Когда загрузка Амброзии закончилась, в тот же момент и все закончилось – все оборвалось, завершилось в темноте, и я снова кубарем куда-то покатился в скафандре, сшибая ледяные торосы.

Бум! Опять – двадцать пять! Я треснулся головой, что-то заискрилось и свет, если он был, в очередной раз померк в моем сознании.

Ой, моя голова…

Такой скверный расклад начал с завидным постоянством входить у меня в традицию. Уж не день ли это Сурка?

Дежавю это, или повторение событий, или вовсе не повторение, а одно и тоже событие в моей голове размножилось и разбежалось тараканами по извилинам. Только снова я лежал носом вниз, уткнувшись в стекло, на котором, то ли запеклась, то ли замерзла кровь, а сам скафандр застрял в снегу.

Точно, для техники общение с Королевой боком выходило, как и для моего бедного, несчастного носа. Опять ничего не работало, включая мои бедные правый глаз и нос, а также систему скафандра.

Однако на сей раз система сразу сама начала загружаться и вскоре мой доблестный скафандр ожил. Только вот я никак в толк не мог взять, что это со мной было: приснившийся кошмар или все произошло на самом деле?

Физических подтверждений у меня не было. Зато голова напоминала пустой чан и гудела так, что казалось по нему только что постучали половником, причем точно попав сначала в нос, затем в глаз, а уж потом по всем остальным частям тела. Потому что болело все, что только могло болеть. Но вроде бы фатальных повреждений не было: переломов там всяких или ранений. Так просто, поколотили и отпустили подобру-поздорову, науки ради – профилактические работы.

Поднял скафандр на ноги и осмотрелся, счистив снег с иллюминатора и камер. Техника более-менее работала, хотя ее порядком потрепало и мне стоило бы на станции произвести ТО, чтобы следующий раз где-нибудь посреди космоса не заглохнуть.

Я был все в том же кратере, где-то внизу. Знаю, что обычно я экономил реактивное топливо и ходил ногами. Однако сейчас долгий переход с возможностью опять куда-нибудь влипнуть, провалиться или застрять был не по моему состоянию здоровья и сил. Скорее бы уже на базу и валить отсюда, пока еще цел.

Поэтому, я по примеру Супермена дал резкий реактивный старт и взмыл над стенками кратера, вторым скачком долетел непосредственно до станции, где уже спокойно и плавно приземлился.

Слава Богу моя паровая яхточка стояла целая и невредимая. Вокруг не было ни единой вредоносной твари. Даже как-то странно. Меня слишком хорошие расклады ситуации приучили пугаться заранее и ждать в них более серьезных подвохов.

Внутри тоже все хорошо было: светло, тепло и гидропоника колосилась так, что мне показалось, что я толи в теплицу, толи в тропики попал, как настоящий Лэнд Крузер Робинзон.

Уж попал, так попал – теперь следовало хорошенько пораскинуть мозгами, что делать дальше, чтобы вот такого попадалова больше не случилось. Однако все важные решения следует принимать с утра, чтобы за ночь в голове все хорошенько уложилось.

Да, как я уже неоднократно говорил, кричал, замечал и т.д. и т.п., отсюда надо было валить и чем скорее, тем лучше. И тем не менее, я пока все-равно решил остаться на Никс, дабы поспешных решений не принимать. Тем более, теперь уже это место представлялось мне достаточно безопасным, судя по тому, что ни одна вредоносная тварь не подумала приблизиться к моему кораблю в мое отсутствие. Похоже, Королева Ночи всех отвадила из своих владений так, что они и носа здесь показать боялись. А меня отпустила с миром, раз я здесь и сейчас жив и более-менее здоров.

Сорвал с веточки красный помидорчик. Прямо как дома, вкуснотища, сладкий. Съел с солью свежий огурчик, в пупырышках с колючками – кайф. Что еще надо для счастья?

«А что мне надо? Да просто свет в оконце.

А что мне снится? Что кончилась война.

Куда иду я?»6

Верно-верно, поспать еще просто надо. Именно – просто, как все люди ночью. Закрыть глаза и отдохнуть, а не переместиться из одной сумасшедшей вселенной в другую еще более безбашенную, взрывающую мозги ядреной ядерной бомбочкой.

