Медленно обойдя постель, Эдуард приблизился ко мне, загоняя в угол.

Я наткнулась на тумбочку, вжалась в неё.

– Ты – моя жена, – процедил он и схватил меня за свитер. Дёрнул на себя. – Ты – моя жена, – заорал, плюясь слюной.

– Не твоя! – истошно крикнула я в ответ. Пальцы его снова оказались у меня под юбкой. Схватив меня между ног, он крепко сжал, попробовал отодвинуть трусики.

Я выворачивалась, но снова очутилась на кровати. И снова он сверху.

– Моя! – зарычал, раздвигая мои ноги.

– Нет! – под рукой оказалось что-то твёрдое. Не разбирая, что это, я замахнулась. – Нет! Нет! – один удар, второй. – Не твоя! – снова истошно, рыдая.

Он не отвечал.

Тяжёлый, лежал на мне и больше не шевелился. Я слышала шум собственного дыхания, пульс набатом бился в висках. Что-то тёплое потекло по моей шее…

– Эдуард… – сглотнув, просипела я. – Эдуард…

Лихорадочно вдохнув, я столкнула его с себя, и он, словно тяжёлый мешок, скатился с постели. Дотронувшись до шеи, я поняла, что тёплое – это кровь.

Не моя.

– Эдуард… – сглотнула и заставила себя сползти на пол. Толкнула бывшего мужа в плечо, потом снова.

– О Боже… – кое-как перевернув его, прошептала я. Боже…

Липкими пальцами попыталась нащупать вену на его шее.

– Эдуард! – всхлипнула и отпрянула.

– О, Господи… – прижала руку к губам, отползая всё дальше. – Господи…

С минуту я так и просидела у противоположной стены, неотрывно глядя на бывшего мужа. Страх, который я испытывала, был абсолютно противоречивым: с одной стороны, я боялась, что Эдуард придёт в себя, с другой – что он не сделает этого. И что было сильнее, я не знала.

Всхлипнув, я пересилила себя и снова подползла к нему. Облизнула губы и заставила дотронуться, но руки дрожали слишком сильно, и понять, есть ли пульс, я не могла.

– Сукин ты сын, – со всхлипом процедила, глотая слёзы.

В какой-то момент мне показалось, что грудь его приподнялась, и я испуганно вздрогнула. Замерла, прислушиваясь к тишине, но всё, что мне удалось услышать – звук собственного дыхания.

Голова ныла, боль потихоньку охватывала тело. Оперевшись о постель, я как пьяная встала и, пошатываясь, осмотрелась вокруг. Сделала шаг и едва не упала, наткнувшись на что-то жёсткое. Глянув под ноги, увидела испачканную статуэтку.

Меня мутило, воздух был наполнен запахом одеколона Эдуарда и крови – металлическим, острым.

Словно в тумане обернулась и посмотрела на Эдуарда. Бледный, он так и лежал на полу. Щёки, казалось, впали ещё сильнее, едва заметная щетина на скулах приобрела странный иссиня-чёрный цвет.

Едва понимая, что делаю, я, придерживаясь за стену, дошла до коридора и принялась обшаривать карманы его куртки. Телефон… Где-то должен был быть телефон. Мой он забрал ещё вчера.

Пальцы мои были в крови. Запёкшаяся, она напоминала грязь.

– Грязь… – зацепившись за эту мысль, шёпотом повторила я. Судорожно всхлипнула. – Это просто грязь. Просто… – но запах крови буквально въелся в меня, и, сколько бы я ни пыталась убедить себя хоть в чём-то, это было бесполезно.

Телефон Эдуарда действительно оказался в кармане. Его и мой собственный. Водя пальцем по дисплею своего устаревшего айфона, я молилась только о том, чтобы он не разрядился. Нажав на кнопку включения, я стала ждать.

– Давай, – выдавила сквозь зубы, когда на дисплее появилось яблочко логотипа. – Давай…

Секунды казались слишком долгими, медленными. Яблочко сменилось картинкой рабочего стола с расплывающимися из-за стоящих в глазах слёз значками.

Стоило телефону загрузиться, одно за другим посыпались уведомления о пропущенных вызовах. Демьян…

Поспешно сбросив уведомления, я заскользила пальцем по сенсорным кнопкам.

– Света! – заплакала, услышав натянутый, звенящий от напряжения голос подруги. – Света! – вскрикнула, почти не разбирая, что она говорит, спрашивает. – Я… Я убила его. Я…

Слова сменились рыданиями. Осознание всего случившегося за последние несколько часов накатили лавиной – разрушительной, сметающей всё на своём пути.

