И, выкупая особым золотом женщин, Стражи изначально этим помечали их, чтобы Хаос принял. Подобное к подобному. Но добывать золото Хаоса было крайне сложно, в Разломе ничего не стоило голову сложить. Поэтому позволить себе выкупить двух жен могли только самые опытные и удачливые из них.

Энгвард брал жену в первый раз, хотя золота у него было полно и он еще умудрялся приносить из Разлома искрящиеся драгоценные камни, похожие на слезы. И неведомые артефакты. Не только тварей выбрасывал Хаос в этот мир.

Но сейчас Оз тихо что-то рассказывал, а он думал о другом. Это было как червячок, свербящий в мозгу. Настойка Лиа оказалась очень неплохой, но пил он мало и не засиделся долго. Неизвестно, что именно хотел показать ему Озран, да и неважно.

– Спасибо, Оз, – сказал и встал, собираясь уйти.

– Ты как, сегодня проведешь? – спросил тот.

Энгвард не ответил на этот вопрос, сказал:

– Встретимся в зале ночью.

И вышел.

О чем говорить? Он уже заранее знал, что ритуал сегодня проводить не будет.

Потрясающе непоследовательный мужчина! Дал команду собрать что-нибудь поесть, а сам вышел и пропал. Эва оглядывалась на стол, подумывая, не убрать ли все в шкаф, пока не заветрилось. Потом медленно выдохнула и отвернулась.

Прошлась по комнате с мыслью, что ей надо как-то себе спальное место оборудовать. Потому что она уж точно не собиралась спать со Стражем в одной постели. На шкуре на полу – тем более. Она ему не собака, хоть он и держит ее на цепи.

В походе ей не раз приходилось после боя спать на стульях. Это была не такая уж плохая идея – составить стулья, их как раз было три. Останется только раздобыть подушку. И сменной одеждой тоже не мешало бы разжиться.

И ванну. Ванну ей хотелось очень. А Стража не было довольно долго, возможно, он вообще ушел по делам и забыл о ней.

Она сказала себе – пять минут. На полке в ванной обнаружился кусок мыла и даже ароматическая соль. Вот полотенцем придется воспользоваться тем же, она не хотела заходить в спальню без него. Воду, что этот тип оставил в лохани, она слила. И сразу же набрала снова из колонки, бросила туда соль и нагрела магией. Пошел ароматный пар. Эва закрыла дверь на крючок, быстро разделась и с наслаждением влезла в горячую воду.

Пять минут чистого блаженства.

Только закрыла глаза, раздался металлический звук. Крючок соскочил с петли, дверь открылась. А на пороге возник Страж. Оперся о косяк, сложив руки на груди, и насмешливо выдал:

– Не ждала меня, мейра?

Первой реакцией было прикрыться, но Эва подавила в себе этот порыв. Страж ведь именно этого и ждет, что она испугается и завизжит, как девчонка. Нет, ей уже двадцать пять, и она мейра. И ей в жизни приходилось попадать в ситуации пострашнее. Когда кровь, оторванные конечности и обгорелые потроха кругом.

К тому же ароматическая соль давала плотную пену, ее практически не было видно. Вода закрывала все по плечи.

– Будь добр, выйди, – спокойно проговорила она, глядя прямо на него.

Мужчина сделал вид, что не расслышал. Вскинул темную бровь и издевательски протянул:

– Ммм?

Он бы показался ей даже красивым, если бы не эта его манера.

Пробует ее выдержку на зуб? Ну-ну. Давать отпор самцам, которые не дружат с головой, она научилась еще в первый год обучения. Как говаривал старый мейр Герард, обучавший ее, когда она сама была новобранцем: «Если не понимают, бей между рогов. Ну, или между ног, если совсем тупые. Главное – сильно и сразу, без объяснений. Но есть особая категория упертых, у них и яйца крепкие, и лоб. Тех только по самолюбию, оно у них ранимое и мягенькое».

Она не отвела взгляд и ровным тоном проговорила:

– Будь любезен, выйди и закрой за собой дверь.

А он вдруг широко осклабился и поставил ногу на порог.

– Я смущаю тебя, мейра?

– Нет, холодный воздух заходит.

– Хммм? Это можно исправить! – он вошел и притворил за собой дверь.

