Герцог отвел глаза.

– Данш предложил сделку, от которой я не могу отказаться, – сказал он. – Я уже дал согласие. Тебе известно, что мы планируем Священный поход. Начнем с Хайлигланда, а затем, возможно, отправимся в Миссолен. Но прежде я должен решить, как переброшу туда войско.

Артанна быстро смекнула, в чем дело.

– Кажется, я начинаю понимать, зачем тебе понадобились вагранийцы. Флота у Хайлигланда, так что морем ты до империи не доберешься. По суше есть только два пути – через Рундкар или Ваг Ран.

– Идти через Рундкар – самоубийство. Мы сделаем огромный крюк, застрянем по пояс в сугробах, потеряем две трети войска из-за цинги и обморожения, а остаток армии уничтожат варвары, – рассуждал Грегор. – Ваг Ран – единственный вариант.

Артанна болезненно поморщилась.

– Вагранийцы открывают Тоннель только для торговцев и путешественников, способных заплатить пошлину, – напомнила она. – Весьма высокую, замечу. И лишь для тех, кто идет с миром. Шано не допустят присутствия чужой армии на своей земле. Даже за огромные деньги. Строй корабли, Грегор. Если только…

К самым ногам Артанны подлетел воробей и принялся заинтересованно прыгать прямо возле носка ее сапога. Наемница усмехнулась, вывернула наизнанку карман и высыпала на ладонь несколько семечек – любила их грызть, чтобы унять тягу к трубке. Птица подлетела к руке наемницы, ловко подхватила клювом лакомство и вспорхнула на ближайший куст.

– Если только Шано Оддэ не решит иначе, – закончил фразу Грегор.

– Давай уточним, – нахмурилась наемница. – Ты хочешь пойти на поводу у Данша и устроить переворот в чужой стране лишь для того, чтобы провести свои войска прямехонько в Бельтеру?

– А заодно – избавить тебя от преследователей и заключить союз с соседями. Подумай, что это сулит всем нам. Я смогу незаметно перебросить армию, выйти близ Гумертана и огорошить Миссолен. Имперцы не успеют подготовиться, и мы быстро попадем в самое сердце Бельтеры. От Амеллона до Миссолена всего двадцать дней перехода.

Артанна осознала, что переубедить Грегора не сможет. Упрямство Волдхардов не могла пробить даже она. Хуже того – наемница понимала, что и ей самой отказаться не удастся.

– Раз ты загадываешь так далеко, соглашайся на предложение Заливара, только меня, пожалуйста, не трогай, – раздраженно бросила она. – Я понимаю, о чем ты хочешь попросить, и умоляю не делать этого. Не выполнить твоего приказа я не могу, но, проклятье, я не хочу в это лезть! Только не Ваг Ран.

Альдор шумно вздохнул и тряхнул отросшей каштановой шевелюрой.

– Шано настаивает на твоем участии, – сказал барон. – Он намерен восстановить тебя в правах и очистить имя Дома Толл. Но ему не нужна армия Хайлигланда – присутствие иноземных войск в Ваг Ране только усложнит ситуацию. Твои наемники подходят для этого гораздо лучше.

– Хватит и двух десятков, – вмешался Грегор. – Шано хочет, чтобы все прошло тихо. В конце концов, в свое время к тебе в Гивой ушли и наши лазутчики.

Альдор открыл папку и сверился с записями.

– В следующее новолуние весь вагранийский совет соберется в Рантай-Толле. Удачный момент, чтобы начать действовать. У Заливара есть план.

Артанна изумилась:

– Он что, хочет, чтобы мы их всех просто взяли и перебили? Вырезали как скот?

– Не всех. Только семерых, – сказал Грегор. – После этого Шано Оддэ будет обновлен, Ваг Ран подпишет ряд договоров с Хайлигландом, а тебе вернут титул.

Сотница ошарашенно пялилась на герцога, тон которого был столь будничным, словно он приказывал подавать на стол.

– Семеро советников с вооруженной до зубов охраной. И против кого? Двадцати бойцов «Сотни»?

– У тебя будет помощь на месте. Заливар обеспечит, – сказал герцог. – Но людей, которым можно доверять, в Ваг Ране немного. Для этого Даншу и нужна твоя помощь. От операции в Ваг Ране слишком многое зависит, и это мой единственный шанс на успех. Либо ты поможешь мне, либо уже не поможешь никому. Я предлагаю тебе возможность, какой у тебя больше никогда не появится. – Потеряв терпение, Волдхард грохнул кулаком по скамейке. – Или ты так и хочешь остаться в летописях Артанной-предательницей?