– Кажется… кажется, я убила Эдика, – сквозь слёзы, но уже тихо, едва слышно.

Подруга замолчала, и на секунду мне показалось, что связь прервалась.

Прижав телефон, я сделала вдох и позвала, боясь, что не услышу ничего в ответ.

– Свет…

– Где ты? – коротко спросила Светка, и у меня вырвался невольный вздох облегчения.

Сил стоять не было. Я опустилась на пол прямо возле тумбочки. Прижалась к ней спиной.

– Не знаю, – сглотнув, облизнула сухие, перепачканные кровью губы. – Я ничего не знаю… Он привёз меня в какую-то квартиру и… – не выдержав, я снова заплакала. – Соня… – выдохнула. – Где Соня, как она?

– С Соней всё в порядке, – сказала Света спокойно и уверенно, будто заставила себя собраться.

Я знала, что так оно и есть, и ухватилась за её уверенность, как за спасительную соломинку.

– Твоя дочь в порядке, – повторила, как будто чувствовала, что именно это сейчас для меня подобно маяку.

Соня. Девочка моя…

– Скинь мне свою геолокацию. Сможешь? – продолжила подруга всё так же уверенно. – Знаешь, как это делается?

– Да, – снова облизала губы. Вытерла скатившуюся по щеке слезу и поняла, что так и сжимаю телефон Эдуарда. – Думаю, да.

Руки всё так же дрожали, но мысли стали яснее. В этом аду я больше не была одна. Геолокация… Сконцентрировавшись, я нажала одну иконку, за ней другую. Символы мелькали на экране, мир сосредоточился до прямоугольника телефона, что я держала в руке.

– Отправила, – снова набрав подруге, только и сказала я, и она тут же продиктовала мне адрес.

Москва… Закрыв глаза, я прислонилась к тумбочке затылком. Он привёз меня в Москву.

– Дарина, Демьян… – в голосе подруги появилась прежняя натянутость.

– Не говори мне про него, – оборвала её и добавила с мольбой: – Пожалуйста.

– Что случилось? – мгновенно спросила Света. – Он всех на уши поднял. Дарина…

– Не надо, – я проглотила ком из слёз, горечи и разочарования. Что-то ударилось о пол, и я, открыв глаза, поняла, что это мобильный Эдуарда. Подняла и вернула на колени. – Не надо, – повторила. – Свет… Я… Надо вызвать скорую. И…

Договорить я не смогла – из груди снова вырвались глухие рыдания. Каждый вдох отдавался болью. Мама умерла, мужчина, которому я доверилась, просто-напросто купил меня у моего собственного мужа, а сам муж… Бывший муж…

Сбросив вызов, я набрала короткий номер и практически сразу услышала голос диспетчера.

– З-здравствуйте… – выдавила я, заглушив рыдания. – Я… кажется, я убила своего мужа. Пожалуйста… Может быть…

Девушка начала задавать вопросы. Я отвечала на них, расфокусированным взглядом смотря в дверной проём спальни. Там, за кроватью, лежал мой бывший муж. Тело моего бывшего мужа. Потому что я… я убила его. Если бы это было не так, он бы уже давно встал. Встал и… скорее всего, убил бы меня.

– Да, – ответила я на очередной вопрос. – Я не уверена, что смогу открыть дверь. Он… – сжала трубку и провела кончиками ногтей по экрану телефона Эдика. Из-за постели была видна только его нога. Ботинок. Он даже не разулся…

– Я попробую найти ключи, – стиснула мобильный сильнее.

Положив трубку, я поднялась. Снова обшарила карманы, но ключей не нашла. Глянула на тумбочку, на дверь – ничего. Брюки… Остановилась в проёме двери, понимая, что должна посмотреть в карманах брюк.

По телу пробежал озноб, но я заставила себя подойти ближе. Мысок моего сапога коснулся лодыжки бывшего мужа. Я посмотрела ему в лицо.

– Ты это заслужил, – сказала я, сама от себя не ожидая подобных слов. – Заслужил, – тихо, а после с отчаянным, истеричным криком: – Заслужил, чёрт тебя подери! Гори в аду! – закусила ребро ладони, пытаясь отрезвить себя. Господи, что я говорю?! Я убила человека… Убила человека!

Стоя на коленях, я продолжала смотреть в лицо Эдика. Дышала через раз, не зная, что должна сделать, чтобы всё это наконец закончилось.