Все это проделывалось так нарочито медленно, чтобы дать ей прочувствовать, что он в своем праве. Действительно, как она могла забыть – Страж ведь выкупил ее за золото! И от нее к нему тянулась чертова золотая цепь.

Купание потеряло всякую прелесть. Стало уже очевидно, что Страж не уберется. Он не для того сюда приперся да еще закрыл за собой дверь. Что ж, раз он тут в своем праве, пусть смотрит. Она не собиралась разыгрывать перед ним испуганную девственницу.

Эва выбралась из ванны и, не обращая на него внимания, взяла со скамейки полотенце и стала сушить волосы. Мужчина застыл, прикипев к ней взглядом, руки опустил и даже, кажется, перестал дышать. А она закончила вытираться и надела свое голубое платье. Прозрачная, но ощутимая золотая цепь, символ того, что она ему принадлежит, этому, кстати, не препятствовала. Слила воду из лохани, развесила наскоро выстиранное белье. А потом собрала влажные волосы в узел и пошла к двери.

Мужчина стоял не шелохнувшись и не сводил с нее глаз, но, когда на подошла ближе,  чуть посторонился. Что-то такое было в его взгляде. Не будь он холодным и циничным Стражем, она бы даже решила…

«Да нет, глупости», – подумала она.

А вслух сказала, задержавшись рядом с ним на секунду:

– Еда на столе.

Он сначала весь дом оббегал, думал, она пропала. А она здесь.

Энгвард не раз видел голых женщин. Имел. И все такое. Стражи иногда бывают в злачных местах, они тоже люди, и у них есть мужские потребности, которые надо удовлетворять, пока не заведут жену.

Но сейчас он был удивлен. Не ожидал, что эта сухая мейра окажется такой. Голубое платье скрывало ее, делало невыразительной и плоской. А без одежды оказалось, что у нее тонкое, но сильное и подтянутое тело бойца. Ни жиринки лишней, одни мышцы, тугие, звенящие. При этом она вовсе не была лишена женской привлекательности. Настолько не лишена, что он невольно застыл, разглядывая ее. Хотелось чертыхнуться в голос и поздравить себя с удачным приобретением.

Однако женщина уже вышла из ванной. Он пошел следом.

Молчание, тяжелое мужское дыхание за спиной, шаги за спиной.  Какого черта?

Страж нервировал ее, хотя и не должен. Что она там не видела? Мало ли дураков домогались ее. Но еще ни к одному она не была прикована цепью. Мысль заставляла ее морщиться, потому что этот мужчина внушал неправильные чувства и ощущения.

А он прошел к столу, уселся и поерзал, глядя на нее.

– Почему не садишься есть?

Голос звучал низко и хрипловато. Эва предпочла бы не отвечать. На самом деле больше всего ей хотелось, чтобы он сейчас быстро поел и ушел к себе. Составить уже стулья у стены и соорудить себе постель. Она даже согласна была обойтись без подушки. Но он пристально смотрел на нее и ждал ответа.

И ей поневоле припомнились слова старого мейра Герарда: «Иногда бывают ситуации, когда легче дать, чем объяснить, почему не хочешь».

Судя по тому, как упрямо набычился Страж и на его лоб стали набегать крупные складки, это был как раз такой случай. Она подошла и молча села рядом. Мужчина неожиданно хмыкнул:

– А ты неразговорчива, мейра. Мне повезло.

– Не слишком обольщайся, – ответила она, бросив на него быстрый взгляд.

А у него складки на лбу разгладились, как будто он получил, что хотел. Все-таки вывел ее на эмоции. Ну и пусть. Пусть наслаждается победой, если ему это так важно.

Страж начал есть, время от времени поглядывая на нее. А Эва ушла в свои мысли, все равно сейчас не хотелось есть.

 Думала о брате. Как там Олаф, наверняка ему тяжело. Его здорово подставила знать. Понятно, что своя рубашка ближе к телу, потому они все спешно выдали замуж дочерей. Но ведь брак – это не ловля блох. В этом деле торопиться – ничего хорошего, а потом не отыграть назад. Ей почему-то казалось, что Олаф еще всем этот день припомнит. Потому что он – король, а подставлять короля очень рискованно.