***

Тринадцатое марта тысяча девятьсот девяносто восьмого года.

– Господи, ну почему вы покинули нас? – тихо задается вопросом Фредерик, сидя на кровати и со слезами на глазах рассматривая фотографию молодых и счастливых Элизабет и Джексона. – Почему вы погибли? Почему? Вы даже не представляйте, какую боль мы все испытываем. До сих пор не можем прийти в себя.

Фредерик тихо шмыгает носом.

– Как вы могли оставить Ракель? – недоумевает Фредерик. – Как? Девочке сейчас так нужны материнская любовь и сильная отцовская рука. Но она уже никогда этого не получит. Никогда! Дедушки и бабушки не смогут заменить ей родителей.

Фредерик тяжело вздыхает, пока в этот момент к его комнате тихонько подходит Ракель и начинает слушать все, что он сейчас говорит. А услышав некоторую часть, маленькая девочка широко распахивает глаза.

– Ах, если бы вы только могли избежать того рокового случая, – продолжает говорить Фредерик. – Вы бы оба были живы, если бы все было иначе! Были бы рядом со своей дочкой! Но вы ушли! Покинули нас навсегда!

Фредерик слабо качает головой.

– Еще и ваше желание развестись… – тяжело вздыхает Фредерик. – Вы же были такой красивой парой! Ваша семья была такой счастливой. Что же между вами произошло? Элизабет, почему ты так поступала с моим сыном? Почему довела его? Почему забыла о нем и своей доченьке? Если тебе было так плохо, то ты всегда могла попросить у нас помощи. Мы бы все для тебя сделали! Ты же знала, что мы никогда не бросим тебя в беде и всегда поможем!

Стоящая в этот момент на пороге комнаты Ракель слабо качает головой с мокрыми глазами и не понимая, почему никто ничего ей не рассказал, если это действительно так.

– Джексон… – слегка дрожащим голосом произносит Фредерик. – Сынок… Почему ты отказался от моей помощи? Почему не попросил меня помочь вам спасти брак? Ты же страдал! Я это знаю! Ты не хотел развода. Потому что любил эту женщину. Любил мать своего ребенка. Я мог помочь тебе. Мог помочь вам решить свои проблемы и продолжить жить счастливо.

Фредерик тихо шмыгает носом.

– Ох, да если бы можно было вернуть время назад, я бы ни за что не позволил вам развестись, – сквозь слезы признается Фредерик. – Даже если бы вы в очередной раз попросили меня не лезть в ваши отношения и оставить вас в покое. Я должен был быть намного тверже в своих намерениях. И не идти у вас на поводу. Все было бы иначе, будь я чуть строже.

Фредерик медленно выдыхает с прикрытыми глазами.

– А еще я бы убедил Алисию быть намного тверже в своих намерениях помочь своей сестре и образумить ее, – уверенно говорит Фредерик. – Этот брак должен был быть спасен. Хотя бы ради моей любимой Ракель… Хотя бы ради ее спокойствия… Я не должен был позволять моей девочке страдать. Хотя вполне мог все исправить и сделать так, чтобы ее мама и папа были вместе и не погибли.

Фредерик слабо качает головой, все еще рассматривая рамку с фотографией Джексона и Элизабет.

– Джексон… – слегка дрожащим голосом произносит Фредерик. – Элизабет… Милые мои… Дорогие… Мне так вас не хватает…

Фредерик целует фотографию своих сына и невестки и прижимает ее поближе к своей груди, с прикрытыми глазами задумавшись о чем-то своем. Он не замечает, что в какой-то момент к его комнате подходит Ракель и заглядывает внутрь, не решаясь зайти к своему едва ли не плачущему дедушке, который уже долгое время выглядит таким подавленным. Маленькая девочка еще несколько секунд колеблется, а затем она медленно, неуверенно заходит в комнату и с широко распахнутыми глазами медленно подходит к Фредерику.

– Дедушка Фредерик… – тихо произносит Ракель и делает еще пару шагов.

Фредерик слегка вздрагивает и резко разворачивается к Ракель, до смерти испугавшись, что она могла все слышать и догадаться о том, что ее родители мертвы.

