Замбендорф оглянулся и увидел, что талоиды пришли в себя и начали приближаться по выступу, размахивая предметами, похожими на оружие.

- Быстрее, Джо! - закричал он и уперся обеими ногами и одной рукой в балку, другой рукой отбрасывая куски сети.

- Готово! - отозвался Феллбург.

- Включай, Дрю! - закричал Замбендорф. - Кларисса, вверх! Вверх! Электрический ток устремился в кабель, флаер начал подниматься, выбирая слабину. Замбендорфа и Феллбурга подняло, и Вест начал сматывать трос. В тот момент как Моисей высвободился из балок, талоиды подбежали и попали под действие магнитного поля. Они образовали цепь из шести-семи фигур, соединенных голова к ноге. Они беспомощно висели в воздухе, и электричество, проходя через их корпуса, приводило в беспорядок все их внутренние механизмы.

- Дьявольщина! - выругался Феллбург.

- Подождите! - закричал Замбендорф. - Мы их прихватили!

- Я не могу отключить ток, - ответил Вест. - Мы тогда потеряем Моисея. Ну что за путаница!

- Опусти нас вниз, Дрю, примерно футов на десять, - приказал Замбендорф. - Джо, нам придется подхватить его. Будем надеяться, что выдержим.

Они опустились, и через несколько секунд Феллбург сказал:

- Я держу его за руку. Как ты там, Карл?

- Все в порядке, - крикнул Замбендорф. - Мы его держим. Отключай, Дрю. - Вест отключил магнит, цепь талоидов распалась, они попадали на выступ на пришедших в ужас товарищей.

- Мы его держим! - крикнул Феллбург. - Кларисса, давай убираться отсюда. - Флаер начал подниматься, и в этот момент с пояса Феллбурга сорвался гаечный ключ и упал в темноту внизу.

Далеко внизу толпа видела, как стражников дворца подняло в воздух и разметало, как игрушки, как Просветителя ангелы триумфально подняли в небо. И когда он отправлялся на встречу с Жизнетворцем, он послал что-то толпе, собравшейся у утеса. Фигуры торопливо бросились подбирать священный символ, его высоко подняли, чтобы увидели все.

- Знак! Знак! Нам дан знак! Смотрите, что дано нам в День Чуда!

- Смотрите на знак! Смотрите на знак!

- Мы спасены! Мы спасены!

От навеса для знатных зрителей отъехала группа всадников в составе короля, верховного жреца и нескольких сотен их верных последователей и охранников. Они пробились сквозь толпу под крики и насмешки, под градом камней и других предметов.

Тем временем высоко над ними флаер добрался до безопасных туч и полетел в далекие горы.

37

В конференц-зале на верхнем этаже здания САКО в Вашингтоне установилась напряженная атмосфера. Сэмюэль Дюлени, директор САКО, сидел в центре длинного стола из полированного дерева, с одной стороны от него Уолтер Конлон и Уоррен Тейлор из Североамериканского отделения, с другой стороны - два представителя Европы; лицом к ним - Бертон Реймелсон и Грегори Бул из ГКК, Роберт Фейрли, племянник Реймелсона, из Нью-Йоркского торгового банка, а также два консультанта, участвовавшие в подготовке финансирования экспедиции на "Орионе". С края стола сидели государственный секретарь Филипп Бернесс и Джулиус Гоше из его департамента; рядом с ними - Кевин Уолли, помощник президента и его советник по связям с европейским парламентом.

Уолтер Конлон держал в руках листок со своим главным доказательством; копии он уже передал всем присутствующим. Это было воспроизведение документа, по приказу Ланга написанного специально для передачи Тельме; но Джералд Мейси не знал, что документ фальшивый, когда срочно передавал его с "Ориона"; не знал об этом и Конлон.

- Вот здесь, черным по белому, пункт пятый: "Противовоздушные ракеты, короткого радиуса действия, заправленные, с управляющей системой, класса земля-воздух. Модель ИЛААМ-27/F, Марк 4 "Бэнши". Количество: 24 штуки..." А в пункте шесть указаны двенадцать учебных ракет, используемых на тренировках, а в пункте семь - двенадцать боевых ракет! - Конлон опустил листок и вызывающе посмотрел на всех присутствующих. - Что может быть яснее? Это оружие было отправлено падуанцам в то время, как хорошо известно: земляне передвигаются в основном во флаерах и покажутся именно в той местности, куда доставлено оружие. Мне незачем разъяснять, что последует. Это преднамеренное убийство.

