Достаточно быть змеей в террариуме, чтобы написать трактат о четырех стеклянных стенах. Но нужно стать птицей, чтобы написать о крышке.

Маленький человек на большой лошади почти невидим и почти бог для муравья.

Наблюдая, как массы людей во всем мире, подчиняясь дирижерской палочке чиновников, совершают разнообразные движения, будто косяки рыб, на которые напала стая акул, невольно задаешься вопросом: те ли это люди, чьи космические аппараты беспрестанно посылают на Землю сигналы из глубокого космоса? Те ли это люди, удобрившие землю своими телами и кровью ради права быть личностями? Они ли вместе с шерстью сбросили с себя пещерную простоту, первобытный страх и привычку инстинктивно скучиваться вокруг вожака при первом ударе грома?

Но других-то нет! Так что же случилось с нами, что заставляет нас вести себя по-рыбьи теперь? Очевидно, к двадцатым годам XXI столетия мы приобрели что-то, что больше похоже на утрату, и наши победы над природой все больше напоминают пирровы победы.

Все это проявилось наглядным образом в период пандемии сovid-19. Поэтому я и предлагаю, описывая современного человека, ввести термин Homo Pandemius – Человек Пандемийный (пандемический).

Предлагаемая статьи является попыткой описать этого нового, но, возможно, хорошо забытого человека.

Говоря о homo pandemius – типе современного человеке, которому, как оказалось, на роду написано пережить и пандемию ковида (или сжиться с ней?), и, казалось бы, немыслимое для XXI века военное сумасшествие, но в большей степени типе человека будущего, следует повторить некоторые базовые понятия, в том числе вернуться к понятию «государство».

Из начальных курсов обществоведения мы знаем, что государство – это форма организации общества, обычно соответствующая его основным свойствам – экономическому, культурному, нравственному развитию. Кроме того, под государством справедливо понимать и организацию, имеющую властные полномочия устанавливать на подконтрольной ему территории правила, обязательные для всего населения этой территории. Такое понимание объясняет случающиеся государственные кризисы несоответствием установленных порядков интересам населения или его части и позволяет вообще говорить об особенном отношении разных групп населения к государству, а также воспринимать население и страну как нечто большее, чем государство, предполагая для этих последних иную, более длительную судьбу и историю.

Само по себе государство, вероятно, является естественным образованием, по крайней мере, все попытки обходиться без него все равно приводили рано или поздно к образованию государства в самой его неприглядной форме. В предыдущих статьях я рассматривал некоторые процессы в обществе, приводящие к метаморфозам государства: появление, смена и роль элит, зарождение и укрепление номенклатуры. Здесь достаточно кратко повторить, что историческая роль элиты – аккумулирование ресурсов для отражения глобальных вызовов, перед которыми оказывается общество, и решения возникающих при этом задач (обычно к собственной выгоде), а номенклатура формируется из членов общества, которым остальные люди делегируют свое право на управление общественными процессами и достоянием. Вся история человечества показывает нам, что, какими бы благими намерениями не руководствовались элиты или номенклатуры в своих первых шагах, рано или поздно они отделяются от общества, организовывают крайне неравномерное распределение общественных благ между собой и обществом, окружают себя соответствующим законодательством и иными средствами защиты. Как следствие, смена элит и – особенно – номенклатур редко происходит безболезненно для них и для общества.

Глобальные задачи (вызовы), которые возникают перед человечеством и различными составляющими его обществами, в разные времена разные. Некогда это была задача аккумулирования знаний (информации) об окружающем мире и использование его для повышения выживаемости популяции, расширения ареала обитания, степени организованности; таким решением стала письменность, владение которой было ограничено кастой жрецов и им подобных групп. Далее, через несколько этапов, в некоторый момент возникла глобальная потребность кардинального совершенствования производственных отношений и оборудования, что привело к промышленной революции и возникновению промышленных элит, которым через некоторое время на смену пришли финансовые. Теперь человечество стоит перед информационным коллапсом, и наряду с промышленными, торговыми, финансовыми и чиновными элитами в мире появились информационные.

Информационные элиты появились закономерным образом, как только потребность общества в общении превысила существующие до этого аналоговые возможности. Тогда появился стимул для развития интернета, появились социальные сети и профессиональные сетевые сообщества. Одновременно с этим появились и сетевые (электронные) издания, у которых помимо задачи организовывать общение людей, разумеется, есть и другая – лоббирование интересов учредителей. Если учредителем является государство, то такое лоббирование превращается в манипулирование общественным мнением, как это происходит с государственными газетами или телевидением. Темп развития информационных технологий настолько высок, что практически за полвека их деловая организация прошла путь от офисных сетей до глобальных. И, как всякий глобальный ресурс, они представляют интерес в качестве партнера или соперника не только для конкурентов, но для государственных структур. Таким образом, информационное поле становится ареной ожесточенных войн за человека, точнее, его кошелек и симпатии, между которыми, безусловно, есть связь.

Все это сопровождается уменьшением среднего времени, которое обычный человек тратит на эффективный труд, то есть на производство товаров или услуг, непосредственно участвующих в поддержании жизни человечества как таковой и ее безопасности. Большая часть времени тратится на создание виртуальной стоимости, на потребление товаров, услуг и эмоций, без которых легко было бы обойтись, если бы нашлось другое – реальное дело. Поэтому современная эпоха и получила название эпохи сверхпотребления и постправды.

На этих сверхпотребностях людей основываются социальные, политические и экономические процессы. Именно люди, точнее, их сверхпотребности, обеспечивают рост государственных и корпоративных доходов. Такое представление расширяет известный мем «люди – новая нефть» и позволяет обратить внимание не только на положение отдельных социальных групп, особенно в сравнительно отсталых странах, но и оценить ситуацию в тех, которые считаются наиболее развитыми и социализированными.

Объемы вбрасываемой в общественное сознание информации, дезинформации и просто информационного мусора, заставляют глубже всматриваться в понятия и представления о процессах, явлениях и мотивах, их движущих и порождающих, которыми увлекается общество. Тем более, что истина в этих вопросах часто тщательно маскируется.

В том числе необходимо поговорить о типах деятельности человека, поскольку сегодня представления об этом часто строятся на совершенно иллюзорной основе. Слово чиновник приобретает чуть ли не сакральный смысл, понятие инженер употребляется реже, чем блогер, рабочий не пользуется никаким уважением, особенно среди молодежи.

Итак, сознательную деятельность людей мы можем разделить на три типа: профессиональная, общественная и политическая.

Профессиональная деятельность человека – самое обширное поле, включающее образование и саму профессиональную деятельность в выбранной области (включая рабочие, творческие, научные и любые другие занятия) или в нескольких областях. Результатом профессиональной деятельности являются прочные экономические и базовые социальные связи человека с обществом, его экономическая безопасность, материальное обеспечение, возможности реализовывать свои жизненные планы, требующие материальных ресурсов. Но не менее важным является то, что в результате успешной профессиональной деятельности создается репутация человека и формируется его базовый социальный капитал1, которые в свою очередь позволяют ему успешно заниматься следующим типом деятельности – общественной. В старину профессиональная направленность человека часто определялась семейным положением, и династийность была характерна не только для ремесленников и крестьян, но и для дворянского сословия, в котором обычным занятием была воинская служба. В наше время темпы смены технологий в экономике настолько велики, что династийность, а с ней и ценность родительского профессионального опыта, теряет смысл и исчезает. Это означает, что выбор профессии в начале жизненного пути стал существенно более сложной задачей2.