От неожиданности Аоки тихо пискнула, пошатнувшись на и без того неустойчивой лестнице, мертвой хваткой цепляясь за шторы. В надежде что те спасут ее от падения.

— Ои, ои. Ты бы поаккуратнее. — Послышалось насмешливое.

Голос принадлежал Даби, вальяжно облокотившемуся об дверной косяк и преспокойно попивающего свой утренний кофе.

— Спасибо, я сама. — Буркнула Аоки, возвращаясь к карнизу. На этот раз — успешно. — Погоди! Какого ты уже не спишь?! Весь сюрприз испоганил. — Возмущалась девушка, спускаясь на землю.

— Ну уж извини, не знал, что ты, как маленький ребенок, надумаешь праздновать рождество. — Даби откровенно лукавил, делая вид, что ему не приятна такая вот затея Аоки.

— Бурчи, бурчи. — Девушка встала по левую руку от Даби с гордостью рассматривая итог своей работы. — Ну как тебе?

— Пестро. — И вновь эта кошачья ухмылка.

— Я старалась. — Вскидывая подбородок, попыталась скопировать ухмылку друга, Аоки. — Но с готовкой вы мне подсобите, так что пошли всех будить.

— Вот и пришел конец празднику… — Тяжелый вздох Даби эхом ударился об голые стены узкого коридора.

Снег пышными хлопьями валил из темного, тучного неба, укрывая недавно вычищенные дорожки, ведущие к базе через густую посадку.

— Тога подай сахарную пудру. — Крик Компресса доносился с противоположного от Тоги угла кухни.

— Возьми сам. Я за пирогом слежу. — Лицо блондинке было испачкано в муке и саже, впрочем, как и длинная домашняя футболка девушки.

— Даби! — В отчаянной мольбе пискнул Сако.

— Лови. — Буркнул тот решив, что кинуть открытую упаковку пудры через всю кухню было хорошей идеей.

— Сука, штопанный, кто будет мыть полы? — Аоки ошалело смотрела на белый, от сладкого порошка, пол.

— Я поймал, тут хватит. — Весело присвистнул шляпник.

— Твайс, протри полы. — Не особо обращая внимание на возмущение Аоки, прикрикнул Спиннер пытаясь удержать на хвосте только что приготовленное пюре с бататом*.

— Яблоки в карамели чуть пролились! Твайс, подсоби и тут. — Аоки аккуратно водрузила десяток яблок на плоскую тарелки, забирая с хвоста ящера пюре и направляясь в общий зал.

Ель вовсю горела тысячью огней. В каменном камине, который, по итогу долгих разбирательств, оказался рабочим — теплился синий огонь с тихим потрескиванием, непонятно откуда раздобывшимися, дров.

Стол, а точнее большая, притащенная с какого-то склада котацу**, потихоньку заполнялась разными блюдами.

Водрузим на край стола принесенные тарелки Аоки полезла в карман за телефоном в третий раз проверяя, не пришел ли ей ответ на сообщение, что она отправила еще утром.

Это было приглашение для Ястреба… Кажется, он даже его не прочел.

Аоки тяжело вздохнула. После того их не до свидания он больше не появлялся в Лиге. От него изредка приходили отчеты, которые он докладывал строго Даби, но в самом здании, да или хотя бы в городе, его не было.

Аоки убедила себя в том, что это все из-за работы героя. Сложно работать на два поля, вот парень и зашивается. Но язвительное женское нутро так и возмущалась тому, что он мог бы отправить хотя бы одно сообщение, хотя бы строчку на подобии: «жив здоров, скоро свидимся», или «хэй, птичка, еще не заболела?».

Шатенка отдавала себе отчет в том, что она не его мама, сестра или, как бы глупо и мечтательно не звучало, девушка. Но они ведь друзья и она за него беспокоиться…

— Аоки, отойди, он горячий! — Пискнула вбежавшая в зал Тога, державшая в руках огроменный рыбный пирог.

— Ои, ои, осторожнее. — Девушка отпрянула, пропуская подругу к столу.

— Фух. Вроде все. — Клыкастая улыбка засияла на лице школьницы.

— Да. Наконец-то мы поедим. — Недовольное бурчание Даби, следом за которым послышалось веселое даканье Компресса.

Котацу было достаточно большим, чтобы все шестеро удачно поместились за столом, даже хватило бы места еще на двоих-троих человек.

