Об такое, как я, мараться бы оборотень точно не стал.

Лёжа на боку, я улавливала каждый звук, доносившийся со стороны гаража. Странно, это напомнило мне детство. Когда вот также сосед возился со своей машиной. Пробираясь в его беседку, я залегала на эту лавочку и слушала, как негромко у него играет радио. Мне было страшно, я опасалась, что меня погонят отсюда. Ведь соседа снизу боялся даже мой отец. Но нет.

Моё присутствие игнорировали. А потом я как-то обнаружила на столе конфетки в красивых обвёртках. Шоколадные. Так хотелось их схватить и убежать, но ведь это было бы воровство. Тогда я первый раз осмелилась подойти к дяде Арти и спросить, можно ли мне взять одну из них.

Желание съесть сладость пересилило страх.

С того момента беседка стала моей. Сосед разрешил мне в ней прятаться столько, сколько нужно. Там постоянно появлялись сладости и вкусности.

А потом он уехал, и сдерживать гулянки моих родителей стало некому.

Закрыв глаза, я расслабилась. В присутствии чужака была своя прелесть. Сюда точно никто из моих не сунется, да и сам он не тронет.

Песнь ветра и глухой лязг метала, ворчание мужчины постепенно укачало, и я снова задремала.

Мир вокруг меня взревел. Вскрикнув, резко села и зажала уши. Куртка слетела с моих плеч и упала на землю.

Звук резко смолк, а я схватилась за сердце. Испугалась жутко. Вот это с добрым утром.

К слову, солнышко уже поднялось достаточно высоко, наверное, сейчас часов девять или десять.

Новый сосед всё ещё ремонтировал своего железного коня, ставя на уши всю округу. Естественно, делать какое-то замечание ему я не рискнула. Что я враг себе, что ли?! Понятно, что пошлёт так далеко, что всю жизнь искать то место буду и не факт, что найду.

Широко зевнув, прикрыла рот рукой и поёжилась. Никогда не любила холод, но тут уж приходилось терпеть. Подняв куртку, накинула её на плечи. Спать больше не хотелось, сон как рукой сняло.

Нужно было вставать и браться за учёбу.

Аккуратно сложив одеяло, я снова глянула в сторону нового жильца. Он стоял у мотоцикла лицом ко мне. Красивый. На вид примерно под тридцать лет. Жгучий брюнет, вьющиеся густые локоны чуть-чуть не доставали до плеч. Нужно отметить, что до могучих плеч. Такого гиганта поди и среди берсеркеров не встретишь.

Зайдя в гараж, мужчина вернулся с канистрой, в которой болталась тёмная жидкость. Присев на корточки, он снова принялся что-то откручивать. Его поза позволяла мне оценить толщину мужских бёдер и бицепсов. На нём красовалась явно дорогая футболка-безрукавка и спортивное трико с низкой посадкой. И когда он вот так сидел, то…

Мою голову первый раз за всю жизнь посетили греховные мысли. Просто штаны так обтягивали и низко сидели. Эта ложбинка на пояснице. Мне стало стыдно за собственные помыслы, но так захотелось ощутить настолько оно всё упругое. Эти руки, огромные, с выступающими венами, такие сильные. Я представила, как они сжимают моё тело, как его ладонь ползёт по моему бедру.

Я буквально кожей ощутила жар смущения.

Лицо запылало.

Оборотень замер и снова повёл носом.

Я спешно отвернулась и, вытащив из сумки тетрадку, нервно бросила её на деревянный стол, а у самой перед глазами картинки одна другой неприличнее. Я даже представить не могла, что можно возбудиться просто от вида мужских рук, но я отчётливо видела, как они сжимают мою грудь, как скользят по низу живота и… ааа.

Да, что это за наваждение.

Меня никогда мужчины особо не привлекали, чтобы я там кого-то себе вот так представляла. Это невыносимо. Вот сдёрнуть бы с него майку и трико и глянуть как там всё. Ммм! Наверное, кубики пресса, там что кирпичи. И живот с рельефными линиями, а ниже…

– Да, приди в себя, дура безрогая, – шикнула я на свою фантазию.

Но не удержавшись, обернулась.

Он смотрел на меня. Я покраснела ещё сильнее. Мне вдруг показалось, что он знает, о чём я думаю.

