А в их ситуации роль этой самой птицы принял на себя Айзава.

Комментарий к Глава

XXXIII

. Её спасение *В Японии закон вступает в силу с двадцатого дня после его обнародования.

====== Глава XXXIV. Расплата за милосердие ======

Вам, должно быть, нелегко живётся, если вы всё ещё верите в справедливость.

Эрих Мария Ремарк. «Время жить и время умирать»

— Разве аксиомы не должны быть не нарушаемы? — тихо просила Эбигейл у Шото, сконфуженно сжавшись под почти не шокированным от представившейся картины взглядом отца.

— Теорема? — предположил Шото, тоже смотря на молчавшего учителя с какими-то бумагами в левой руке — правой он всё ещё держал ручку закрывшейся за спиной двери.

— Они тоже не нарушаемы…

— Тогда: исключение из правил, — заключил Тодороки. Мысль о том, чтобы впустить девушку из рук и выйти из компрометирующего положения ещё не посетило его заторможенное сознание, поэтому Сотриголова решил помочь ученику:

— Сделаем так… сейчас я выйду, досчитаю до десяти и войду.

Не дав подросткам и слово вставить или хотя бы согласиться с его гениальнейшим планом, мужчина вышел из палаты. Действительно, прошло ровно десять секунд, когда он снова вошёл внутрь, вновь не постучавшись. К этому моменту Эбигейл уже сидела на своей кровати, сжав ноги вместе и положив сложенные руки на них. Девушка старательно делала вид, что ничего не произошло, хотя её красное лицо говорило само за себе.

Тодороки же, сложив руки на груди, стоял у стены, опираясь о неё спиной. Вот кто-кто, а он был мастер в управлении мимикой и каждой мышцей своего тела, поэтому его флегматичное выражение лица было идеальным.

Сотриголова повернулся к Эбигейл.

— Итак… кхм-кхм… — Айзава прокашлялся, разминая засохшее горло. В руках, как оказалось, были документы о выписке его подопечной и медицинская книжка. — Больница более тебя не держит, поэтому собирайтесь — поедем в академию.

— И Тодороки? — немного удивлённо спросила Эбигейл. — Разве общежития для классов уже готовы?

— Да, — Шота кивнул. — Все твои одноклассники уже переехали. Ты можешь зайти к ним вечером.

— Это замечательная новость, — девушка улыбнулась прижимая руки к часто-часто бьющемуся сердцу. Как хорошо было осознавать, что небольшая тахикардия возникла на фоне радости, а не стресса и ужаса. — Но как же… как же Эрика?

— Я не сказал Бакуго и остальным… но думаю, вы сможете молчать.

Эбигейл эмоционально закивала, а Тодороки кивнул. Тогда Айзава продолжил:

— Власти уже вынесли своё решение по этому поводу. Они хотят заключить Эрику под стражу, для успокоение той части народа, которая верит в её связь с Лигой Злодеев.

— Но таких людей очень мало, разве нет? — почти не сомневаясь в своих словах, спросил учителя Шото. — Зачем их успокаивать, в то время как уже семнадцать миллионов человек подписали петицию о немедленном освобождении Эрики из-под наблюдения полиции?

— Сегодня эти люди говорят одно, а завтра Лига Злодеев может снова нанести удар. И если последствия будут серьёзными, весь их гнев может обратиться на неё.

— Они сделают её козлом отпущения… — еле слышно прошептала Эбигейл. Глаза девушки вдруг защипало, но она стоически сдерживало горечь от разочарования в горле, прикусив губу.

— Боюсь, что так… — Айзава, прикрыв глаза, кивнул. — Власти хотят показать, что действия Лиги никак не будут зависеть от Эрики. Если она будет находиться под постоянным наблюдением, можно будет в случае чего доказать, что она невиновна и не шпион. Есть и обратная сторона — если найдётся неголословные доказательства того, что над ней действительно проводились эксперименты в лаборатории Все за Одного, которые не повредили её разум и не сделали безвольного раба, все обвинения будут сняты.

Эбигейл искривила своё хорошенькое личико.

— А шрамов на её теле не достаточно?

