Я не знаю, сколько это длилось, сколько времени успело пройти, Влад отпустил меня только тогда, когда воздуха стало не хватать катастрофически. Его волчьи зелёные глаза смотрели прямо мне в душу, сквозь мои голубые, что тоже было для меня в новинку.

— Чтобы я больше не видел тебя в таком состоянии, — уверенный голос и ни капли сомнения. Уж он-то точно о сделанном не пожалел.

Я осел на землю, тяжело дыша, пытаясь собрать мысли в кучу и побороть боль в голове. Что вообще происходит? С миром, Владом, со мной? Он быстро уходит, разумеется, не обернувшись, но именно сейчас я безумно ему благодарен. За все.

Мне стало намного легче. Действительно. Я ненавижу перемены, ненавижу неопределённость, но живу так всю жизнь, и сегодня ничего не изменилось. Совершенно ничего. Не считая одного наглого типа, которому я теперь безгранично благодарен.

Спасибо за помощь.

Лишь встав и начав отряхиваться, я заметил, что в кармане куртки появились мои любимые очки, и не смог сдержать улыбки.

========== Задачи, Мазапарк или день, который что-то изменил ==========

Утро началось как обычно, с будильника. С гребанного, чтоб его, будильника, который звонит на час раньше, прекрасно зная, что я не встану вовремя. Как-то Стаз попытался подарить мне будильник на колесиках, который закатывается под кровать или гоняет по комнате, пока не встанешь и не поймаешь. Только вот первый такой в буквальном смысле полетел с балкона, а второй я просто игнорировал, преспокойно высыпаясь под его гудение. Стаз признал, что со мной не прокатило, и я по-прежнему ставлю будильник на час раньше.

Я чувствовал себя немного растерянным, так как не знал, как найти оправдание себе, Владу и нашим с ним поступкам, да и не хотел этого делать на самом деле. Сегодня у нас очередная репетиция, и я даже представить себе не могу, что из нее получится. Однако, чем больше об этом думаю, тем больше странностей нахожу. Можно ли назвать судьбой тот факт, что мы так одновременно с Дорониным попали? И он, и я прогуляли срезы в один день и влипли в отработку на благо школы, а ведь учимся в разных классах.

Школа была такая же, как всегда, ничего в ней не изменилось. Мне почему-то казалось, что всё вдруг станет другим и по-другому. Что все вокруг начнет петлять так же, как моя жизнь в последнюю неделю, и ничего просто не может быть неизменным. Однако школа — это единственная неизменная, что у меня была. Хотя это меня и удивляло, я был даже рад. Хоть что-то в жизни не меняется.

На последнем уроке я заторопился в музыкальный класс, на этот раз без сумасшедшего волнения. Дверь была уже открыта, и в помещении Влад отчего-то стоял за синтезатором. Видимо, пианино и стулья он игнорировал принципиально.

Спокойно подошел к Доронину, стараясь сохранить лицо, а сам был готов пищать как влюбленная в него малолетка. Блин, какой же он всё-таки красивый. Такой расслабленный, кажется немного грустным, что странно, возвышенным. В последнее время он часто такой, задумчивый, грустный. Пропала какая-то беззаботность большинства его действий, но, кажется, я единственный это заметил.

Или мне единственному позволили это заметить?

— Двигайся, — оттесняю Влада бедром к краю и стараюсь сдержать улыбку. Я не смотрю на него, но как представлю выражение его лица!

— Совсем оборзел, — констатировал, в общем-то, факт.

Я чувствовал себя свободно и, от чего-то, был уверен, что Влад меня сегодня не тронет. Что не ударит и не сделает ничего страшного. Все будет хорошо.

— Что вчера у тебя произошло? — Как будто и невзначай спрашивает Доронин деланно равнодушным голосом. Или не совсем деланно.

Сдержаться и не вздрогнуть мне не удалось. Меньше всего на свете я хочу это обсуждать. Но о чем говорить в случае с Владом я решаю крайне редко.

— С каких это пор тебя интересуют чьи-либо проблемы? Подумай лучше о своих.

Доронин нахмурился буквально на секунду, а потом его лицо снова стало ехидно надменным, таким же, как и всегда.

— С чего ты решил, что у меня какие-то проблемы? — Спросил он, а потом усмехнулся. — Просто вчера ты выглядел ещё более жалко, чем обычно. Стрёмное зрелище, знаешь ли.

Мне становится противно, потому что да, я с ним полностью согласен, зрелище должно было быть премерзкое. А еще я, наконец, понимаю, почему всем моя ухмылка так не нравится.

