– Сюда, – оторвал Фабриса от созерцания зала Риг. Он указал на небольшую дверь в стене справа от алтаря, открыл ее и зашел.
Вслед за Ригом зашел Фабрис. Вход вел в просторную комнату с высоким потолком и двумя большими окнами. Она была обставлена книжными шкафами. Посередине стоял массивный деревянный стол и несколько стульев, над которыми в солнечном свете золотилась пыль.
– Ну так что же привело тебя сюда? – спросил вошедший в комнату следом мистер Мон. Его широкоплечая фигура едва протиснулась в дверь, лицо, что прежде показалось Фабрису приятным и живым, в этот раз уже не выражало почти никаких чувств.
– Как я понимаю, приехал ты не ради церковных книг?
– Да, я бы хотел ознакомиться с историей вашей деревни. Для своего научного труда. – ответил Фабрис. Он почувствовал, что много ему лучше здесь не говорить, а лучше и вовсе не произносить ни слова сверх того, что от него требует работа.
– Могу я посмотреть книги? – добавил он, проходя мимо полок с книгами. Символы на некоторых обложках были ему не знакомы, это был древний, давно ушедший язык. Фабрис взял одну из книг, раскрыл.
– Книги эти сюда привезли люди с юга, толка от них нет. Про историю я ничего не слышал. Зато слышал, будто Ты занимаешься изучением животных, это так?
– Все вокруг – это часть истории, в том числе и животные. Было бы странно выкинуть их оттуда.
– Не буду тыкать носом, но иногда, в вашу историю пробирается то, чему там делать нечего.
– В истории есть место всему. Иначе она не была бы не историей. Если Вам известно то, чему в моей истории делать нечего, то можете прямо мне об этом сказать.
– Историю должны слагать ее свидетели, а не проходимцы. Не знаю, зачем тебе это, но не буду препятствовать, – усмехнулся мистер Мон. – Препятствия здесь найдутся и без меня. Я лучше просто предостерегу тебя. В этих краях у людей очень много предрассудков. Так уж сложилось. Предрассудки здесь кругом, куда не ткнись. Так вот ты можешь трогать что угодно, только не предрассудки. Понял? Я не верю, что ты приехал сюда ради животных, но ничего не буду говорить. Знай только, что героев здесь не оплакивают, а проходимцев с юга – тем более.
– Я понимаю Вас, – кивнул Фабрис. Место это перестало нравиться ему окончательно. Он пробежал глазами несколько строчек очередной написанной от руки книги и, ничего в ней не разобрав, захлопнул ее. Риг смотрел на Фабриса, облокотившись на подоконник окна. Глаза его, как и прежде, были спокойными, словно русло замерзшей реки.
– Ты ведь остановился у миссис Арнье, верно?
– Да. Славная женщина. Кофе, как оказалось, по утрам у нее не подают, но оладьи с ягодами восхитительны.
– Если будут какие-то проблемы, всегда говори мне. Только мне, чтобы ни случилось. За исключением случаев, когда обделаешься в штаны.
– Буду надеяться, подобных проблем у меня не будет.
– Проблемы бывают лишь у тех, кто не хочет видеть очевидное. Я бы посоветовал тебе начать с этого – присмотреться. Скорее всего у тебя не хватит мозгов, чтобы хоть что-то увидеть, но попробовать стоит. Сэкономишь себе время.
– Думаю, мозгов мне хватит.
– Было бы прекрасно, если бы это оказалось правдой. Если пойдешь в лес – на север можно идти только до белой реки, это с востока от озера. Дальше земли дикарей, туда тебе нельзя. С запада можно идти до болот, дальше святая земля и тоже дикари. Если не хочется проблем, лучше вообще не ходить в сторону севера, думаю, для твоей истории достаточно и юга.
– Буду на это надеяться.
– Мы тоже будем надеяться. Возможно, мы еще поговорим с тобой, когда немного присмотримся. Риг, если господину ученому потребуется твоя помощь, ты ему поможешь. Понятно? – бросил мистер Мон в сторону Рига, выходя из комнаты.
– Поможем, – ответил Риг. Он проводил мистера Мона взглядом, в котором не было ничего, кроме прежнего холода и пустоты, сел в кресло у стола и принялся чистить револьвер. Фабрис прошел еще несколько полок, но не нашел ни одной интересной для себя книги. Все это были обычные любовные романы и рассказы, которые Фабрис не собирался даже брать в руки. Те же книги, что на вид выглядели интересно, были написаны от руки на языке, которого Фабрис не знал. Прочесть их было невозможно.