В тоне голоса ученицы так и сочился яд сарказма и с долей оскорблённых и уязвлённых гордости и чувства справедливости. Шота вздохнул и отрицательно покачал головой.

— Боюсь, что доказать происхождения этих шрамов тоже очень сложно. К тому всегда есть такой универсальный аргумент, как «Всё подстроено для усыпление бдительности народа и героев». Сюда же приплетут и следы наркотиков в её крови, ведь как можно доказать, что её кололи на протяжении нескольких лет, а она выглядит вполне здоровой. Её история о «противоядии», выводящем яды из организма, очень правдоподобна, но суду нужны факты — люди зачастую отказываются верить словам. Да и верят в то, во что хотят. И я их понимаю. Но в любом случае, Эрике ничего опаснее домашнего ареста под присмотром максимум на год не грозит. Уверен, за это время Лига успеет натворить дел. Ну или герои её уничтожат под корень.

— Надеюсь, — подытожил разговор Тодороки.

Эбигейл промолчала, стиснув кулаки. Чтобы она не сказала, дела это не исправит. Общество, действительно, очень жестоко порой, и чтобы изменить его, надо приложить не мало усилий.

Прошла ещё неделя.

Дело Эрики не двигалось. По крайней мере, так заявлял своим ученикам Айзава.

Второй триместр начался, начинающие герои из класса 1-А вновь стали посещать свои уроки, замечая, что их классный руководитель практически не бывает в академии. Об этом говорила и Эбигейл, упоминая, что домой опекун возвращается в два-три часа ночи.

Бакуго и Айзава-младшая дважды давали показания. У девушки также изъяли копию фотографии с родителями, где была запечатлена обезьянка Пайнаппуру. Тогда-то у неё и стали возникать подозрения насчёт личности Эрики, а Шота тем же вечером подтвердил её догадки согласием. Это было единственное, что он сказал насчёт шатенки.

СМИ требовали обнародовать документы по самому нашумевшему за последнее десятилетие делу. Власти согласились опубликовать только показания учеников UA, а также побои Эрики, снятые на третий день госпитализации, и документы, подтверждающие наличие следов наркотических веществ в крови. Фотографии её оголённого, испещрённого шрамами и синяками тела вызвали огромный диссонанс в обществе: многие люди стали отказываться от своей навязчивой идеи о заговоре, но всё-таки были и те, кто стоял на своём. Они также сильно испортили психологическую погоду в классе 1-А, заставив учеников ещё больше волноваться об исходе всего этого дела.

Вопрос об единоличии обезьянки с фото и Эрики был закрыт, когда та при полиции по их просьбе превратилась в маленькую зверушку, точь-в-точь похожу на ту, что была запечатлена на снимке. Это письменно подтвердила экспертная комиссия, а также зафиксировала на видео. Однако в сущности этот факт давал лишь положительные предположения о том, что и остальные слова шатенки не были ложью. В конце концов, неужели домашняя зверушка героя, не может стать на сторону злодеев после его смерти? Да ещё и с таким мрачным прошлым, ведь до встречи с Джонатаном Своном Эрика претерпела не мало бед.

Прошло ещё около двух недель. Ученики шлифовали свои суперприёмы, придуманные «на скорую руку» для уже маячившего на горизонте экзамена. Айзава-младшая отрабатывала скоростные суперточные выстрелы по мишеням работая с новыми пистолетами от Хацуме с более точным прицелом и самонаводящимися пулями. Они разрывались только от контакта с кожей и были немого болезненнее прежних, но работали эффективнее и гораздо проще в обращении. Девушкой занимался про-герой и учитель UA Стрелок в отсутствии её отца.

Наступило тринадцатое сентября. Через две недели будет экзамен. А через два дня — пятнадцатого числа — Эбигейл исполнится семнадцать. Но девушка совершенно не чувствовала дух приближающегося праздника, и даже попросила одноклассников, которые почему-то все были в курсе даты её рождения, ничего ей не дарить и даже не упоминать ничего в этом духе. Тодороки тоже было резко отказано в просьбе преподнести ей хотя бы цветы с открыткой, отчего он, кажется, даже слегка обиделся. Тем временем все мысли беловласки были заполнены Эрикой и отцом, не появляющимся в доме и академии вот уже четыре дня.