Вот что здесь было точно хорошо, что любая кровать казалась мягкой. С моим смешным в тяготении Никс весом и вообще можно было спать без кровати, хоть на гвоздях, как йог, хоть на голове, как акробат.

Но все же для нормального сна, акцентирую внимание – для нормального, кроватка с мягкой подушкой и теплым одеяльцем обязательны. Йоги пусть как хотят, хоть солнечной радиацией пусть питаются и от нищебродства без матраса на гвоздях спят, а я уж по старинке все сделаю: поел вкусно, поспал удобно и доволен чрезмерно.

Кроватка, подушка и одеяльце у меня были в наличие. Вот только улечься сегодня не выходило – все болело, как бы я не устраивался, все равно было как-то не так.

Можно было бы выпить, но пить мне отчего-то не хотелось принципиально, даже не знаю почему. Вот лежал, как приспешник здорового веганского питания и думы думал на трезвую голову. А подумать надо было.

Для начала над вопросом, что делать дальше. Вопрос достаточно интересный, потому что никакого конкретного плана на будущее у меня не было. Если раньше мне как воздух нужны были съестные ресурсы, то теперь я ими был полностью обеспечен.

Вопрос выживания сейчас на до мной дамокловым мечом не висел – все более-менее было обустроено, в целом работало и не доставляло хлопот. К тому же, в случае экстренной необходимости я мог вернуться на станцию «МИР» или «Pluto USA».

Да, несомненно, и тот и другой корабль были в нерабочем состоянии, но при желании я бы мог попробовать их восстановить и привести в жилой вид. У меня даже энергия и технические ресурсы для этого имелись. Только я не хотел этим заниматься, тратя время на ерунду, не интересно мне было это, когда вокруг столько всего неизведанного.

Относительно вопроса возвращения на Землю. На мой взгляд, сделать пока что-либо в этом направлении было невозможно. И хотя я и продолжал размышлять над этим вопросом, он сейчас как-то уже вовсе перестал будоражить мое сознание. По чести сказать, я даже не знал, хочу ли я обратно…

Да, несомненно, в мечтах и грезах, видел я море, солнце, тропики и прочие нетропические пейзажи с картин Шишкина или Левитана. Только все это уже было сном каким-то, как и у всех обычных трудящихся на Земле в ожидании отпуска.

Вот в отпуск бы я съездил, а потом… Сюда вернулся, обратно. Теперь это место стало моим домом.

Ностальгия?! Да ее придумали русские эмигранты после Октября семнадцатого года, да и то лишь потому, что им было что терять на Родине: имения, титулы, деньги, власть, то есть вся та дольче вита, которой они лишились, сбежав из России, превратившись за границей из правящего класса в обычных демократических граждан вне финансового рая. Тут любой заностальгирует, когда манна небесная закончится.

А я что?! Хоть ничего и не помнил, но точно знал, что не много чего потерял. И то, что ушло, так и должно было уйти. Хоть так, хоть как.

Для меня, как для человека, стремящегося к новым целям, открытиям, достижениям, то, что со мной произошло, было не то, чтобы новой ступенью развития, как человека, это было возможностью перехода на новый эволюционный этап развития, как вида, как разумной формы жизни.

Понимаю-понимаю, что вполне резонным будет заметить на такие умозаключения лишь одно, что это минимум гордыня или же паранойя. Но я так сам не думал. И пусть здесь больше никого не было, чтобы хоть как-то протестировать мою вменяемость, я сам был достаточно уверен в трезвости своих мыслей. Кроме того, я вел дневник и все записывал. А когда сомнения в разумности самого себя меня посещали, я его перечитывал и понимал, что все вполне логично, хотя и выглядит несколько фантасмогорично для обычной реальности среднестатистического человечка.

Ну и что, в обычной реальности люди до сих пор гадают, есть ли жизнь вне Земли или все это миф, а человечество – колыбель разумной жизни во Вселенной, где Земля ее центр. Это не бред что ли? А ведь 7-8 миллиардов человек в это верят. Так что думаю не стоит мою ситуацию измерять классическим мерилом реальности большинства. Ведь это не религия или не демократия, а наука. В науке одни вера и надежда еще ничего не определяют, а демократические выборы истины вообще недопустимы. Для определения нужны лишь точный расчет и доказательная база.