— Ты совсем из ума выжила? Думаешь, этот гном тебя послушает?!

— Чем плохи гномы? — глаза Айнэ недобро блеснули, и она раздражённо посмотрела на принца. — От чего меж вами такая вражда?

— Гномы высокомерные, вспыльчивые, ворчливы и бестолковые.

— Разве в этом причина вашей неприязни? — эллет испытывающе смотрела на принца, но тот оставался таким же беспристрастным и упрямым.

— Нет. Они украли у нас нашу реликвию.

— Значит, многовековая дружба разрушилась из-за горстки камней?

— Ты ничего не понимаешь, — обречённо усмехнулся принц и в подтверждение своих слов покачал головой.

— Не смей. Так. Говорить! — Айнэ отчеканила каждое слово. Впервые эльфийка так громко кричала на Леголаса, от чего он опешил и с непониманием смотрел на разгневанную девушку. — Может быть, я ребёнок и многого не понимаю, но цену дружбе я знаю!

— Знаешь, говоришь? — глухо спросил Аранен и подошёл к блондинке. Остальные слова он уже шипел ей, чуть ли не в лицо. — Ты лишь совсем недавно вообще вышла из своей скорлупы, а уже думаешь, что что-то знаешь и понимаешь? Много лет назад, когда мой отец пришёл на поклон великому Королю-под-горой — Трору, — как друг, гномы лишь посмеялись над ним и отказались от своего обещания вернуть ему Белые камни Ласгалена.

— И после этого он решил оставить их на растерзание дракону? — Айнэ тоже зашипела словно змея, ближе придвинувшись к лицу Леголаса, чтобы было весьма проблематично, учитывая её рост. — Трору нужна была помощь! Спасение от проклятия золота Эребора, но вместо этого твой отец объявил ему бойкот и оставил его народ умирать в огне! Сейчас, моим друзьям нужна помощь, и я не могу просто стоять в стороне и ждать, пока Торина одолеет порок и поглотит алчность, а вслед за этим он развяжет войну, потому что ему покажется, что на его сокровища зарятся соседние народы. Поэтому я еду, хочешь ты этого или нет!

— Ты просто капризный ребёнок!

— Считай, как хочешь, — уже спокойно ответила Айнэ и отстранилась от эльфа. Она отошла от него к единорогу, запрыгнув впоследствии на животное. — Давай, мальчик, — эллет погладила по гриве Дарка, — нам здесь делать нечего, — девушка легонько ударила по бокам скакуна, и выкрикнула «Но!», после чего, он вместе с наездницей начал скрываться в лесной глуши.

— Айнэ, стой! — последние слова, выкрикнутые Тауриэль вдогонку, лишь эхом настигнули её острые уши. Но даже тогда она не обернулась.

❂❂❂

Дорога назад казалась нескончаемо долгой, эльфийка постоянно останавливалась от боли в затёкших мышцах и из-за того, что Дарк просто-напросто загонялся в такой спешке. Время словно превратилось в одну тягучую массу, обволакивающую каждый уголок тела и не дающую сделать ни одного вдоха. Она скакала всю ночь и лишь к рассвету гора, наконец, начала приближаться. Однако ж, не только очертания Эребора становились чётче, по мере приближения Айнэ всё больше и больше различала в золотом блеске вооружённую армию Великого Зеленолесья, даже люди были среди них. В самом конце, у ворот Одинокой горы на величавом олене восседал благородный с виду эльф, черты лица которого слишком сильно напоминали ей о раздражающем лице Леголаса. Посомневавшись пару секунд, Айнэ заставила принять себя то, что к Эребору пришёл не кто иной, как Трандуил, её опасения подтверждались. Рядом с эльфийским королём на белоснежном коне сидел Бард. Эллет ускорилась.

— Сбросить его с бастиона! — только сейчас блондинка заметила забаррикадированные ворота Эребора (точнее, раньше она просто не обращала на них внимания), за которыми стояли гномы и хоббит. Торин гневно смотрел на Бильбо, в глазах остальных дворфов читался испуг и непонимание. — Вы что не слышали меня? — Дубощит схватил за руку Фили, но тот выдернул её, вернувшись на место. — Я сам это сделаю! — он схватил Бэггинса и опрокинул его на стену.

— Что ты творишь, Торин?! — ряды эльфов стали расступаться перед белоснежным единорогом и его всадницей. Эллет быстро пересекла, казалось бы, нескончаемые золотые ряды и выехала вперёд перед Бардом и Трандуилом. — Неужели гора настолько покорила твою волю?!

