Неожиданно позади него послышался звук взмахивающих крыльев. Маленькое твердое туловище стремительно бросилось на него сзади, накрыв верхнюю часть его туловища широкими перепончатыми крыльями.

Кейлл машинально удержался на ногах, отразив удар острым и твердым, как нож, краем ладони. Но складки крыльев прикрыли существо и на мгновение отстранили руку Кейлла.

На этот раз мгновение длилось достаточно долго. Кейлл почувствовал, как острые когти на концах маленьких пальчиков болезненно впились в виски его головы, оставляя кровавые царапины на черепе.

Затем когти сорвали с его головы тонкий усик, который образовывал контакт с Арекнисом.

В голове Кейлла словно что-то разорвалось. Его охватила сверхъестественная боль. Каждая клеточка его мозга, каждое нервное окончание словно охвачено огнем.

Все обычные соединения и извилины, которые были блокированы, изменены или окружены под воздействием контакта Арекниса, внезапно преобразились и приняли свое естественное состояние. И подобно суставам, которыми не двигали длительное время, а потом вдруг стали интенсивно работать, они выражали свой протест в виде мучительной невыносимой боли.

Кейлл зашатался и рухнул вперед, не понимая, что пронзительно кричит, не осознавая, что сильные маленькие руки схватили его за плащ и поддерживают, чтобы он не упал, а большие крылья бьются над его головой. Прежде, чем он упал, Джлр с невероятным усилием дотащила его обратно в кромешную темноту ангара, где находился его корабль. Она протащила его вокруг корабля насколько смогла, чтобы он был подальше от распахнутой двери ангара. И только после этого, среди множества деталей и запасных частей, которые занимали большую часть пространства ангара, так как здесь обычно производили текущий ремонт кораблей, она позволила ему растянуться на полу ангара.

Кейлл ничего не соображал. Он не ощущал ничего, кроме боли, шока, поразившего его мозг, который постепенно восстанавливал свои функции. И более того, даже несмотря на эти страдания, существовал еще один источник мучений.

В этот вопиющий момент восстановления функций его памяти, он снова постигал себя, к нему возвращалось понимание того, кто он и чем занимается. Итак, у него снова открылся доступ к своей памяти. Он вспомнил все, что произошло с ним, что он находился под влиянием Арекниса, что он успел сделать, что сделали ему.

В тот момент когда он единственный раз в своей жизни бился в конвульсиях, он почувствовал прилив отвращения, ощутил вину, ужас и ненависть. И при таких моральных мучениях, которые охватили его в момент наивысших физических страданий, которые он переносил в процессе восстановления функций своего разума, его мысли находились на краю забвения. Не от сострадательного прилива обыкновенной бессознательности, от забвения полного безумия, разрушения разума. Его разум взывал к милосердию, забвению, полной бессознательности. Он колебался под воздействием границы своего собственного разрушения и почти достиг ее…

Но он не переступил эту границу. Внутри кипящего, бушующего разума, охваченного невероятными муками, заработали две силы, которые спасли его.

Освобожденный от препятствий, которые удерживали его в бессвязной темноте, его непоколебимая воля отстаивала сама себя. Сначала она лишь объявила о своем существовании. А теперь, воссоединившись с действительностью, она уже знала, почему она действует. И она преодолела все участки его памяти и поборола стремление к забвению. Она противостояла мукам агонии и боролась, чтобы сделать страдания переносимыми. Она сопротивлялась приливам раскаяния и отвращения и дралась за то, чтобы ускорить эти чувства.

Она вырвала разум Кейлла из черной бездны безумия, и он снова восстановил все запасы самодисциплины легионера и направил их на борьбу за власть.

И когда воля Кейлла вступила в борьбу, ею руководила вторая сила. Еще один образ возник в измученном разуме Кейлла — заживляющий, нежный образ Джлр, которая приятно обхватила Кейлла своими крыльями, словно мать, которая держит раненого ребенка. Уверенно, но осторожно ее разум прикасался к пылающим точкам умственных страданий Кейлла и пытался успокоить их, наполнить их бальзамом понимания, вновь обретенной уверенности и любви.

