– Волчонок это. Волчицу охотники застрелили. Других волчат прибили. А этот убежал. Вот… выкармливаю.

Рокот становится ближе.

– Надо уходить, Мара. У них тепловизоры мощные. Они нас сразу обнаружат.

– Не бойся, Ванечка, пара часов у нас есть.

Мара закрывает глаза, словно забывая, что я здесь.

Почему она не уходит? Начинаю нервничать. Ведь мы могли бы успеть добраться до лодки, потом на другой берег, а там, если очень повезёт…

– Ешь зайца, – бормочет она. – Ты меня отвлекаешь, Иван.

Послушно беру кусочек обжигающего мяса. Он без соли и без специй. Но почему-то такой вкусный, что мой рот мгновенно наполняется слюной. И я беру ещё один.

Мара словно спит. Звук вертолёта вдруг начинает отдаляться. Высадились?!

– Они уже здесь!

– Нет. В гости к Ташталу решили сначала заглянуть.

– Б*ять… – вдыхаю поглубже. – Там же сторож твой. Они его уберут.

– Он не сторож. Он… гораздо больше. И меньше.

– Я оставил ему ствол заряженный, но не думаю, что он сумеет им правильно воспользоваться.

– Он ему не понадобится. Вместо ствола он возьмёт бубен. Ударит в него и остановит сердце быка.

– Он сказал, что не шаман больше.

– Апаклы – не человек. Он сосуд для Таштала.

– В смысле?

– Апаклы был учеником Таштала. Как и я. Таштал помогал мне вспомнить, кто я. Воплощение стирает память. Из-за ошибки Апаклы тело Таштала было разрушено, а дух нет. Но нет пока такого тела, которое может быть взято по праву и может вместить великий дух Таштала, принять все его духовные возможности. А ущербное тело Апаклы по праву принадлежит теперь Ташталу. Он не может находиться в нём всё время. Слишком тщедушно это тело. Но иногда входить может. И реализовать кое-какие свои задачи – тоже. Это крохи… И всё же сердце быка будет остановлено.

– Они пристрелят его, Мара.

– Да. Апаклы отработал свой долг и может идти в следующую гуйдэг… Воплощение. Осталась последняя услуга.

– Он умрёт сейчас?!

– Развоплотится.

– Жаль…

– Нет. Не жаль. Хищник никогда не зарежет того, кому ещё не пора. Тело для этих шаманов уже зачато. Им пора. И твоя семья, как хищник, послужит сейчас им и развоплотит. Таково дао хищника.

– Так… Подожди! Тело для шаманов… Тела – ты хотела сказать?

– Тело. Они родятся вдвоём в одном теле. Так как очень прочно связаны той ситуацией, что случилась между ними. И следующую гуйдэг… инкарнацию, – поясняет она опять, – проживут так. Это будет очень мощное существо, и каждый из них будет думать, что одержим другим. Пока они не достигнут просветления и не вспомнят друг друга.

– А зачем так жёстко?! Апаклы же раскаялся!

– Это не жёстко, поверь мне! Это всего лишь один из уроков. Вдвоём они освоят такие ритуалы, которые не освоить одному. Одна гуйдэг – всего лишь часть пути. Почему не пройти эту часть вдвоём? Вы же, люди, женитесь, например, и тоже делите тела.

– «Мы»? – смеюсь я. – А вы – нелюди?

– А мы… А мы нелюди, да! – весело смеётся Мара в ответ. – У нас другие законы.

– Сказочница… – улыбаюсь я.

Но её сторожа всё равно очень жаль. Мне он понравился. Съедаю ещё несколько кусков мяса.

– Мара, так если они та… Ах ты ж! – вскрикиваю я от неожиданности и испуга. В паре метров от меня огромная рысь!

– Это Йага. Она моя. Не бойся.

Сердце истерично колотится от жёлтого внимательного взгляда. Огромная кошка делает ко мне несколько шагов и, как обычная домашняя, начинает ластиться о мою застывшую руку.

– Признала… – улыбается Мара.

– Что происходит? – шепчу я, испуганно распахивая глаза.

– Ты ей понравился.

– Не как мясо, надеюсь?

– Нет. Ты, Ванечка, наш. Она тебя помнит. Вот ты себя – нет.

Мара подходит к нам ближе, и моё сердце меняет тона, но колотится не менее истошно. Присаживается перед Йагой.

– Пора тебе тоже… Круг подходит к концу… Ты запустишь следующий.

Рысь мурлычет!

