– Это ведь все из-за нее. Ты вернулся из Токио сам не свой. Что там случилось? – соратник сел напротив изгнанника.
– Ничего не случилось, Мухорт, – сказал Вуд, – но ты прав. Из-за нее я теряю контроль. Сам не понимаю, что происходит.
– Признайся, – колдун устало вздохнул, – маленькая ведьма зацепила тебя. Ты ведь постоянно о ней думаешь. Заливаешь в себя алкоголь литрами, не понимая, что это не поможет. Эти чувства, их нельзя просто так отбросить.
– А придется, – прорычал изгнанник, поднялся и достал следующую бутылку, – человеческое тело слабо, уязвимо. Не хватало еще поддаться чувствам. Катя – мой инструмент, на этом все.
Мухорт вздохнул и достал второй стакан. Если его господин решил напиться до беспамятства, то он ему в этом поможет. Тем более, что внутри колдуна тоже бушевали нешуточные страсти. Особенно, когда он думал о сводной сестре Каина – Юки.
Глава 5
Одинокое окно кабинета психолога с трудом пропускало свет вялого весеннего солнца. Казалось, словно оно еще не проснулось, не потянулось и не хочет дарить тепло уставшей от холодов земле. Алексей Муратов сидел в жестком кожаном кресле напротив пожилой дамы в черном свитере, обтягивающих кожаных штанах и очках в широкой черной оправе. Уже почти четыре месяца он проходил обязательную реабилитацию после всего, что свалилось на его голову. Мужчина вдруг осознал, что в его мире всего этого быть не может. Вдруг он и правда, сошел с ума?
– Как вы себя сегодня чувствуете? – психолог по имени Валерия что-то небрежно черкала в блокноте.
– Сойдет, – сказал Муратов, устраиваясь удобнее.
– Немногословно. Мы с вами уже четыре месяца работаем, и я вижу определенный прогресс. Думаю, со следующей недели смогу допустить вас к службе. – сказала она.
Эти месяцы стали для Муратова настоящим адом. Мало того, что после пребывания в коме он каждое утро просыпался с чувством, будто его переехал грузовой автомобиль, так еще и Ткачев настоял на полугодовом отпуске с обязательным посещением психолога. Быстров порекомендовал ему Валерию Игнатенко, и она правда оказалась блестящим специалистом. Интересно, откуда у Никиты такие знакомства?
– О чем думаете? – спросила психолог, внимательно наблюдая за каждым действием мужчины, – расскажите, вас больше не мучают кошмары?
– Нет. Все те сны… – Алексей вспоминал больные сновидения, в которых он видел Катю и странное существо с крыльями, – будто нереальны.
– Ваши воспоминания так и не вернулись, – сказала Валерия, – но подобное часто случается после травмирующих событий и черепно-мозговых травм. Просто подождите.
Муратов и правда не помнил почти ничего из тех событий, которые предшествовали инциденту в церкви. Не помнил, как там оказался и какой целью вообще поехал к черту на рога. Последнее, чем побаловала память – это смутные обрывки больных снов, в которых была Катя. Катя. Наверное, Муратов смирился с ее потерей. Когда после больницы он научился мало-мальски самостоятельно ходить, то сразу отправился в место захоронения погибших от взрыва в Троицкой церкви. Весь день он думал, где правда, а где больное сознание дорисовывало более-менее логичную картину.
Каин Вуд. Почему он так его ненавидел? Сейчас бизнесмен вызывал лишь смутное чувство благодарности. Он ведь говорил, что непричастен к смерти Кати, ведь так?
– Ваш мозг пытается восполнить пробелы, – говорила психолог Игнатенко, – это абсолютно нормально, что вы пока путаетесь. Со временем память вернется и все встанет на свои места.
Но это было в их вторую, кажется, встречу. Прошло почти полгода и ничего не изменилось. Его память о том, что произошло и по какой причине, по-прежнему была покрыта туманом, а то и вовсе стерта. В этот прием Валерия не требовала от него рассказов, лишь непрерывно что-то писала в блокноте.
– Вы вполне можете вернуться к службе, – сказала она напоследок, – только через месяц зайдите ко мне, я проведу кое-какие тесты.
