До того, как у Питера появилась возможность заниматься настоящим сексом, он очень часто мастурбировал. В своих сексуальных фантазиях Питер никогда и ни на ком не зацикливался надолго, он мог начать воображаемый секс с одним человеком, а закончить его совсем с другим — или другими. Но были люди, которые возбуждали его сильнее, чем все остальные, те, о которых он в разные периоды времени мог фантазировать несколько дней подряд. Одним из таких людей был его отец.

Когда Тони признался ему в своей тайне, Питер промолчал о своей. Он постеснялся рассказать отцу, что во время их путешествия по Европе, когда они жили вместе в одном номере отеля, он подолгу не мог заснуть ночами. Не тогда, когда он целыми днями находился вместе с отцом и не имел возможности подрочить в течение дня. И он слышал, как Тони отлучался куда-то каждую ночь. И он догадывался, что тот делал это для снятия сексуального напряжения, но и подумать не мог, что причиной этого напряжения был он сам.

Когда за отцом закрывалась дверь, Питер вставал, брал какой-нибудь предмет одежды, в котором отец проходил весь день, и возвращался с ним в постель. И с упоением дрочил, положив себе на лицо футболку, пропитанную запахом и потом его отца, иногда — его брюки, на которых чуткий нос Питера улавливал чудесный мускусный аромат. Но чаще всего он, краснея, вытаскивал из контейнера с бельем трусы, в которых папа ходил весь день и менял перед тем, как отправиться на ебучее свидание с кем бы то ни было. И Питер был уверен, что не существует в мире аромата более возбуждающего, чем запах трусов его отца…

Тони учащенно задышал, приближаясь к разрядке. Он схватил Питера крепче за волосы и прижимал его лицо к своему паху, пока он не вошел полностью, пока его яйца не коснулись подбородка мальчика. Питер взял в руки свой собственный член, который уже изнывал от нетерпения, и начал поглаживать его.

Папа кончил густыми потоками горячей спермы, крепко прижимая голову любимого сына к своей промежности, чтобы его член мог выплеснуть каждую каплю полезного питательного вещества прямо ему в горло. Питер ускорил движение рукой на своем члене и разрядился вслед за отцом.

Взрослый организм Тони не нуждался в ежедневном употреблении спермы, поэтому отец ограничился тем, что слизал пару капель с живота сына.

Затем они вместе приняли душ, позавтракали блинчиками с клубничным сиропом, оделись и вышли из дома.

Отца повез на работу Хэппи, а Питер отправился в школу на новеньком Рендж Ровере, который получил в подарок от Тони на день рождения.

========== Ноябрь ==========

Тони проснулся посреди ночи с сильной эрекцией. Он попытался игнорировать свой торчащий колом член и снова заснуть, но его попытки не увенчались успехом.

Тони вздохнул, выбрался из-под одеяла и направился в комнату сына. Конечно, он мог бы подрочить — раньше, когда рядом не было никого, в кого можно было бы разрядиться, он так и делал. Но теперь, когда в одной из комнат находился сексуально озабоченный подросток, всегда готовый предоставить в его пользование свои сладкие дырочки, как Тони мог не пойти к нему? Он не мог.

В последние несколько месяцев у них с Питером установился определенный режим дня. Они по-прежнему спали каждый в своей комнате, каждый сохранил своё личное пространство, просто теперь они чаще проводили время вместе — тогда, когда Тони хотел заняться сексом. Потребности Тони не были слишком высоки, обычно ему достаточно было двух раз в день, чтобы справить свою сексуальную нужду. Утром он использовал для этого рот сына, а вечером — задний проход. Питер быстро привык к новому распорядку дня, не забывал соблюдать гигиену ротовой полости, чтобы папе с утра было приятно заниматься с ним оральным сексом, а каждый вечер посвящал анальной гигиене, выполняя все необходимые процедуры для поддержания ануса в состоянии готовности. Поскольку Питер был подростком с завышенным сексуальным аппетитом, в те моменты, когда он не лежал под папой, он, как и раньше, сам заботился о снятии своего сексуального напряжения.

