой усадьбе, как сообщает нам сам Гораций[543], вели хозяйство восемь рабов и пять арендаторов-колонов с семьями. По тем меркам это была довольно скромная вилла, однако Гораций был бесконечно благодарен Меценату за бесценный для него подарок. Это был предел его мечтаний, как он сам писал: Вот в чем желания были мои: необширное поле, Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник, К этому лес небольшой! И лучше и больше послали Боги бессмертные мне; не тревожу их просьбою боле, Кроме того, чтобы эти дары мне оставил Меркурий[544]. Впоследствии у Горация появился небольшой дом недалеко от Рима, в Тибуре (современный Тиволи)[545], в котором он любил останавливаться на пути из столицы в свою сабинскую усадьбу[546]. Был, очевидно, у Горация и небольшой дом в Риме или квартира в инсуле, о чем он сам пишет в одной из своих сатир:
…Куда пожелаю, Я отправляюсь один, справляюсь о ценности хлеба, Да о цене овощей, плутовским пробираюсь я цирком; Под вечер часто на форум — гадателей слушать; оттуда Я домой к пирогу, к овощам. Нероскошный мой ужин Трое рабов подают. На мраморе белом два кубка С ковшиком винным стоят, простая солонка, и чаша, И узкогорлый кувшин — простой, кампанийской работы. Спать я иду, не заботясь о том, что мне надобно завтра Рано вставать и — на площадь, где Марсий кривляется бедный В знак, что он младшего Новия даже и видеть не может. Сплю до четвертого часа; потом, погулявши, читаю Или пишу втихомолку я то, что меня занимает; После я маслом натрусь — не таким, как запачканный Натта, Краденным им из ночных фонарей. Уставши от зноя, Брошу я мяч и с Марсова поля отправлюся в баню. Ем, но не жадно, чтоб легким весь день сохранить мой желудок. Гораций, вероятно, достаточно часто виделся со своим покровителем и пировал в его роскошном дворце на Эсквилинском холме. В связи с этим поэт даже позволял себе поиронизировать над самим собой: … Куда ты несешься? Чего тебе надо? Или затем лишь толкаешься ты как шальной с кем попало, Чтобы скорее опять прибежать к твоему Меценату? [548] Или: Если же на вечер звать пришлет Меценат: «Наливайте Масло скорее в фонарь! Эй! Слышит ли кто?» Как безумный Ты закричишь, зашумишь, беготню во всем доме И еще: Когда ж, счастливец Меценат, отведаем, Победам рады Цезаря, Вина Цекуба, что хранилось к празднику (Угодно так Юпитеру) В твоем высоком доме, и споем под звук Дорийской лиры с флейтами? [550] В свою очередь, и Меценат, вероятно, иногда посещал сабинскую виллу Горация, где в его обществе отдыхал душой от политических проблем. Несколько од Горация, адресованных Меценату, являются своеобразными приглашениями на скромную дружескую трапезу: Царей тирренских отпрыск! Тебе давно Храню, не тронув, с легким вином кувшин И роз цветы; и из орехов Масло тебе, Меценат, на кудри Уже отжато. Брось промедление! Не век же Тибур будешь ты зреть сырой… [551] вернуться Подробнее о вилле Горация см.: Благовещенский И. М. Гораций и его время. СПб., 1864. С. 163–189. вернуться Гораций. Послания. I. 14. 2–3; Сатиры. II. 7. 120. вернуться Там же. Сатиры. II. 6. 1–5. См. также: Гораций. Послания. I. 16. 5—16. вернуться Гораций. Оды. I. 7. 12–14; II. 6. 5–8; III. 4. 23; IV. 2. 3132; IV. 3. 9-10; Послания. I. 7. 44–45; I. 8.12. |
