Я Моему Возлюбленному песню
О винограднике Его спою.
Он был устроен на горе чудесной,
Возлюбленный пел песнь ему Свою.
С любовью Он обнёс его оградой
И тщательно очистил от камней,
Отборную лозу же винограда
В нём насадил и Сам смотрел за ней.
Устроил в нём и башню, и точило,
И доброго плода Он ожидал,
Но что же с виноградником случилось,
Что ягодами дикими воздал?
Теперь, мужи Иуды, рассудите
Меня вы с виноградником Моим,
В Иерусалиме также не молчите.
Давайте же теперь поговорим,
О том, ещё что сделать надлежало,
Чтоб виноградник добрый плод принёс?
Чего ещё ему не доставало,
И почему в нём дикий плод возрос?
Что сделаю сему Я винограду?
Оставлю в запустении его,
Разрушу стены, отниму ограду,
Не будут и обрезывать его,
Но попираем и опустошаем
Он будет, в запустение придёт,
Дождём не будет с неба орошаем,
И всякий в нём сорняк произрастёт.
Что означает дивный сей рассадник?
Так говорит Господь ваш Саваоф:
«Израиль — Мой любимый виноградник,
Мужи Иуды — саженцы его».
Он ждал, чтоб суд по правде совершали,
Но вот кровопролитье видит Он,
Он ждал, чтоб люди правды все искали,
Но вместо правды только вопль и стон.
Кто к дому дом неправдой прибавляет,
Так что другому негде проживать,
И поле к полю присоединяет,
Чтоб из земли народ Мой вытеснять, —
Тем горе — так сказал Господь мне в уши.
Вы так живёте, будто вы одни,
Вы слово правды не хотите слушать,
Поэтому приблизились те дни,
Когда дома красивые, большие
Останутся без жителей у вас,
Тогда исчахнут нивы золотые
И виноградник вам плода не даст.
Хоть десять ты участков в нём посадишь —
Один лишь бат вина ты наберёшь,
Хоть поле для посева ты уладишь,
Но ты посеешь больше, чем пожнёшь.
Кто с раннего утра сикеры ищет,
А к ночи горячит себя вином,
На пиршествах кто ест обильно пищу —
Тот горе приближает с каждым днём.
Тимпан и цитра, гусли и свирели
Всегда на буйных пиршествах звучат,
Но видеть дело Божье не хотели
И слышать голос Бога не хотят.
За то пойдёт народ Мой в плен нежданно,
Его вельможи будут голодать,
Богатые же будут непрестанно
Томиться жаждой, плакать и рыдать.
За то и преисподняя открылась,
Расширила без меры пасть свою.
Сойдёт туда народ, презревший милость,
Веселье, шум, богатство истреблю.
Там гордый муж в смирении согнётся
Надменных взгляды Я тогда смирю.
Господь тогда в суде превознесётся
И явит святость в правде им Свою.
И будут овцы по лугам скитаться
Без пастыря, но сами по себе,
А пажитями жирными питаться
Чужие будут в брошенной земле.
Тем горе, что суетности вервями,
Нечестие, неправду возлюбя,
Влекут, как колесничными ремнями,
Грехи и беззаконье на себя,
И говорят: «Пусть дело Он ускорит
И поспешит исполнить Свой совет,
Дабы узнали все, кто с Богом спорит,
Увидели: то правда или нет?
Пусть в деле нам Себя Святой покажет,
Приблизятся решения Его».
Но кто же им путь истины укажет,
Коль не желают слышать ничего?
Тем горе, кто тьму светом почитает,
Свет тьмою, зло добром, добро же злом,
Кто горькое за сладкое считает,
А сладкое за горькое притом.
Тем, кто себя разумным почитает,
Тем, кто всегда в глазах своих мудры,
Напитки крепкие приготовляют,
Вино, сикеру пить они храбры,
Которые подарки принимают,
В суде виновных чтобы оправдать,
А праведных законного лишают —
Тем горе! Прав Господь, чтоб им воздать.
За то огонь пожрёт их как солому
И цвет их разнесётся, словно прах,
Истлеет корень их. Они чужому
Служили божеству, забывши страх.
А Саваофа, Господа Святого,
Они отвергли, позабыв закон,
Презрели и Его святое слово,
Что чрез пророков говорил им Он.
За то на них гнев Божий возгорится
И руку Он прострёт на Свой народ,
Так поразит, что всякий удивится,
И трупы, как на улицах помёт.
Так поразит, что горы содрогнутся,
Притом не отвратится гнев Его.
Рука Его простёрта. Ужаснутся
Все те, кто отступили от Него.
Господь поднимет знамя всем народам,
Поднимутся, живущие вдали,
Придут легко и скоро бодрым ходом,
Придёт живущий на краю земли.
Не будет ни усталых, ни болящих,
И не задремлет он, и не заснёт,
Не рвётся обувь на ногах ходящих,
Он препоясан и идёт вперёд.
Натянуты все луки, остры стрелы,
Копыта, словно кремень, у коней,
И колесницы он ведёт умело,
И мчат они, как вихрь, к земле Моей.
Тогда, как скимен, грозный рык поднимет,
Как львица, на добычу заревёт,
И коль поймает он, то кто отнимет?
Добычу схватит он и унесёт.
Но он услышит рёв как будто моря,
Что в ярости кипит, внушая страх,
На землю взглянет — там же тьма и горе,
И солнца свет померкнул в облаках.