На улицу Алексей вышел со странным чувством одиночества. Через полчаса они с Быстровым должны были вместе попить пива в ближайшей к отделению пивной. Мужчина сел в машину и задумался. Отсутствие воспоминаний вселяло какое-то странное спокойствие. Даже одержимость Катей прошла, словно он просто перешагнул одну-единственную черту. Все, о чем Муратов раньше думал, казалось сущим бредом. Или он просто проработал травму, как выражаются психологи?
Быстров уже ждал в кафе.
– Здорово, Лех. Как там твой психолог? – Никита прищурился, словно оценивая друга и подозвал молодую официантку.
– Два пива, лапуля, – сказал он и глазами проследил за качающей ягодицами девушкой.
– Ты же женишься, – улыбнулся Муратов, – вот Люда с тобой настрадается.
– Ну пока-то я свободен, – вздохнул напарник, – так что гуляй рванина.
– Не изменяй ей, – серьезно сказал Алексей, – кому ты такой еще нужен. Она хорошая девушка и любит тебя.
Никита как-то странно взглянул на дверь кафе. Там толпилась стайка подростков, странно и эпатажно одетых. Была и длинноволосая нимфа с розовыми локонами, и пацанка-блондинка с короткой стрижкой, и много кто еще. Почему-то эта группа заинтересовала Быстрова.
– Мне стоит беспокоиться? – спросил Муратов, отхлебывая холодное пиво из вспотевшей кружки, – им лет по пятнадцать.
– Что за ерунда? – нервно хихикнул напарник.
Однако кое-что в его голосе показалось Алексею подозрительным. Он достаточно хорошо знал Никиту, чтобы сразу понять – в поведении друга что-то изменилось. Увидев этих подростков, Быстров погрустнел и от былой развязности не осталось и следа.
– Колись, – коротко сказал Алексей.
Быстров вздохнул, почти залпом вливая в себя ледяное пиво, немного помолчал и тихо заговорил.
– Когда ты валялся в коме, кое-что произошло. Наш подозреваемый, я бы сказал, твой подозреваемый, белобрысый, которого мы у храма встретили, сидел в изоляторе. Я тогда землю носом рыл, чтобы вытащить из него информацию. И на меня налетела его сестра, как две капли…
– Так у него сестра есть? Любопытно. И что?
– В моей машине приставила мне кинжал к горлу. Честно говоря, я даже испугался слегка. Требовала брата освободить. А взамен дала флэшку с инфой.
– С какой?
– Там был дневник патриарха сбрендившего. Старик совсем из ума выжил, подстроил взрыв храма, думал, что Славянское братство его хочет за задницу взять. Как она ее достала, я спросить не успел, да и особо не хотел.
– И что? – Муратову вся история казалась нереальной, словно происходила в параллельном мире.
– В общем, близнец ее послал. Не знаю, что они не поделили. Мне ее даже жаль стало. Мелкая, испуганная, агрессивная.
– Твой типаж, одним словом – улыбнулся Алексей.
– И я о том же. Сводил ее в кафе, покормил. – сказал Быстров, – безо всякой задней мысли, кстати.
– Мне-то не ври.
– Нет, ну мысли промелькивали, конечно. Но я же джентльмен. Предложил подвезти, а она возьми и позови меня в парк.
– Женщина с кинжалом позвала тебя ночью в лес, и ты пошел? Быстров, ты меня поражаешь, – Муратов еле держался, чтобы не засмеяться на всю пивную.
– Почуял, что она неопасна. И оп, – голос напарника стал совсем тихим, – завела меня в беседку и отсосала. А потом попку подставила. Ну а я что мог поделать? Потом просто пропала. И вот, пять месяцев прошло, а от девки ни слуху, ни духу.
– Как она тебя, – улыбнулся Алексей, – и теперь то волнующее воспоминание не дает тебе спать?
– Ты еще моим психологом заделайся, – буркнул Быстров, – но, блин, да. Каждый раз, когда я о ней думаю, у меня стояк.
– Как ее хоть звали? – Муратов чувствовал волнение друга и прекрасно понимал, как можно быть одержимым одной женщиной, – где живет?
– Ничего не знаю. Только запах волос, словно в лесу после дождя, – вздохнул Никита и понуро продолжил хлебать пиво.
– Зачем ты тогда женишься? Ты же не для того это делаешь, чтобы ту девушку забыть? Это подло, Быстров.