Многие тезисы «классического» евразийства не могли объективно оценивать причины революции. Скорбь по Родине, утрата исторических связей, всё это отложило свой отпечаток на главных идеологах евразийства того времени. В тезисе о том, что Монгольское нашествие не было для России злом, кроется некоторая ошибка. Монголо-татары действительно не причиняли вреда духовной жизни населения. Ни одна церковь не была тронута или осквернена, однако, это скорее делалось для сохранения порядка на подвластных землях, т. к. размеры империи монголо-татар были несоразмерны и трудно-контролируемы. За время их нашествия у нас не было осуществлено ни одного крупного архитектурного проекта, по сути, развитие страны остановилось на 200 лет.

Евразийство отрицает панславизм и акцентируется только на преемственности восточных традиций. В этом кроется его недостаток. Полное отрицание западного влияния ошибочно, т. к. может привести к необдуманным последствиям. Современная Россия – это, прежде всего государство, построенное на родстве многонациональных народов. Она является «золотой серединой» влияния как восточной, так и западной культуры. Поэтому полное отрицание какой-либо из сторон может привести только к катастрофе. Правые евразийцы – это люди субъективные в своих взглядах, их миропонимание построено на ненависти к СССР.

Из всего вышеперечисленного становится понятно, что для современной идеологии евразийства необходима совершенно новая платформа мировоззрения, которая может соответствовать современной эпохи и её глобальным проблемам. Необходимо изменить структуру евразийства. Неоевразийство доказывает, что такое вполне возможно.

По праву можно сказать, что идейным лидером евразийства был русский географ Пётр Николаевич Савицкий. Он вдохновлял людей своими идеями, формировал кружки, активно издавал свои статьи. Если Трубецкой положил начало направлению, опубликовав свой знаменитый труд «Европа и человечество», то П. Савицкий продолжил его дело и окончательно сформировал идеологию в своей книге «Континент Евразия». После этого движение евразийцев окончательно определило в себе отдельную мировоззренческую позицию, которая не совпадала ни с одним существующим учением, со всеми спорила, но при этом синтезировало лучшее.

Сегодня, когда мы говорим об евразийстве, речь заходит о новаторской идеологии, новом геополитическом проекте. «Россию спасет парадокс, – утверждают евразийцы. – Монархия + социализм, православный большевизм, славянофильский футуризм, федеральная Империя, архаичный авангардизм». В этом принцип консервативной революции. Попробуем изложить основные замыслы произведения П. Савицкого в этой главе.

Первоначально речь заходит о начале начал – о православии. Автор подчёркивает, что оно не одно из многих равноценных христианских исповеданий. «Православие – высшее, единственное по своей полноте и непорочности исповедание христианства. Вне его всё – или язычество, или ересь, или раскол». Однако другие религии не отрицаются и не подавляются. Государство должно обеспечивать свободу исповедания, но при этом, даже будучи светским, осознавать роль религии в обществе.

После проведения европеизации России – русский дух был искорёжен. Но это не поменяло отношения европейцев к России. Они видят в России Азию, и это меняет многие взгляды людей. На самом деле Россия – это Евразия. Но Евразия не как материк, а как особая культурная цивилизация между китайской и европейской. Россию-Евразию нельзя и близко сопоставлять с Германией или Францией, можно проводить аналогии только с империей Карла Великого, Священной Римской империей.

Евразийство отрицает европоцентризм по той простой причине, что он несёт в себе универсальную доктрину, благодаря которой свободно называет одни народы цивилизованными, а других варварами. Когда как мы знаем, что если Московская Русь отставала в научно-техническом прогрессе, то в живописи, самобытной архитектуре, в иконографии она создала начальную индивидуальную культуру, которая по своей красоте не только не отставала, но создало свою золотую самобытную вершину в этой сфере деятельности народа.

Евразийцы не боятся противоречий, в них заключена вся жизнь. Можно сказать, что евразийцы живут в противопоставлениях. Они умеют совмещать традицию и революцию. Россия-Евразия как отдельный мир и симфоническая личность жила в СССР, живёт и сейчас. Весь вопрос в осознании себя участником и деятелем этого мира. В статье «Утверждение евразийцев» подчёркивается, тот факт, что евразийцы признают положительное влияние этатизма (державности) для государства, при этом нужно чувствовать его предел, не давать тотального разгула, поэтому нужно точно определить, что поддаётся национализации, а что стоит под запретом. Поэтому в экономике они сочетают государственный подход и частный.

Государство должно контролировать экономику, вручную управлять стратегическими отраслями, создавать свои производства. Частный сектор не уничтожается, чтобы иметь на будущее «мерило добротности», его функция сравнительная, по которой можно понять, насколько эффективно работают госпредприятия и насколько они конкурентно-способны. Поэтому и личность должна служить общему делу, в этом её смысл. Диалектический этатизм евразийцев – это обязательное доминирование планового начала. Вопреки этатизму большевиков, евразийский этатизм служит ради «влияния государства на рынок и через рынок».

Единство силы традиции и силы творчества велико. Если заниматься только охранительством – традиция погибнет. Когда как постоянное развитие, душевное и материальное творчество несёт за собой будущее для традиции. Работа кн. Трубецкого «Европа и Человечество» несёт в себе экспрессивную и важный принцип – равноценности и качественной несоизмеримости всех культур и народов земного шара. Романо-германский народ захотел подняться на высшую ступеньку иерархии, но на деле в этом нет иерархичности – все народы равны. У каждого народа свои культурные ценности, одни мы можем определить как «хорошие», другие как «плохие» – но в любом случае суждение будут строиться лишь на нашем субъективном мнении. Мы можем принять эталон ценностей, например в заповедях. И мерить народы по ним. Но при этом мы сами можем впасть в грех осуждения ближних, в себялюбие как мелкий национализм.

В русском языке есть слово, непохожее на свои иностранные аналоги по смысловой нагрузке, это слово «хозяин». Хозяин это и владелец дома, и сельский производственник. Если менеджер имеет функцию количественного контролирования процессов, то хозяин – это ещё и качественный, т. е. хозяйский подход к делу. Словосочетание «добрый хозяин» ориентировано на положительное влияние творчества и власти человека, верного применения принципов владения и распоряжения имуществом, благоприятным подходом в производственных отношениях. «Добрый хозяин» не сугубо экономическая или властная формулировка, она также может говорить о личных способностях человека. Предприниматель может владеть имуществом, т. е. быть хозяином чего-либо, но редко какой предприниматель действует «по-хозяйски», проявляя качества истинного хозяина. Можно выделить ряд убеждения такого рода хозяйствования:

•Основа хозяйства – люди, которые в нём действуют, а не прибыль.

•Цель – обеспечить материальные основы жизни людей.

•Главное богатство – подбор и формирование качественных кадров в хозяйствовании.

•Человеческое отношение к людям.

Эти тезисы предложены в максимальной реализации. Нельзя сказать, что они утопичны, примеров в истории множество. Важно, чтобы человек понимал необходимость стремления к ним, тогда и капитализм будет с человеческим лицом. При этом надо понимать, что такого рода «добрые хозяины» не могут вечно существовать в крупном бизнесе, поэтому его должно контролировать государство, где достаточно будет эффективных управленцев, поскольку многое скрывается за статистикой и цифрами бухгалтерии. При этом «добрым хозяйственникам» можно оставить все их «природные» сферы жизнедеятельности, в которых необходимо волевое и опытное решение профессионала. Это распространяется как на малый, так частично и на средний бизнес.