Атмосфера была поистине праздничной, отвлекающей от всех тех предстоящих забот. А дел было действительно много. Разработка плана почти окончена и стоило бы приступить к реализации. Весточек от доктора о состоянии Шигараки так и не поступало, так что Аоки решила, что самолично наведается в больницу, по окончанию праздников.

Близилась война и Аоки абсолютно точно не хотела в ней участвовать, ровно настолько, насколько не хотела, чтобы в ней участвовали ее друзья.

Лунные глаза с некой печалью и скорбью пробежались по сидевшим за столом улыбающимся лицам. Они дурачились как малые дети, крадя из тарелок друг друга еду и так же накидывая каждому то блюдо, которое было наиболее нелюбимым.

Пухлых губ коснулась печальная улыбка. Возможно это их первое и последнее рождество вместе…

Даби нахмурился, заметив начинающие мокреть глаза Аоки и пнул ее под ребра, чтобы та отвлеклась от своих мыслей.

— Если надумала реветь из-за пернатого, то иди вон из-за стола. — Откусывая приличный кусок сладкого яблока, предупредил девушку кремированного. Он знал о чем она думала, она часто с ним об этом говорила, но решил отшутиться.

— Не говори глупостей. Какие еще слезы? — Шатенка надулась, накладывая себе в тарелку горьких водорослей. — М. К слову. У меня кое-что для вас есть.

Девушка повеселела вылазя из-за стола и пулей выбежав из комнаты, вернувшись в нее буквально через пару минут, но теперь ее руки уже были заняты разноцветными коробочками и свертками.

— Раз уж я решила устроить нам настоящее рождество, то не могла поставить крест на подарках. — Вываливая всю эту мишуру у входа, улыбнулась шатенка, выуживая из кучи первую, небольших размеров коробочку, стилизованную оберткой с синим пламенем. — Угадайте чья.

— О. Я знаю, я знаю. — Весело подскакивая на месте и тяня руку вверх, как в младшей школе тараторила Тога. — Это для злюки Даби.

— Да. — Аоки подошла к немного удивленному парню, протягивая ему подарок. — Бросать не буду, а то развалиться прям как ты без скоб.

— Очень смешно, мелкая. — Парень чуть помедлил. На лице заиграла какая-то совсем мягкая и добрая улыбка. Пальцы потянулись к тонким лентам банта, развязывая его. — Ачишуеть… — Бирюзовые глаза ошарашенно смотрели то на не перестающую улыбаться Аоки, то на содержимое коробки. — Ты кого ограбила? — Шершавые пальцы достали из коробка небольшую золотую скобу внимательно ее разглядывая.

— Твои немного поносились уже… Я украла одну, чтобы мне сделали сотню таких же, но из медицинского золота, пришлось немного поколдовать с материалом, чтобы оно не плавилось от жара твоего огня, благо у мастера причуда подходящая. — Аоки пошатывалась с ноги на пятку. — Нравиться?

Даби замялся. Но после, вернув золотую скобу на место, улыбнулся, прикрывая глаза.

— Спасибо.

— Какой ты сноб. — Аоки знала, что на большее проявление эмоций, парень вряд ли способен, по крайней мере в такой большой компании. — Следующая Тога!

В свертке для блондинки оказался набор красивых ножей скорпионов, блекло поблескивающих в полумраке комнаты.

Твайсу достался шарф из крупной вязки, Компрессу новенькие кожаные перчатки, а Сприннеру повязка на глаза из оригинальной коллекции «Пятна».

Все весело смеялись, обсуждая подарки Аоки, пока на телефон девушки не пришло сообщение.

Сообщение было от Ястреба, с просьбой выйти на крышу.

Чуть потупив в телефон, девушка быстро подскочила на ноги, хватая первый попавший под руку плед и выбегая в коридор, к главной лестнице, ведущей на плоскую часть крыши. Это, скорее, можно назвать небольшим балконом, но суть это не особо меняет.

Промозглый зимний воздух пощипывал щеки и нос Аоки, заставляя жмуриться и прятать лицо в плед.

— Прости, что заставил выскочить в такой мороз.

И вновь этот шелест перьев, и запах крепкого кофе, вперемешку с морозной свежестью.

Ястреб приземлился точно перед девушкой, чуть раскрывая крылья, в попытке спрятать ее от холода и снега.

— А почему не через главный вход? — Аоки была рада видеть блондина. Она буквально сияла изнутри. — А, впрочем, не суть важно, работа, я понимаю. Хорошо, что ты прилетел, вот. — Девушка второпях достала из кармана широких пижамных штанов совсем маленькую коробочку, стилизованную под красное дерево, протягивая ее парню. — С Рождеством.