– Ну, что там ещё написано?

– Подожди ты! Вот… Развязать все узлы, снять пояса, распустить волосы.

Лика обвела подружек строгим взглядом и велела:

– Давайте, развязывайтесь! Янка, резинку сними!

Девушки зашуршали, хихикая, исполняя приказ. Я скорчила гримасу и распустила волосы, зачесала их пальцами назад:

– Глупости какие-то! Чем резинка может помешать?

– Так надо, – внушительно ответила Лика. – Ладно, с чего начнём? С воска?

– Давай с воска.

– Кому вина долить?

– Мне!

– Я ещё не допила.

– Плесни чуток…

Мила опустошила бутылку красного в протянутые ей бокалы, а Лика отрезала кусочек свечки и, бросив его в ложку, начала нагревать над второй свечой, которая освещала неровным пламенем маленький круг у стола в старой бане. Всё по канону, строго по книжке, найденной в закромах хозяина дачи. И только девушки. Мы, кстати, все незамужние пока что. Впрочем, у меня есть жених, Матвей, и это к его другу мы приехали праздновать днюху. Остальных девушек я знала постольку поскольку, они были подружками друзей Матюши. Говорят, алкоголь сближает людей, поэтому чувствовала я себя достаточно непринуждённо. Заводилой была Лика. Есть такие негласные лидеры в каждой компании. Всё организуют, обо всём подумают: напитки, закуски, да ещё и культурная программа…

Я, помнится, тоже была такой пару лет назад, когда ещё училась в лицее. А сейчас всё моё время отнимают работа и подготовка к поступлению в универ на будущий год. Ну, и Матвей, конечно. Деньги нужны за квартиру платить, хорошо, что он бомбит по вечерам, а не лежит на диване пузом кверху с пивом и ноутом…

– Милка, тебе гадаем! Давай, сливай воск в воду.

Упомянутая особа взяла ложку и дрожащей рукой, хихикая и стреляя большими глазюками по лицам подруг, опрокинула расплавленный тягучий воск в плошку. Мы чуть было не стукнулись головами, так все ринулись смотреть на результат.

– Чего это? – разочарованно спросила Варя. – Комок какой-то…

– Подожди, – Лика послюнявила палец и перевернула прилипшую страницу книги.

– Похоже на солнце, смотрите, какие лучи! – протянула я.

– Точняк! Солнце… Ща, подождите… – Лика принялась листать странички. – Во! Среди вашего окружения есть довольно эмоциональные особы, с которыми трудно завязать дружбу – при том что добиться беспрекословного повиновения вы от них можете легко…

Она прищурилась на Милу и погрозила ей пальцем:

– Смотри мне, только не со мной: я никогда никому не повинуюсь!

Мила хмыкнула, приосанившись, а мы захихикали. Я допила остатки вина в бокале и спросила:

– Может, ещё за одной бутылкой сходить?

Лика деловито вытащила из-под стола вторую бутылку и ткнула в меня пальцем:

– Янка, тебе гадаем. Вера, открой пока.

Пока Вера возилась с пробкой и штопором, я почти не глядя перевернула нагретый воск в воду, откуда извлекли Милино солнце. Бело-жёлтая струйка булькнула, завернулась в причудливую ракушку и всплыла на поверхность. Лика кивнула, выпятив нижнюю губу:

– Ну, тут ясно, как день! Машина. Во: колеса, капот, дверца… Подожди, посмотрю, что это значит.

– Ей Матвей тачку подарит! – хихикнула Вера. – Подставляйте бокалы, алкоголички!

Мы практически чокнулись пустыми бокалами, и красная струя наполнила их по очереди. Я глотнула вина и скептически покачала головой:

– Скорей уж я ему поменяю его корыто на поновее…

– Это неправильно! – безапелляционно заявила Мила. – Мужик должен обеспечивать семью.

– Ну, мы ещё не семья, так, живём вместе, – отмахнулась я.

– Янка, ты неправильно подходишь к вопросу! – усмехнулась Лика. – Машина вообще означает новый путь, который должен стать счастливым. И ещё это очень яркий сексуальный символ!

– Фаллический! – прыснула Вера.

– Слушай, Фрейдова последовательница! Давай, твоя очередь!

Новый путь, ага, подумала я, потягивая вино. Новый путь домой разве что… Надеюсь только, что Матюша не слишком набухается, и мы сможем доехать без приключений. Снегу навалило столько, что едва загнали «Опель» во двор… И ведь ещё падал, когда мы в баню шли. Ничего, махать лопатой – хорошее лекарство от похмелья.