– Ракель… – растерянно произносит Фредерик и кладет фотографию Джексона и Элизабет на кровать. – Внученька… Это ты…

– Что ты здесь делаешь? – неуверенно спрашивает Ракель. – Почему ты плачешь?

– Ничего, милая, ничего…

Фредерик быстро подтирает слезы под глазами и тихо шмыгает носом.

– Все хорошо, моя хорошая, – натянув на себя улыбку, спокойно добавляет Фредерик.

– Ты уже который день сидишь в комнате один и горько плачешь, – отмечает Ракель.

– Нет, милая, я не плачу…

– Дедушка…

– Не надо так переживать, Ракель.

– Но я переживаю. Потому что вижу, что с тобой что-то происходит. Как будто произошло кое-что ужасное.

– Нет, солнышко, ничего не случилось.

– А с кем ты разговаривал?

– Я? Разговаривал?

– Да. Про моих маму с папой…

Ракель нервно сглатывает, широко распахнутыми глазами смотря на Фредерика.

– Я видела, как ты сидел с фотографией моих родителей на кровати и что-то говорит, – слегка дрожащим голосом добавляет Ракель.

– Э-э-э… – запинается Фредерик.

– Скажи мне… Это… Правда? То, что ты только что сказал, глядя на фотографию моих родителей, правда?

– Я… А что я сказал?

– Что мои родители не только хотели развестись, но еще и… Погибли…

– Р-ракель, девочка моя…

– Скажи мне правду, дедушка. Что с моими мамой и папой? Где они сейчас? Почему ты говоришь такие ужасные вещи?

Фредерик нервно сглатывает с ужасом во взгляде, где-то в глубине души понимая, что ему придется обо всем рассказать и позволить Ракель узнать ту страшную правду, которую он скрывает.

– Послушай, Ракель… – неуверенно произносит Фредерик.

– Пожалуйста, расскажи мне, – с жалостью во взгляде умоляет Ракель. – Расскажи, что тебя беспокоит. Почему ты несколько дней горько плачешь? Почему я уже давно не вижу маму с папой? Что с ними произошло?

– Иди ко мне, солнце…

Фредерик жестом подзывает Ракель к себе, и та немного неуверенно подходит к нему.

– Что с тобой происходит, дедушка? – мягко спрашивает Ракель, погладив щеки Фредерика обеими руками. – Как я могу помочь тебе?

– Знаешь, Ракель, я… – неуверенно произносит Фредерик, бросив короткий взгляд в сторону.

– Неужели все, что ты только что сказал, правда? Неужели мои мама и папа погибли?

– Дорогая…

– Просто скажи одно слово: да или нет!

– Но…

– Я хочу знать правду, дедушка! – восклицает Ракель. – Почему вы с бабушкой Тиффани, дедушкой Тимоти и тетей Алисией не разрешайте мне позвонить им или написать письмо? Это ведь возможно! Но вы не разрешайте!

Фредерик ничего не говорит и тяжело вздыхает.

– Ну! – чуть громче произносит Ракель. – Почему ты молчишь?

– Не вижу смысла что-то говорить, – неуверенно произносит Фредерик.

– Что?

– Ты все слышала.

– Так это правда? Мои родители мертвы?

– Да, Ракель, – слабо кивает Фредерик. – К сожалению, твоих мамы с папой больше нет.

– Нет…

– Они уснули и больше никогда не проснутся.

Не веря своим ушам, Ракель слабо качает головой и тихонько шмыгает носом.

– Нет… – слегка дрожащим голосом произносит Ракель. – Этого не может быть…

– Однако это правда, – спокойно говорит Фредерик.

– Но почему? Почему мои мама и папа погибли?

– Просто с ними произошел… Один нехороший случай…

– Но что именно?

– Прости, внучка, но я не могу тебе рассказать. Тебе еще рано знать такие вещи.

– Я в это не верю… – начинает тихонько плакать Ракель. – Не верю…

– Я понимал, что рано или поздно ты все узнаешь. Но страшно боялся говорить тебе правду. Боялся твоей реакции.