— Не знаешь ли, — передразниваю его голос и слова, — а ты похож на привидение, не светишься, как верхушка Олимпа. За версту видно, что что-то у тебя не так. В конце концов, не хочешь сам объяснить своё поведение?

— Нет. И какой идиот тебя вообще научил вопросом на вопрос отвечать? — Влад сказал это слегка раздраженно, но только слегка.

Но черт, почему, почему, блядь, он говорит как она? Ещё бы добавил что-то вроде «паршивец» и мне можно стреляться.

— Иди к черту, — от собственного голоса мурашки по коже. Да, я умею так говорить.

Доронин прищурился, словно решал, прибить меня сейчас или посмотреть чем все закончится. А потом задорно улыбнулся, остановившись видимо на втором варианте.

— Хм, плохое настроение а, Тема? — Насмешливый голос и азартный взгляд.

Честно признаться, такой Влад был мне в новинку. Наверное, он был таким с кем-то другим, но я его таким вот никогда не видел. Мне не доставалось такого счастья, ага.

— Пока тебя не встретил, было превосходное! — Чистая правда, между прочим. — Считай, твоя миссия на сегодня выполнена.

— Миссия? Нет, милый, сейчас у меня есть задача посложнее, — Сказано было почти неосознанно, это легко читалось в голосе. Уж я разбираюсь.

— Надо же, — не смог сдержать улыбку, — а мне казалось, что ты живешь ради того, чтобы осложнять мне существование.

— Тебе «казалось», — почти огрызнулся Влад, — твое жалкое существование осложнено и без меня, твоим же паршивым характером.

— И что же всё-таки у тебя за задача? — Действительно было любопытно. Что могло так озадачить местного короля?

— Да так, не могу кое-кого найти.

— Да неужели? — Театрально округляю глаза. — Ты и «не могу» в одном предложении? Подпортили самооценку?

Доронин обернулся ко мне, и вполне серьезно заявил:

— Я сейчас тебе так подпорчу, и не только её самую. Тебе понятно?

— Да, — коротко отвечаю я. Потому что правда не хочу, чтобы он вышел из себя. Не сегодня, только не сегодня. — И кого же ты ищешь?

Так и хочется дать себе затрещину, ну вот зачем я спросил? Как там было… любопытной Варваре на базаре нос оторвали?

— Парня из нашей школы. Старше седьмого класса и должна быть татуировка.

Я задумался, перебирая в уме всех, кого смог вспомнить. Выходило, что немало.

— Таких предостаточно, сейчас каждый второй татуировки делает, — отвечаю я, благоразумно умалчивая о том факте, что татушка и у меня имеется. — Но классы, скорее всего старшие, сложно найти мастера на работу с малолеткой.

— Без тебя знаю, — вздыхает Влад. Почти обреченно вздыхает. — А ты и в этом разбираешься?

— Немного, — честно признался я, — во всем понемногу разбираюсь.

Доронин хохотнул, едва заметно, но меня порадовало. В такие минуты он был еще красивее, и даже казался каким-то теплым.

— Выпендреж, — бескомпромиссно заявил он.

— Эрудиция, мистер совершенство.

На этот раз Влад засмеялся вполне искренне, и не скрываясь.

— Завидуй молча.

Ну, а я что, молча завидовал.

— Перебирайся за пианино, — Влад стоял намертво, и мне пришлось его слегка подтолкнуть в нужном направлении.

— Нахрена? Что это ты раскомандовался, мелочь? — Вроде и ругается, а улыбочка добродушная даже. Не, ну что за человек?

— Нам на концерте играть на нем, если ты ещё не понял. Что толку за синтезатором торчать? — Привел я вполне логичные и обоснованные доводы. И Влад даже их принял во внимание.

— Тогда не тормози.

Мне определённо понравился этот день в школе.

Дорога до дома прошла под дождём. Этот самый дождь только сегодня начался, но я уверен, еще замучает все население города. Чертов город, в котором постоянно идет дождь. Ещё месяц, и он будет идти вперемешку со снегом, возможно, улицы окажутся припорошены белыми крупными хлопьями. Не люблю зиму: она красивая, но я ненавижу холод. Что толку от красоты, если наблюдать её можно только из-за окна, зарывшись под плед с калорифером. Такой себе русский аналог котацу. К тому же, мне всегда казалось, что зима какая-то… мертвая. Мрачная, холодная. Поглощающая.