– Ты останешься здесь. Заберёшь с собой одного. И… – Мара молча моргает ей. – Будет больно, но быстро. Мы не заставим тебя долго ждать.

– Они что, убьют Йагу? – доходит до меня.

– Ей пора…

– По-моему, это нам с тобой пора. Скажи ей, чтобы убежала – и всё! Жалко такую красавицу.

– И где мне потом искать хищников для неё? Нет. Я уже всё сплела…

– Что сплела? – не соображаю я.

– Безупречный узор! Осталось только закончить.

– Я не понимаю тебя, Мара.

Мара поднимает с земли увесистую палку и идёт к могилам.

– Что ты делаешь?

– Этих пора отпускать. Скоро здесь лягут двое заринов, гораздо более мощных, и создадут Гаал для той, что придёт сюда после меня.

– А кто придёт?

– Баба Яга! – ухмыляется Мара. – Давно её в Явь в полноценном аватаре не закидывало. Заблудились все богатыри. Некому пути указать. Лютуют модераторы. Не пускают сюда нашего брата в полной красе. Ну это ничего. Я уже написала нужный вирус. Я им взломаю психику. Осталось загрузить…

– Мара… – закрываю я глаза. – По-русски.

– А это по-русски, Ванечка. Да ты язык подзабыл.

Разворачивается и разносит вдребезги первое зеркало. Потом второе… Третье… И так все, оставляя только одно.

Подношу ещё один кусочек мяса ко рту.

– Стой!! – вскрикивает она.

Замираю.

– Нельзя больше здесь есть. Это теперь пища для духов. Съешь – они войдут в твоё тело. Начнутся баги да глюки.

Кладу кусок обратно на мангал. Ещё не хватало! Мара подходит к кролику.

– Эм дом боло… – бормочет она, закрывая глаза. – Хоёр сагай нэгенде…

– Никак заклинание? – скептически поднимаю бровь.

Стреляет в меня хмурым взглядом.

– Не вздумай есть. Козлёночком станешь!

– Мара… Ну, хватит. Пора уходить! Ты зеркало не разбила… – киваю я на последнее, оставшееся целым.

– Это пусть сами разобьют.

– А кто там лежит?

– Один буйный Боо.

– Боо? Апаклы сказал, что я – Аяктай боо.

– Аягтай. Да. Ты такой. Ну всё, теперь действительно пора.

Мара засовывает в рюкзак волчонка.

– Да ты что, Мара?! Его-то куда? Оставь его здесь. Пусть в лес убегает.

– Я не могу его оставить. Он очень ценен. Он – функция. И задействован в нескольких ветвях моей хакерской программы. Знаешь, как долго я искала подходящего??

– Да зачем он тебе?

Мара замирает, закрывая глаза и слепо вглядываясь в небо. Мне хочется подойти и впиться в её яркие губы. Но я тоже просто поднимаю лицо к небу.

– Кого ждём? Змея Горыныча?

Солнце закрывается тяжёлой, низкой тучей.

– Таштал ударил в бубен.

– В гостях у сказки! Отвал башки просто…

– Мара!! Что ты делаешь??

Мара складывает поленья валом в несколько больших куч.

– Помогай…

– Нужно уходить. По дуге в пару километров, и там уже выходить к берегу и сматываться. Их тепловизоры на километр бьют точно.

– Они заблудятся, Ванечка. Темнеет… – опасно улыбается Мара. – Что мне, за ними по тайге потом бегать? Мне лень. Я маяк им делаю. Чтобы шли напрямую сюда. Поджигай, – кидает она мне коробок спичек.

Послушно зажигаю первую гору поленьев. В принципе, идея хорошая. Если сделать температурный заслон, то нас они за ним не увидят. И мы сможем немного оторваться. Тепловизор же на разницу температур реагирует. А от таких кострищ здесь всё нагреется…

– Мара, у них не только тепловизоры, но и транквилизаторы в стволах. Игорь Васильевич велел тебя живой привезти, но в отключке. Поэтому стрелять из винтовок будут без всяких разговоров.

– Нда? Тогда я им прицел немного собью…

– Как?

– Небольшое искривление пространства. Очень небольшое… – словно уговаривая саму себя. – Чтобы модераторы нас не спалили.

Срывает с шеи кожаный шнур, и бусы рассыпаются по земле.

– Как-то так.

– Что это? – смотрю я в недоумении.

– Ты что, сказок не читал? «Бросила Баба Яга оземь свой гребень, и вырос густой лес»… Я не Баба Яга, конечно, но кое-какие домтои тоже имею.