Она спросила что-то глупое, незначительное. Я даже не помню, что это было – тогда я был слишком увлечён её чертами лица. Она любила носить всякие украшения на шее. В тот день это был большой кулон с серебряной оправой и зелёным камнем в центре. Эту побрякушку я уж точно запомню навсегда.

Когда я посмотрел на цепочку, мне показалось, что это просто такой странный узор. Но потом я понял, что этот же узор начинает перемещаться, белеть и раздваиваться. Камень изменил цвет, разделился на две части, потом на три. Он стал быстро и резко двигаться то влево, то вправо, создавая ощущение, будто я смотрю в неисправный телевизор.

Выпучил глаза, началась мелкая паника. Сначала я подумал, что мне что-то попало в глаза. Застыл на месте и не мог оторвать взгляд от её кулона. Первая мысль: «Что-то со мной не так. Может, сплю? Мне плохо?»

Я смотрел до тех пор, пока мне не прилетела звонкая болючая пощёчина. Девчонка решила, что я пялюсь на её грудь, но признаться честно, что в десятом классе, что на втором курсе института Джефи не отличалась особо шикарной фигурой и редко привлекала чьи-то взгляды.

С того дня она больше ко мне никогда не подходила. По школе быстро разлетелась эта глупая история и, внимание, благодаря ней я перестал быть неудачником.

– Райт? – привлёк моё внимание мистер Куч. Наконец шум прекратился. – Ты меня услышал?

Молчу. Устал. От его болтовни, от вечной боли в голове, от постоянного искажения пространства. Устал…

Мои знакомые как-то заикались о том, что мечтают испытать сонный паралич, либо накуриться до отвала конечностей, чтобы увидеть мир не таким скучным, каким его сделал создатель. Я же мечтаю перестать путать реальность со сном. Перестать видеть, как предметы, которые имеют для меня большую ценность, исчезают и появляются в других местах квартиры или города. Перестать просыпаться в истошном крике. Перестать видеть, как глючат и разлагаются лица одногруппников, друзей и прохожих. Перестать видеть…

– У меня сегодня смена раньше начинается. Я заглянул к Вам минут на двадцать, – на этих словах поднимаюсь с удобного мягкого кресла цвета венозной крови.

Откуда я знаю, как выглядит венозная кровь?

Глюки.

– Конечно. Я готов принимать тебя в любое время, – он врёт. Я тоже. Никакой смены нет, просто работа – отличный предлог уйти, когда чувствуешь, что тебе пора.

Первое, что я сделал, выйдя с кабинета психолога – закурил. Прямо в коридоре, прямо у двери. Каким бы ни был крутым мужиком этот психолог, разговор с ним меня всегда выматывает. Всё это – глупая трата времени. Зато он не даёт мне никаких ложных надежд, ведь я уже давно потерял смысл чего-то ждать. Однажды я открою глаза и увижу перед ними сплошные помехи, услышу сплошной белый шум. Нащупаю руками что-то поострее и воткну себе горло. На этом всё. Да и хрен с этим.

На улице мало народу, и это один из плюсов дождливой погоды. Сигаретный дым греет лёгкие, осенняя куртка не греет тело. Дырявая реальность мучает глаза, дырявое сердце топит кровью душу.

Я надеваю наушники, надеясь, что помехи не собьют с ритма мою любимую песню.

Я забыл в подвале тело.

Пуля в дело.

Пуля в стену.

Сердце быстро охладело,

Почернело.

Кровь сгустела.

Взгляд убитого погас.

Раз на раз.

Остался час.

Обратил свой взор за нас.

Смерть пустилась в громкий пляс.

Я забыл в подвале тело.

Плачьте тише.

Он услышит.

В доме резко опустело.

Дохнут мыши.

Мы не дышим.

Бродит мертвая душа.

Это чья? Твоя?

Моя?

Я прикончил сам себя.

Труп в подвале это я.

Громкий пронзительный гул раздаётся слева от меня.

На светофоре зелёный.

На переходе – мёртвый

Я.