Между гномами пошли радостные шепотки. Бильбо кое-как изловчился и тоже посмотрел на подругу.

— Этот вор украл у меня Аркенстон!

— Этот вор — твой друг! Неужели из какого-то камня ты лишишь его жизни? — эльфийка нахмурилась. Всё было хуже, чем она думала.

— Он никогда не был мне другом. Он предал меня, предал моё доверие! — Торин сильнее сжал воротник хоббита, трясясь от гнева и злости.

— Ты сам себя предал, Дубощит! В тот момент, когда отказался помочь этим людям, — Айнэ указала на толпу рыбаков позади себя, — отказался от своего слова! Разве это сделал бы Торин?

— Если тебе не нравится мой взломщик, — из толпы эльфов спешно вышел Гэндальф, — прошу, не причиняй ему вреда! Верни его мне! Пока что ты ведёшь себя не так, как подобает Королю-под-горой, Торин, сын Траина.

Дубощит медленно отпустил хоббита, смотря на истари со смесью удивления, некого страха и гнева. Остальные гномы быстро оттащили Бильбо от него и пустили к верёвке, чтобы спуститься со стены.

— Никогда больше не буду связываться с волшебниками и крысами из Шира!

— Друг мой, одумайся! — Айнэ пыталась воззвать к голосу разума Дубощита, но тот даже слушать не желал.

— Разве друг приходит с армией к дому друга?!

— Это не моя армия, не мои люди! — возразила эллет, заметно повышая голос. — Они пришли не со мной и идут не за мной! — под конец эльфийке даже показалось, что она сорвала горло — слишком резкой болью оборвались последние слова.

— Заканчивайте этот маскарад, мы просто хотим, чтобы гномы отдали наше, — Трандуил готов был отдать приказ натянуть луки, но его слишком ошеломила следующая фраза Первозданной.

— Милорд Трандуил, пожалуйста, проявите вашу хвалёную мудрость и… ПОМОЛЧИТЕ ХОТЯ БЫ ПАРУ МИНУТ!!! — Таур опешил от такого тона Наречённой, впервые на его памяти ему так дерзили.

— Торин, — она снова обратилась к карликовому королю. — Я прошу тебя, вспомни то, кем ты был и то, кем ты должен быть. Вспомни о своей чести.

— Почему, когда вы говорите о чести, это означает, что я должен раздарить всё наследие нашего рода?! — Дубощита трясло от гнева. Порок крепко сцепил его сердце, впиваясь острыми длинными ногтями в него всё сильнее и сильнее.

— Неужели это ваше «наследие» принесло вам счастье? Хоть раз? В чём есть важность золота. В чём счастье обладания им?!

Торин молчал, не зная, что ответить. Но отступать он не собирался, это было видно по его уничтожающему эльфийку взгляду. Айнэ лишь опечаленно вздохнула.

— Власть Драконьего недуга слишком сильна, дитя моё. Ты ничего не могла сделать, — Гэндальф понимающе смотрел на мрачную эллет.

— Может быть… послушав я тебя раньше, — она посмотрела на Барда, — то смогла бы помочь.

— Гномы упрямы и вспыльчивы. Их никто не может переубедить, — Трандуил видимо, наконец, опомнился и не упустил шанс снова кинуть пару троек нелестных словечек в сторону не очень любимого им народа.

— Возможно, но эти весы пороков уравновешивает положенные на другую чашу горделивость и высокомерие эльфов, — Айнэ вскину подбородок и с вызовом посмотрела на короля. — Ваш сын весь пошёл в род Тэлери и в своего отца, — эллет резко обернулась. Именно поэтому она не смогла заметить сощуренных глаз и усмешки Таура.

— Так мы договорились? — Бард снова решил напомнить всем, зачем они тут вообще собрались, а то вместо одной возможной войны с гномами ещё грозится вспыхнуть битва между Наречённой и королём Лихолесья прямо здесь и сейчас.

Торин тяжело дыша, посмотрел на восходящее из-за холмов солнце и суетливо заходил взад-вперёд по бастиону.

— Зачем мне выкупать то, что по праву моё?!

— Оставь камень себе, продай его, Экталион из Гондора хорошо за него заплатит, — обратился Трандуил к Барду. Конечно, и он, и лучник понимали, что это была издёвка над гномьим королём, и продавать Аркенстон никто не собирался.