Какие фигурки выпали Вере и Лике, я не видела. Сидела и думала о машине. Неужели, и правда, купим новую? Нет, глупости, откуда деньги взять? Разве только кредит… Но кредит мы сейчас не потянем, в «Опеле» скоро масло менять и техосмотр приближается неумолимо, как Новый год… Зимние шины уже и так проделали шикарную дыру в нашем бюджете, теперь её, залатанную, снова пробьёт масло.

– Зеркало! Ставь его! Янка, будешь первой?

Мои мысли упорхнули куда-то далеко, и я взглянула на новую инсталляцию. Зеркало – небольшое, овальное, в причудливой раме, на ножке, которое можно было повернуть, меняя угол наклона – и свеча перед ним. О, гадание на суженого! Вот хулиганки!

– Нет уж, я пока посмотрю на остальных жертв! – усмехнулась я, подставив Вере полупустой бокал. Получив его полным, присела позади Лики. Та фыркнула:

– Трусиха!

– Ничего не трусиха. У меня уже есть суженый, так что я вам предоставляю право первыми увидеть своё будущее.

– Ах-ах, – пробормотала Лика, листая книгу. – Трусиха, я же говорю…

– Да, Ян, а вдруг твой суженый совсем не Матвей, – подхватила Мила. – Мало ли, увидишь в зеркале блондина с бородкой, с кубиками на прессе, с большим…

– С большим и блестящим «Порше-Кайенн», – хмыкнула Вера.

– Я хотела сказать совсем другое! – возразила Мила.

– Мы поняли, поняли, – под всеобщий смех уверила её Вера.

– Так, тихо! – шикнула Лика. – Начинаем.

Она поправила зеркало, подвинула к нему свечу и заунывным голосом провыла:

– Суженый мой, ряженый, приди ко мне ужинать!

Девушки на миг замерли, и я вместе с ними, а потом у всех вырвался дикий ржач. Почти в истерике, Мила прохохотала:

– Как же, придёт он! Ты его напугала!

Лика, похоже, обиделась и буркнула:

– Не, ну а чо… Он же должен знать, кто в доме хозяин.

Дверь внезапно скрипнула с таким звуком, будто заорала кошка, у которой вырвали внутренности. Все в бане вздрогнули и выпрямились, не смея повернуться, а от входа раздался весёлый голос:

– Эй, девчонки, вы тут скоро?

– Мишка!

– Козёл!

– Придурок ты!

– Напугал же!

– Уйди отсюда!

– Сбрызни!

– Ой, всё… Я хотел сказать, что мы по вам скучаем, а вы… Ну и сидите тут одни! А я вам вина принёс…

Лика поднялась, быстро простучала босыми пятками по полу и отобрала у любимого бутылку красного, а потом шикнула:

– Иди, иди отсюда! Мы скоро!

Мишка покрутил кудрявой головой и скрылся за дверью, которая, закрываясь, нежно мяукнула. Кошке вставили кишки обратно и зашили рану. Когда Лика вернулась и отобрала штопор у Веры, Мила заметила:

– А ведь работает гадание! Смотри, ты позвала суженого, и он явился!

– Так нечестно, – пробурчала Лика. – Я его убью!

– Ну всё, всё, не ворчи.

Мила села перед зеркалом:

– Как там оно? Суженый мой, ряженый, приди ко мне ужинать!

Все замерли, даже обиженная Лика. Пламя свечи колебалось, отражаясь в зеркале, подёргивалось от случайных движений и едва совсем не угасло, когда Мила разочарованно выдохнула:

– Никого там нет. Вот обман!

– Не обман, а просто ты замуж не выйдешь в этом году, – авторитетно заявила Лика. – Янка, твоя очередь.

– Я не верю в эту ерунду, – предупредила я девушек, садясь с бокалом перед зеркалом.

– Нам пофиг! – хихикнула Вера. – Зато весело!

Да уж. Веселее некуда. Я глотнула вина, чувствуя некоторую нервозность, потом ещё немного, а потом вздохнула глубоко и сказала зеркалу:

– Суженый мой, ряженый, приди ко мне ужинать.

Сначала ничего не произошло, как я и ожидала. Хотела уже объявить об очередной неудаче, но гладкая поверхность зеркала вдруг пошла рябью, а рябь начала сворачиваться в спираль, которую используют мультяшные гипнотизёры. Я замерла, не в силах пошевелиться, и только смотрела в центр этой спирали. Её полоски смешались, стали серыми и почти незаметными, но я видела водоворот, который тянул меня, тянул, незаметный для всех остальных. Страх защекотал всё тело, ледяной змейкой скользнул вдоль позвоночника, и я вдруг ощутила полное безразличие к тому, что произойдёт. Просто позволила спирали вовлечь себя, окрутить, забрать… Голову заломило в затылке, пришла мысль о смерти… Я умру, да… Мне страшно, но я не буду сопротивляться… Просто уйду куда-то за грань…