Медленное мучительное отступление разума Кейлла от края бездны, медленное восстановление самоконтроля, казались должны были продолжаться невероятно долго, чтобы преодолеть вечность страданий. Но когда, наконец, он открыл глаза, оказалось, что с того момента, как Джлр опустила его на загроможденный пол ангара, прошло всего несколько секунд.

Он был невероятно ослабшим, чувствовал себя наполовину парализованным, потому что его нервная система заново училась получать команды от его собственного разума. Мучительная боль в голове не прекращалась.

Но он снова был Кейллом Рэндором, легионером Мороса, и не был больше рабом, марионеткой или роботом. И его охватила невероятная радость, которая помогла восстанавливать его силы.

Джлр устроилась рядом с ним среди загроможденного запчастями пола. Рядом с ней лежало энергетическое ружье. Кейлл посмотрел в круглые ясные глаза и, несмотря на то, что был слишком слаб, чтобы сформулировать четкую мысль, он не сомневался в том, что она чувствует, как его наполняет благодарность, которую он хочет выразить ей.

В свою очередь он мысленно ощущал нежный голос Джлр, который эхом раздавался в его голове. В этом голосе слышалось облегчение, признательность, и едва сдерживаемое — рыдание.

— Рада твоему возвращению.

Затем, несмотря на болезненность и изможденность его разума, Кейллу захотелось сформулировать массу вопросов, на которые ему необходимо было получить ответы. Но ему не удалось сделать это, так как у них совершенно не было времени.

Без какого-либо предупреждения в ангаре вдруг появилось яркое освещение. Очевидно, снаружи находился выключатель. Кейлл услышал топот сапог, приближавшихся к ангару. А Джлр вскинула ружье и поднялась в воздух, когда милиция ворвалась в ангар.

Разозлившись на себя самого за свою немощность, Кейлл пытался встать. Но его тело двигалось медленно, каждое движение причиняло боль, оно до сих пор еще не подчинялось командам его мозга. Казалось, ему потребуется вечность, чтобы хоть немного сдвинуться с места и заставить себя сесть.

А в то время, пока он боролся с самим собой, Джлр яростно отбивала атаку милиции.

Шесть вооруженных голвиан ворвались в распахнутую дверь. Но они ввалились настолько неуклюже и неосторожно, что Джлр сразу же уложила двоих, а оставшиеся четыре едва успели укрыться с двух сторон ангара.

Из своих укрытий они начали яростную перестрелку. Их ружья стреляли и трещали почти без остановки. Несмотря на это, Джлр чудом оставалась целой и невредимой, хотя кружась и изворачиваясь, она врезалась в корпус корабля, за которым прятался Кейлл. Но она снова открыла огонь в ответ на выстрелы голвиан.

Через мгновение еще один голвианин закричал и упал. Его зеленый плащ пылал огнем. Второй попытался ринуться по направлению к кораблю, но прежде, чем ему удалось достичь безопасного места в его тени, энергетический луч ружья Джлр прошел сквозь его ноги, заставив его упасть и пронзительно закричать, истекая кровью.

В мозгу Кейлла раздался звонкий боевой клич Джлр. Он придал ему силы и заставил его тело подчиниться ему. Его руки вытянулись вперед, чтобы найти опору, и он ухватился за длинный гладкий, как лед, металлический стержень. Он схватился за него, узнав в нем удлинитель для электрозондов, которые используют для того, чтобы глубоко проникать в механизмы космического корабля. Это было именно то, что необходимо Кейллу.

Навалившись на этот стержень, словно старик калека, опирающийся всем своим весом на палку, Кейлл встал на колени. Но он так и остался стоять в такой позе, похолодев от ужаса, заметив едва уловимое движение.

Невидимый до сих пор люк с одного бока ангара был открыт. И в нем он увидел фигуру Фестинна, застывшую с ружьем в руках.