Вагранийка смотрела в ледяные глаза герцога, все сильнее убеждаясь, что обсуждение потеряло смысл. Альдор встревоженно косился на Артанну, всем видом умоляя ее не спорить. Она и не собиралась.

– Мне нужно поговорить с бойцами, – хрипло проговорила наемница. – Собрать команду. Дай мне время, и я приду с планом.

– Думай до рассвета, – ответил Грегор, поднимаясь со скамьи. Альдор подобрал полы туники и последовал за другом. – Если откажешься или дезертируешь, я обвиню тебя в измене и отсеку голову отцовским мечом. Не вынуждай.

Веззам остался.

Артанне казалось, что он не был способен состроить более унылой рожи, но ошиблась – на осунувшемся некрасивом лице вагранийца уже неделю отражалась вся мирская скорбь. Поначалу Сотница намеревалась низвести Веззама до рядового, но передумала и оставила Вторым. Стремления Веззама, если подумать, изначально были благими, да только привели они прямиком к порогу ада. Но кто знал?

Наемница тряхнула головой, подняла глаза на Шрайна и поняла, что совершенно потеряла нить разговора.

– Говорю тебе, я в этом замке уже скоро волком выть начну, – пробасил великан. – Когда есть чем заняться, хоть по девкам своим не скучаю. А сейчас… При старом лорде оно проще было: вечно задница в снегу, огнивица в животе. Старею я, Артанна, скоро шестой десяток разменяю. Домой хочу. Кабы не приданое, клянусь, давно бы оставил службу. Меня возле тебя только и держит надобность еще двух дочек замуж выдать.

– Я тебе сейчас столько забот дам, что обо всех своих бабах забудешь, – беззлобно проворчала вагранийка.

– Скорее бы, – кивнул великан. – Это последнее задание, на которое я с тобой пойду – и лишь потому, что плата щедрая.

– Это был только задаток.

– Что же там за дело, раз нас осыпают золотом? – Шрайн прищурил опутанные сеткой морщин глаза и почесал бритую макушку. – Я никогда не отказывался от хорошей прибыли, но… Здесь что-то не чисто.

Вагранийка понимала беспокойство Третьего, но утешить ничем не могла.

– Чем грязнее работа, тем она дороже, – пожала плечами она. – Нам доплачивают за молчание.

– Угу, – неохотно согласился великан. – Все уже собрались. Ты только с ними помягче… У парней нервишки шалят.

Еще бы. Она и сама все эти дни была на взводе. Артанна окинула взглядом дворик перед казармой. Остатки ее войска сбились в кучу перед входом – грелись на солнце, курили, о чем-то спорили. Веселья не было и в помине – с тех пор, как «Сотня» потеряла большую часть войска в Гивое, бойцам стало не до шуток. Трагедия в Святилище лишь усилила скорбь.

Командир посчитала собравшихся. Не хватало только одного.

– Где он, мать его, шляется? – прошипела она, не увидев Джерта. Артанна сделала бойцам знак подождать и села на одну из бочек. – Ладно, подождем.

Наконец энниец появился: он, словно желая вывести командира из себя еще сильнее, не торопился: медленно вошел в ворота, перекинулся парой слов со стражей, завернул к колодцу, выпил воды, лишь затем наигранно спохватился и ускорил шаг.

Артанна перегородила ему дорогу:

– Где тебя носило?

– В городе был.

– На кой черт тебе понадобилось в город? Говорили же о сборе.

Медяк глумливо оскалился:

– Малость не рассчитал по времени, с кем не бывает. Прости, командир. Клянусь, я летел к тебе, словно камень из пращи!

– Тебя видели в кабаке.

– Рикошет!

Артанна закатила глаза. Никак не могла взять в толк, почему этот умный, в общем-то, мужик порой вел себя, как юродивый на паперти.

– Опять, небось, какие-нибудь эннийские извращения? – уже и не желая знать истинного положения вещей, спросила Сотница. Ей было известно, что на верхнем этаже полюбившегося Джерту кабака находился бордель. Вместо ответа Медяк лишь мерзенько улыбнулся и открыл было рот, чтобы ответить, но вагранийка резко вскинула руку, веля ему замолчать. – Не вздумай рассказывать!