Бул через стол посмотрел на Бернесса.

- Такое решение не могло быть принято без ведома Лехерни, настойчиво сказал он. - Что могло так на него подействовать? Я не могу допустить, чтобы ГКК оказалась связана с подобными действиями, если о них когда-нибудь станет известно публике. - Иными словами, экспедицией руководят политики, и корпорация уже готовит место для отступления.

Бернесс покачал головой.

- Не могу объяснить этого, Грег. Это превосходит все наши инструкции. Не знаю, что там происходит.

- Вы... м... вы все еще не сказали нам, как к вам попал этот документ, - сказал Роберт Фейрли, надеясь снять напряженность сменой темы.

- Это не имеет никакого значения, - напряженно ответил Конлон. - Это копия части перечня грузов, которые на шаттлах отправляются с "Ориона" в Падую. Само по себе достаточно сомнительный вопрос: зачем мы даем талоидам оружие, которое позволяет им эффективней убивать друг друга. Но единственная цель такой поставки - убийство наших людей.

Дюлени, глава САКО, несколько секунд пожевал костяшки пальцев, потом распрямился, откинулся, оглядел всех и решительно покачал головой.

- Я, как и все мы, считал, что мы оказываем символическую поддержку небольшой стране, которая борется с вторжением извне. - Он снова покачал головой и указал на листок в руке Конлона. - Но это? Этого достаточно, чтобы начать войну! В какой дьявольской игре там участвуют наши люди? Я не могу допустить, чтобы САКО даже просто заподозрили в участи в этом. САКО отвечает только за полет "Ориона" до Сатурна и обратно, а также за исследовательские программы. Мы не отвечаем за политические и экономические решения руководства экспедиции, и я не могу обещать, что стану поддерживать их в любых правительственных организациях или перед общественным мнением. - То есть если он не поддержит сейчас Конлона, тот немедленно обратится к средствам массовой информации, и к дьяволу все последствия.

Один из европейских представителей САКО, сидящий рядом с Дюлени, кивнул.

- Такова и наша позиция.

- Но какую политику проводит там Лехерни? - спросил другой европеец. - По сведениям Конлона, он помогает талоидам осуществить полномасштабное вторжение. Это совсем не символическая поддержка. Это грубая политика с позиции силы, вмешательство в чужие дела. Кто разрешил это?

- Какая разница? - спросил Джулиус Гоше. - Похоже, там все сумели подвести к фиаско.

- Для меня большая разница, будет ли мое правительство связано с очередной выходкой или нет, - холодно ответил европеец

Бернесс развел руки.

- Не знаю. Может, слишком велико напряжение от руководства такой экспедицией. Вдали от Земли оно могло оказаться больше, чем мы думали, сказал он. - Но заверяю вас, джентльмены, что описанные события никак не соответствуют политике правительства Соединенных Штатов. Это либо результат какого-то отклонения в психике руководящего персонала экспедиции, либо неправильное восприятие наших указаний. Уверяю вас, мы немедленно начнем расследование.

"Ложь", подумал про себя Реймелсон. Ты отлично знаешь нашу политику и дал, подобно всем нам, молчаливое одобрение. Все готовились ухватить как можно больше от предстоящего кровопролития и в то же время делали все, чтобы выглядеть непричастными. Но Реймелсон не настолько впал в панику, чтобы утратить представление о том, какие огромные выгоды все же может принести экспедиция. Он думал, можно ли возместить ущерб и вернуть экспедицию в нормальное русло. Если так, то ему выгоднее, чтобы руководство "Ориона" было оправдано и сохранило свою репутацию, что бы ни случилось у землян с падуанцами - а Реймелсон подозревал, что случилось что-то гораздо серьезнее, чем им известно, - все это надежные способные люди, и заменить их не так легко. Реймелсону необходимо было время, чтобы собрать сведения и узнать точно, что же произошло на Титане, и он не торопился выносить приговор. Поэтому ответ его сейчас должен быть нейтральным, решил он, но обстоятельства все же заставляют вмешаться решительнее. Еще одна ошибка в падуанской операции, и он придет к выводу, что команду Лехерни спасти невозможно; придется действовать так, чтобы сохранить свои интересы и собственную репутацию.