По справедливости сказано будет, эти люди также промышляли мелким воровством, брали то, что, как уже было сказано, лежит плохо.
Но, естественно, в тюрьму их никто не сажал, да и до суда дело не доходило, жители улицы сидели в изоляторах около трех суток. Ибо держать их не было смысла. Они никогда ни в чем не признавались. А ограбленные всегда путались, ни одного ясного ответа не было.
Выходя на свободу, бездомные снова возвращались обратно, и все начиналось сначала. Порочный круг.
Который все-таки будет разорван.
А часовой-Люба при этих арестах крайних не упускала возможности побранить ненавистных ей жуликов:
«А-а-а, ироды проклятые, вот теперь получите свое. В тюрьму их, в тюрьму, жуликов поганых».
Антон поднялся на свой этаж по лестнице, прошел по общему коридору, подошел к своей двери.
Вообще, это общежитие напоминало дом коммунального типа, но почему-то считалось общежитием.
Антон постучал в дверь.
У порога его, как всегда, встречала любимая бабушка.
– Сынок вернулся! Антоша, родненький, здравствуй.
– Привет, бабуль.
– Ну проходи, чего стоишь на пороге, поди устал?
– Валюсь с ног, – ответил Антон.
– Ты как, все хорошо?
– Да слава богу, на здоровье не жалуюсь, – ответила бабушка. –
Давай отдохни немного, сынок, да поешь. Я плов сварила.
Твой любимый, – сказала бабушка.
– Хорошо. Ну как день провела? – спросил Антон.
– Да намаялась немного.
Сегодня ходила в городскую администрацию, пыталась выхлопотать помощь денежную, а то нам тяжело же, все деньги на лекарства уходят, – сказала бабушка.
– И что ответили? – спросил Антон.
– Сказали, чтоб документы я собрала. Написали, какие надо, там целый список.
Даже не знай, хватит ли у меня сил все это собрать, – ответила бабушка.
– Все будет нормально, бабуль, соберем как-нибудь.
Антон тяжело покашлял.
– Ой, Антоша, боюсь я за тебя, как ты кашляешь, прям сердце сразу замирает. Ох, как боюсь. В больницу бы тебе надо, доктору показаться, – сказала бабушка.
– Время будет, покажусь.
Да я же лекарства покупаю, принимаю их в назначенное доктором время.
Так что если я пойду к нему, он мне просто посоветует увеличить дозу, – ответил Антон.
– Все равно боюсь, Антоша, боюсь.
– Не бойся.
А после что ты делала, где была? – спросил Антон.
– Потом пошла в аптеку, лекарства для глаз купить.
У бабушки Антона были больные глаза, было все как-то мутно. Но очки на людях она стеснялась надевать. У бабушки, так же как и у Антона, большая часть пенсии уходила на лекарства, при том она страдала головными болями.
Так что остававшихся денег едва хватало на жизнь. Поэтому бабушка пыталась оформить дополнительные средства.
Вся их одежда была подарена соседями, кроме обуви, и то обувь они брали также поношенную в какой-то лавке или у старушек, продававших всякое тряпье около городского рынка.
Конечно, жизнь Антона и его бабушки была незавидна, но они никогда никому ни жаловались. «Вместе мы все вынесем», – так они часто говорили друг другу.
– Потом я встретила фабричную подружку. Мы поболтали, потом потихоньку пошла домой, – ответила бабушка.
– Послушай, бабуль, ты не должна ходить пешком до дома, наверно, и к начальству ходила пешком, – сказал Антон.
– Да, пешком. Здесь же недалеко. Антоша, зачем мне тратить деньги на транспорт?
Ноги у меня еще пока крепкие, – сказала бабушка. –
Ладно, иди ешь, дорогой.
Антон сел за стол. Бабушка заботливо наложила ему плова с тушенкой. Он стал его жадно поглощать.
Поев, Антон лег на кровать и стал задумчиво поглядывать в потолок. Бабушка села читать книгу писателя Бунина. Когда она читала, надевала очки, которыми пользовалась только дома.
Пробил какой-то час. У них были старинные часы, которые били курантами, это были единственные часы в доме. А когда они ломались, время для Антона и бабушки просто останавливалось. Их было кому подчинить, в соседнем подъезде жил Федька-злотый.
Так его прозвали за золотые руки, но пьяница был страшный. Все делал за бутылку.
Но для бабушки Антона из уважения к ней, а уважение к людям он испытывал, часы ремонтировал бесплатно. Правда, ремонта часов приходилось ждать долго, мастер мог быть дни напролет в запое.