Правда, иногда установленный порядок сбивался, иногда Тони так мучительно хотелось по утрам воспользоваться нижней дырой сына, что не было сил с этим бороться. Тогда он с виноватым видом раздвигал своему мальчику ноги. Конечно, он понимал, что после анального использования его ребенок частенько испытывал дискомфорт при ходьбе, и это было неприятно, особенно в будни, когда Питеру нужно было идти в школу, поэтому Тони старался прибегать к анальному сексу по утрам лишь в исключительных случаях — только когда ему очень сильно этого хотелось.

Тони осторожно заглянул в комнату сына. Питер лежал на животе, раскинув ноги и, судя по всему, крепко спал.

Питер говорил, что у него утром будет важный тест по физике, и Тони не хотел будить мальчика. Но ему очень сильно, катастрофически сильно хотелось вставить в кого-нибудь свой возбужденный член.

Тони подошел к кровати Питера и присел на ее край. Затем осторожно откинул одеяло так, чтобы задница сына была неприкрытой.

Судорожно выдохнул, глядя на боксеры — там, за этим куском ткани, находился источник его наслаждения, и он очень хотел туда попасть.

Отец погладил попу сына легкими, почти невесомыми движениями. Питер продолжал спать.

Тони погладил чуть сильнее, прошелся ладонями не только по ягодицам, но и просунул руку между бедер, трогая промежность подростка. Питер даже не шелохнулся. Тони и не подозревал, что у его мальчика настолько крепкий сон.

Он просунул пальцы под тело спящего сына и потер через ткань боксеров его невозбужденную плоть. Его собственный член нетерпеливо засочился в трусах.

С трудом сглотнув, папа начал осторожно тянуть вниз боксеры сына, спуская их до щиколоток и отбрасывая их в сторону. От вида полностью обнаженного ниже пояса Питера у него потекли слюнки, и он приглушенно застонал.

Круглая попка Питера выглядела так аппетитно и развратно, как будто приглашала Тони делать с ней все, что угодно, разве он мог отказаться от этого приглашения? По телу мужчины пробежала дрожь, ему не терпелось выебать своего ребенка.

Он широко раздвинул ягодицы Питера, чтобы полюбоваться пробкой с драгоценным камнем, которая была вставлена ​​в его драгоценную дыру, удерживая сперму, которую Тони сцедил в него накануне вечером.

Прежде чем вытащить пробку, отец аккуратно положил под мальчика подходящее полотенце, а потом наблюдал, как вязкая жидкость начала вытекать из Питера, и его дырка затрепетала от пустоты внутри.

— Сейчас, малыш, — прошептал Тони, — потерпи немного, сейчас папа заполнит тебя до отказа.

Его член ныл и отчаянно хотел попасть внутрь.

Тони быстро смазал вход принесенной с собой смазкой и расположился над Питером, опираясь на руки, приставив головку к розовой дырочке.

Папа нетерпеливо толкнулся своим мокрым членом в манящее отверстие сына. Он надавил сильнее и непристойно застонал, когда тело Питера поддалось его вторжению и поглотило головку.

Отец закусил нижнюю губу, скользя глубже, пока не вошел на всю длину. Сын тихо вздохнул, но не проснулся.

Тони не двигался какое-то мгновение, наслаждаясь ощущением узкого горячего канала своего сына.

Затем он начал нежно толкаться в тугую попку мальчика, комната Питера наполнилась пошлыми влажными звуками.

— Бля, Пити… ты такой доступный, всегда готовый для члена своего папы… — пробормотал Тони, делая глубокие толчки в тело сына. Даже когда его некому было слушать, он не прекращал подстегивать себя грязными разговорами.

Каждое движение бедер Тони заставляло Питера двигаться вверх и вниз по кровати.

Когда мужчина на мгновение остановился, чтобы передохнуть, мальчик заерзал и начал тереться о лежавшее под ним полотенце.

— Ох, малыш, ты так быстро возбудился? Какой ты молодец, Пити, папа так гордится тобой! — прошептал Тони.

Он откинул голову назад и возобновил движения внутри горячего мальчишеского тела, постепенно ускоряясь. Развратные звуки, которые издавал его член, входивший и выходивший из сына, смешивались с затрудненным дыханием спящего Питера и его собственными тихими стонами.