И я не знаю, что в этой ситуации хуже: то, что я начинаю говорить стихами от прослушивания песен, либо то, что перед моим лицом пронёсся тёмный легковой автомобиль, даже меня не задев.

Но потом я снова смотрю на светофор. Его глючит (или меня?). Зелёный свет сменяется на красный, и я уже слышу за своей спиной нецензурные выкрикивания в свою сторону.

«Ты что, псих, парень?»

Нет. Я просто везучий.

Возвращаться домой для меня всегда было испытанием. Меня здесь ждут только моя собака и пара бутылок пива в холодильнике. Успеваю только ступить ногой за порог, как на меня накидывается до смерти счастливый корги. Пухля – добрый пёс. Неполноценный, но ему это совершенно не мешает. У него нет одного глаза, но он всё равно выглядит самым счастливым существом на свете. В этом я ему завидую.

Скидываю с себя все вещи, кроме джинс и носков, падаю в кресло. Моя квартира выглядит как логово истинного ленивого перфекциониста. Кругом бардак, но это идеальный бардак. На стенах моей комнаты не расклеены плакаты, не висят никакие побрякушки. В углу нет ни гитары, ни мяча. Я ничем не увлекаюсь, меня ничто не интересует, я ничего не чувствую. Единственное моё хобби – попытки разложить мысли по полочкам и душевно не разложиться до следующего глюка.

Я не спящий вулкан. Я даже не грозовая туча. Я – море, которое случайно телепортировалось в пустыню. И я не знаю, чего мне ждать: резко выросшего оазиса возле меня или полного осушения.

Достаю из кармана лотерейный билет, купленный за семьдесят центов. Пухля пытается вцепиться в него зубами, но из-за слепоты кусает меня за руку. На фоне уже тараторит телевизор, я уже жадно держу в руке стакан нефильтрованного. Монетой стираю чёрные квадраты с билета. Одна звезда. Потом вторая. Уже даже становится неинтересно. Стираю последний квадрат и понимаю, что держу в руке джекпот. Выигрыш – пятьдесят долларов. Звучит не так уж гордо, но чего ещё ждать от лохотрона из ближайшего канцелярского ларька.

Всё, на что меня хватает – презрительная ухмылка. Я без доли сожаления отдаю билет Пухле, и он за раз сгрызает его. Мой выигрыш больше радует мою собаку, чем меня. Почему? Потому что я чёртов везунчик, и это совсем не сарказм. Последние годы всё в этом мире словно так и орёт мне: ты особенный. Это уже четвёртый выигрышный билет за месяц. Это уже третья банка пива, которую я случайно нахожу в автоматах. Это уже пятый месяц, как какой-то идиот, который, видимо, перепутал счёт в банке, платит за мою съёмную квартиру вместо меня.

И если Вселенная решила так компенсировать мой «недуг», то пошла нахрен эта Вселенная со своими подарочками.

Глотаю таблетки, запиваю их пивом. Чувствую себя грёбаным лицемером, ведь говорю, что уже не вижу надежды на выздоровление, а всё равно принимаю витаминки от сумасшествия.

Пухля догрызает лотерейный билет. Это маленькое и вредное волосатое создание – единственное существо в этом мире, которое ещё ни разу не глючило в моих глазах. По телеку идут новости, я переключаю и попадаю на неработающий канал с помехами и шипением. Даже не знаю, это мой припадок или проблема на телестанции.

От кого: Балбес.

Текст: чё каво? хотел напомнить что завтра будет расколбас. вы жи все скинулись уродцы?

Беседа в Фейсбуке, в которой состоит парочка моих старых не очень хороших знакомых, напоминает газету с алко-новостями. «А завтра у нас на повестке дня – бухач. Взнос: три доллара». «А через два дня главное событие недели… Бухач! Взнос: пять долларов».

От кого: Жопоноска.

Текст: я уже готова хоть сейчас!))) Маман выгнала на улицу мозги проветрить))) Вечер свободный. И у меня с собой офигетительное нижнее белье))