Бой курантов отвлек Антона от его размышлений. Он повернул голову к стене, на которой висели часы. Часы умолкли. Он оглядел всю серую, облезлую стену. Потом опустил взгляд на покосившуюся тумбочку. На ней лежала затертая салфетка, лежала какая-то старинная шкатулка, почерневшая от времени, откуда взялась она, Антон не знал, да и не интересовался, потому что очень редко замечал.
А еще на тумбочке стояла рамка с фотографией, на которой были запечатлены его родители.
Антона начали мучить воспоминания прошлого, когда еще родители были живы, и он был полностью здоров. Тогда была совсем другая жизнь. Он нечаянно уснул.
Семья Антона жила также в этом городе. Жили они в частном большом, уютном доме, этот район был неплохой. Его отец был директором единственного в этом городе колледжа, мама была преподавателем в нем. Ее предметом являлась культурология. Она была очень образованным человеком. И в Антоне воспитала культурного и образованного мальчика. К тем знаниям, что он получал в школе, она добавила и свои. Со своими ранними познаниями Антон мог бы много достичь, входя во взрослую жизнь.
С ними также жили бабушка и дедушка, они были родители мамы Антона. Отец был сирота, он вырос в детском доме. Ему пришлось добиваться всего самому. Он многое прошел на жизненном пути, и это сделало его очень морально сильным человеком. Отец от себя передал Антону несгибаемую силу воли, железное терпение, любовь к жизни.
Родители мамы были хорошими хозяйственниками. Поэтому их семейная крепость была сильна…
Наступило новое утро, Антоша встал с кровати, оделся и пошел умываться. Приведя себя в порядок, зашел на кухню, где уже сидели за столом мать и отец, а бабушка их обслуживала.
– Доброе утро, ма, па, бабуль, – поприветствовал Антоша.
– Доброе, доброе. Садись, Антон, – сказал отец.
– Здравствуй, деточка, – поприветствовала мама и поцеловала его в щеку.
Антоша сел за стол, бабушка подала ему завтрак.
Итак, пора было идти в школу, а родителям на работу.
Выскочив из дома, Антоша побежал к своему школьному товарищу, с которым учился в одном классе. Его звали Юрок. Он всегда заходил за ним по дороге в школу.
Антоша подбежал к дому Юрка и позвонил. Тут появился сонный, наспех одетый приятель.
– Юрчик, давай быстрей, опоздаем же. Училка убьет нас, – поторопил Антоша.
– Да не бойся, Антон. Подумаешь, напишет жалобу в дневник, и что из этого? – промямлил Юрок.
– Тебе, может, все равно, а папка обещал мне велосипед купить за хорошую учебу и поведение, – ответил Антоша.
Итак, друзья трусцой побежали в школу.
День выдался обычный. Поучившись на уроках и немного пошалив на переменах, Антоша возвращался домой. Он шел не спеша один, так как Юрка после занятий забрали родители. Они куда-то уезжали. Хотя Антон догадывался куда, у Юрка в подростковой колонии, которая находилась в нескольких километрах от города, сидел брат. Юрок с родителями ездили его навещать каждую неделю.
Звали брата Женя, по прозвищу Жгут. Это прозвище дали ему из-за его очень быстрого и жгучего удара. Бил как натянутый жгут, очень больно.
Женя-Жгут был вспыльчивого характера, с младших классов начал влезать в драки, даже если они его не касались, в нем сидела неутолимая жажда крови. Домой из школы возвращался весь в синяках, в растрепанной одежде и часто изодранной. Так что когда уже нельзя было ее отремонтировать, ему покупали новую. Естественно, у школьного начальства он числился на плохом счету, в школе его взяли на учет как трудного ребенка. В первой школе Женя проучился пять классов, его выгнали. Во второй он проучился только один учебный год, уронил директора при множестве свидетелей. Поспорил на пачку сигарет, что он это сделает прилюдно. В следующей школе проучился еще меньше. За то, что его выгнали с урока. Жгут нашел около школы не до конца искуренную сигарету. Но покурить не успел, начались занятия. Он попытался отпроситься выйти, но учитель ему не позволил. А так как очень хотелось курить, Жгут залез под учебный стол и закурил. Учитель его заметил, вытащил за шкирку из-под стола и выволок вон. Для него это кончилось жалобой начальству и вызовом родителей, а после поркой дома. В душе он затаил глубокую обиду на школьного преподавателя. После занятий Жгут подкараулил учителя-обидчика и швырнул в него кусок кирпича, но промахнулся. Он был замечен, всему руководству стало известно. Руководство школы и родители Жгута договорились о том, что они забирают своего сына из школы, а начальство не дает делу ход.
