— Я чем-то обидел тебя? — вздрагиваю, когда его руки нежно касаются моих плеч.

— Нет, — тихо отвечаю я, но не поворачиваюсь к нему, хотя все мое естество вопит, чтобы я сделала это.

— Тогда в чем дело? — и его губы тепло прикасаются к моему виску. Слишком прекрасно и даже немного похоже на правду, где я любима им. Нельзя верить в это, Эзра, нельзя! Иначе, это окончательно погубит тебя!

И я почти задыхаюсь от этой щемящей безысходности, где хочется верить в сказку, которой на самом деле нет и никогда не будет. Никаких предложений, обещаний и свободы тоже нет. Я все там же — я в плену.

И еще один вечер проходит мимо нас. Ужин, прогулка перед сном, слишком откровенный поцелуй у дверей моей спальни и мое несмелое: «спокойной ночи». И он больше не давил на меня, только смотрел до спертого дыхания проникновенно, стискивал в своих объятиях и покорно вздыхал. И это все резало меня по-живому, потому что разумом я понимала, что нельзя, а глупое и доверчивое сердце вопило, что можно.

Очередное идеальное утро в его мире, и он выныривает из своего портала прямо у моей постели, ласково прижимая к своей груди еще полусонную меня. И нет сил журить его и сопротивляться.

— Эзра, послушай, меня не будет до завтра. Не теряй меня, ладно? Если придется задержаться, то я обязательно дам тебе знать, — шепчет он мне на ухо и нежно прикусывает мочку, а потом пробирается под майку моей пижамы и проходится в неспешной ласке по моей груди.

Тело тут же безотказно отзывается на это торопливое, почти механическое движение и хочется умолять его: «ты только возвращайся скорей, я буду скучать». Но я вынуждаю безмолвно лежать в его руках. Кивок — этого достаточно. А потом он уходит, оставляя меня наедине со своими мыслями и тоской о нем. О мужчине, ради которого хочется жить, хотя первые признаки неминуемого конца уже стучатся в мою дверь.

Усталость, даже болезненная вялость и слишком очевидная ломота в теле по утрам — теперь это были спутники моей повседневной жизни. Так и в это утро я почти соскоблила себя с постели и потопала в уборную, чтобы привести себя в порядок. Это немного взбодрило меня, и я спустилась вниз, чтобы приступить к своим ежедневным обязанностям. Никто же меня от них не освобождал, к слову.

POV Эзра

Уборка, готовка, немного лени на террасе, прогулка до ближайшего парка, где я несколько часов к ряду просто лежала на зеленой траве, слушая город и шум ветра. Я пока еще могла это делать, я еще была жива…

И день истратил сам себя, а потом переродился в новый. Так бы и мне уметь, но увы, меня воскресить уже не получится. Просто некому. Жалкая Эзра, которая никому толком никогда и нужна не была. И я брела в свою уютную тюрьму, а потом монотонно готовилась ко сну, засыпая с жаркими мыслями о своем уж слишком смазливом рабовладельце.

Вот так. Но тогда я еще даже не подозревала, что новый день уничтожит меня, одним точным и выверенным ударом сотрет в порошок.

Утро нового дня, чашка ароматного чая и навязчивый звук из кабинета архимага, который я стойко старалась игнорировать. Пи-пи-пи… едва слышимый, но по мозгам долбит так, что кажется невыносимо громким.

И снова ежедневная уборка, и вот уже ноги сами собой несут меня в его кабинет. Стараюсь абстрагироваться от въедливого пищания, но получается откровенно хреново.

Провожу чуть влажной тряпкой по его рабочему столу, невольно активируя виртуальное окно домашнего компьютера. И ярко-красный флажок с пометкой «срочно» маячит перед глазами, взывая меня кликнуть на него и прочитать входящее сообщение.

Не буду, я не роюсь в чужих письмах!

Но смахнуть сообщение не получается с первого раза. Вот вам и закон подлости во плоти.

Голос какого-то молодого мужчины почти оглушает меня, и я тихо охаю, а потом и оседаю в рабочее кресло, испуганно прижимая руку к груди и пытаясь успокоить дрогнувшее сердце. Только все это зря.