– А что это за язык, на котором написаны книги? – обратился Фабрис к Ригу. – Это какой-то местный? Впервые вижу.
– Не знаю, – ответил Риг.
– А кто-нибудь в этой деревне может их прочесть?
– Нет.
– А зачем тогда они здесь?
– Не знаю.
– А может быть, есть какие-то рукописи на одном из обычных языков? Может быть, записки охотников, или… шаманов? Не знаю, кто у вас тут обычно пишет.
– У нас никто не пишет.
– Может, есть какие-то дневники?
– Нет.
– Прекрасно, – выдохнул Фабрис. В этот момент ему попалась в руки еще одна рукописная книга. Она была маленькой, с тонкой обложкой из кожи, вшитые страницы уже пожелтели и начинали истлевать. Как и все остальные рукописи здесь она воняла рыбой и не содержала в себе ни одного понятного слова. Прочесть ее было невозможно. Однако в отличии от других рукописей, эта содержала рисунки, они показались Фабрису интересными. На потемневших страницах изображались сцены быта людей: на одной из картинок огромный человек со страшным лицом держал в своих руках несколько других маленьких людей, на другой женщина держала в руке круг, а вокруг нее плясали другие люди. Рисунки были схематичны, но смысл почти всех их читался.
– Могу я взять эту книгу? – спросил Фабрис.
– Нет, – пробормотал Риг, даже не оборачиваясь в сторону Фабриса. Приметив это, Фабрис осмотрелся по сторонам и засунул книгу под ремень штанов, прикрыв рубашкой. Риг не заметил этого. Старый церковный кот прыгнул ему на колени, но тут же удостоился затрещины и отлетел в сторону.
– А вы здесь служите? Вы священник?
– Нет.
– А кто у вас священник? Его можно увидеть?
– Можно.
– Чудно.
Пролистав еще несколько книг и убедившись, что ничего стоящего здесь больше нет, Фабрис направился в сторону выхода.
– Спасибо Вам, мистер Сакл. Я пойду, – попрощался он с Ригом. Риг поднялся с кресла, проследовал за Фабрисом до порога церкви. Там он остановился и закурил.
– У вас есть здесь какие-то охотники, кто может рассказать о лесах? С кем можно было бы поговорить…
– Здесь никто не станет с тобой говорить.
– А что касается Вас, я могу…
– Меня здесь ничего не касается, – перебил Риг. – Тем более заботы таких как ты.
– Ясно. В любом случае спасибо, – проговорил Фабрис. Он развернулся и пошагал по улице, чувствуя на себе взгляд Рига, а также взгляды собравшихся у торговых лавок людей. Все они смотрели холодно, сухо и недоверчиво, как смотрит лед на свет восходящего солнца.
4
Из церкви Фабрис зашел к торговым лавкам, чтобы купить еды, а оттуда направился сразу же к озеру, до которого было не больше трехсот шагов. Оно, огромное и красивое, лежало в этот день неподвижно, словно зверь перед ногами дрессировщика. В глади его отражались облака. С воды дул холодный ветер, погода медленно портилась. Перед тем, как оказаться в деревне, Фабрис петлял по северу не меньше пятнадцати дней, большую часть которых ночевать приходилось в телеге, так что ветер этот был ему уже прекрасно знаком. Как когда-то он радовался южной жаре, от которой замертво падали лошади, теперь Фабрис радовался пронизывающему ледяному ветру, словно только в чуждых человеку условиях ему открывалось счастье.
– Природа и люди здесь точно стоят друг друга, – вновь подумал про себя Фабрис. Все его планы полагались на то, что он сможет раздобыть нужную для исследований информацию здесь, в деревне, но сейчас оснований так считать стало гораздо меньше. Нужно было решить, с чего еще можно начать поиски, если не с людей и не с книг. Фабрис забрался на один из мостиков, оглядел берег: дома здесь были уже не такими красивыми, какие встречались в центре. Здесь они были низкими и кривыми, почти все фасады почернели от старости, а крыши покрывала трава. Крайние дома стояли вплотную к воде, которая плескалась о подпорки нескольких лодочных причалов и мостиков. На берегу было безлюдно. Вдали на воде виднелись лодки, корпуса и паруса их были пестрого цвета, на некоторых красовался незамысловатый орнамент. Все это были рыбаки. Насладившись видом озера, Фабрис спрыгнул с мостика на берег и направился вдоль воды в сторону одной из кромок соснового леса, что возвышался по берегам.