Где-то там в груди при виде такого роскошного мужика ёкнуло сердце, сбилось с ритма, но потом вспомнило, что тут нам точно ничего не светит и забилось снова в прежнем ритме.

Наваждение схлынуло, уступая место здравому смыслу.

А ещё стало чуточку обидно. Угораздило же меня родиться дочерью козла.

В нашем обществе много говорили о толерантности, но между тем на межрасовые браки смотрели косо. И ладно бы ещё, когда мужчины демоны, а девушки из оборотней или вампиров, но если такая, как я, или нимфа, то это просто позорище. И я никогда этого не понимала. Вот чем я хуже той же демонессы?

Да если разобраться – абсолютно ничем.

Я всегда была одной из лучших учениц школы. Красиво рисовала. Все говорили – талант. Но как только дело касалось каких-нибудь конкурсов или олимпиад, то меня никогда не брали, потому что сатирка. Задвигали на второй план. Или ещё хуже – с моими работами отправляли тех, кого представить не стыдно.

И это знатно обижало. Всегда.

Меня словно в помои лицом окунали раз за разом, год за годом.

И даже когда мы все поступали в ВУЗы, глава нашего поселения ратовал за каждого выпускника, кроме сатиров да нимф. Про нас словно забыли. А я вот сама смогла пробиться назло всем.

Жаль, никто этого не оценил.

Все просто делали вид, что не заметили.

Даже собственные родители.

И сейчас, глядя на этого оборотня, представляла, сколько презрения он мне выкажет, если узнает, что я непросто нахожусь рядом с ним, а ещё и мечтаю о нём. Фантазирую. Конечно, он ведь высшая раса.

Куда бы деваться!

Забравшись в сумку, я достала учебники, и, разложив их перед собой на столе, принялась зубрить.

Сама себе дорогу в жизни не пробью – никто этого не сделает.

А мужчины, да забить и размазать. Будем считать, что это во мне женщина проснулась.

Но как проснулась, так и уснёт.

Погрузившись в чтение, я не сразу поняла, что вокруг стало тихо. Подняв взгляд, обнаружила перед собой в паре шагов оборотня. Он странно разглядывал меня и мои тетрадки с книгами. Приподняв бровь, я всем своим видом продемонстрировала, что его присутствие здесь лишнее. Посыл он не понял или проигнорировал. Положив карандаш, я скрестила руки на груди и нахмурилась. Ноль внимания, он пристально рассматривал обстановку в беседке. Его взгляд скользил от одеяла к подушке, потом по пакету в углу.

– Ты что спала? – наконец-то, он подал голос.

– А разве это запрещено? – не знаю почему, но я хамила.

На меня это было не похоже. Совсем. Но не понимая, как себя вести с таким мужчиной, предпочла выставить себя неотёсанной козой, чтобы второй раз и подойти не захотел.

– Ну, я шумел, – мои слова его не задели, чужак оказался толстокожим.

– Это тоже не запрещено, – тише пробубнила я.

Сделав шаг вперёд, он замер у противоположной стороны стола.

– А чего дома не учишь? – задал новый сосед самый дурацкий вопрос из всех возможных.

– Обстановка там не располагает, – пробурчала я в ответ. – Вы разве не заметили?

– Так вроде тихо всё уже у вас, – на его губах появилась лёгкая улыбка, а по моей спине пробежались мурашки. Ладони вспотели, ноги, кажется, тоже. Язык вдруг стал толстым и деревянным.

Но, к счастью, отвечать мне не пришлось. Окно нашей квартиры распахнули, и оттуда высунулся отец.

– Дианка, где ты, коза приблудная? А ну, в магазин сходи, – эхо его крика разлетелось по всей округе.

Я замерла. Сосед тоже. Вообще, в такие моменты я предпочитала делать вид, что меня нет во дворе. Отсюда беседка была немного видна, но вот кто в ней сидит – нет. Так что у меня были все шансы не идти в местную палатку и не выклянчивать очередной пузырь для родителей.

Но вот вопрос: сдаст меня сосед или нет.

Я выжидательно смотрела на оборотня, он на меня.

– Дианка, я тебе рога обломаю, – новый вопль отца заставил меня вздрогнуть.

Я поморщилась, обламывать мне было откровенно нечего. Я безрогой, хвала создателям, родилась. Бровь оборотня заинтересовано поползла вверх.