— Хиро, здорово! Короче, твой запрос не дал никаких результатов. Мы прогнали твою метку истинности по всем базам и всем мирам нашего Союза и совпадений не нашли. Мне очень жаль, но твоя зазноба словно сквозь землю провалилась. Дерьмо, конечно, понимаю, но уж как есть. Ты только не расстраивайся раньше времени. Мы найдем ее, и вы обязательно будете вместе! Мы попробуем еще раз просмотреть все через сканнеры и Око. Разрешение от Великого Архонта уже получено. На связи!

Я битый час в трансе сидела все в том же кресле и слушала, как сердце почти перестало биться от неожиданности, а потом вдруг в панике заколошматило о грудную клетку.

Что? Что это я только что услышала?

И вот уже рука тянется к голосовому вводу на рабочем столе, и я уверенно произношу:

— Что такое метка истинности?

И компьютер тут же услужливо выдает мне уйму схематичных рисунков спины и разных частей тела, где изображена почти точно такая же, как и у Хиро, татуировка. Взгляд ошалело опускается ниже и натыкается на удобоваримое объяснение:

Сакральная метка истинной пары — парная стигма магической природы на спине (редко другой части тела) двух связанный существ, идеально подходящих друг к другу по всем известным параметрам, иначе — идеальный партнер, который только может быть найден в природе.

Дальше читать я уже не смогла, глаза застелила пелена горьких слез. Идеальный партнер для идеального Хиро… Ну а как же иначе, правда?

Почти в отчаянии я стиснула ладонью горло, боясь закричать от нахлынувшего на меня ударной волной паники. И сердце в груди так жалобно заныло. Да что уж там, оно громко завыло, приговаривая на смерть все, о чем я втайне мечтала и на что надеялась.

У него есть женщина, лучшая из лучших и только для него одного, и я никогда не смогу сравниться с ней. Сама природа обручила их, сама магия их связала воедино.

А я так, просто забавная зверушка для временной потехи. И слезы несдерживаемым потоком покатились по щекам, а потом и закапали на мое домашнее платье. Глупая, глупая Эзра. Ну ты же знала, что так и будет. Знала, черт тебя дери!

И вот уже я кулачками прикрываю веки и громко всхлипываю, а потом слышу, как приближаются шаги, а потом и замирают в дверном проеме его кабинета.

— Эзра? — доносится до меня его надломленный голос.

Но я ничего не отвечаю ему, только поднимаю на него полные боли глаза и пытаюсь понять — за что? Ведь он все знал, но все равно планомерно укутал меня в эту лживую иллюзию, где возможно такое понятие как «мы». Он кидает беглый взгляд на виртуальное окно, где до сих пор висит замершее изображение того, кто приговорил меня, и досадливо морщится. Да, увы, все опять пошло не по плану.

— Я хотел бы объяснить тебе это, — и в его взгляде я не вижу ничего, чтобы смогло меня поднять с колен.

— А что тут объяснять, Хиро? — и я тут же прижимаю тыльную сторону ладони к губам, чтобы не разреветься в голос.

— Эзра…

— Так это не просто татуировка?

— Послушай.

— Отвечай!

— Нет, это не просто татуировка, но.

— То есть, где-то есть почти твоя жена, а ты не гнушаешься подкатывать ко мне?

— Я свернул поиски еще несколько дней назад, просто Новак выполнял прямой приказ и. Черт! — и он решительно двинул ко мне, а я соскочила с кресла и спряталась от архимага за его спинкой.

— Не смей, — выдавила из себя я, — больше никогда!

— Твою мать, да послушай же ты! — почти взревел он и с силой сжал двумя пальцами переносицу.

— Что мне послушать? Очередную сказку, где я тебе нужна или может быть даже дорога, да, Хиро? И что я должна буду сделать? Кивнуть на все это и согласиться на что-то эфемерное, что на самом деле принадлежит какой-то безымянной женщине, за которой ты пойдешь как верный пес, стоит ей только появится в твоей жизни? Так что ли? А обо мне ты подумал? Что надо будет делать потом мне?

— Эзра, пожалуйста, — пятерней взлохматил он свои волосы.

— Ты чертов эгоист, Хиро, вот что я тебе скажу.

— Эзра, — вновь и вновь повторял он.

— Ищи свою истинную пару, Хиро, а меня оставь в покое, прошу. С меня хватит убирать твою шикарную квартиру и готовить еду. Есть же в тебе хоть какая-то система координат? Ведь не последний же ты подлец, скажи мне?