Кажется, я всегда чувствовал искренность одного человека, который помогал. Это Н., преподавательница на отделении психологии. Секрет в том, что по первому образованию она биолог, а я ещё со школы был уверен, что у людей всё определяется именно биологией и ничем другим. Может быть, поэтому и начал видеть в Н. «гуру», которая знает о поведении всё на свете. Мог подойти к ней с личным вопросом. Она стала моим своеобразным идеалом, а такие люди кажутся бесконечно искренними – наверное, это и помогло чувствовать, что её помощь идёт «из души». Она была одной из немногих, кому я доверял в те годы. В голове всё перемешалось, и я подозревал всех людей в самых немыслимых вещах. Общение с Н., возможно, чуть ослабило растущую шизофрению или отодвинуло во времени. Позже, уже во время явного психоза, я не считал, что мой «гуру» – «агент системы». Постарайтесь не пропустить такого человека, и пусть всё сложится. Н., как мне повезло с вами! Говорю огромное спасибо и с нетерпением жду вашу первую книгу.

Этой главой я хочу помочь вам увидеть важную разницу. Бывает, дети просто становятся подростками со всеми вытекающими из этого проблемами. У других же ребят начинаются перемены, которые непонятны даже близким и могут означать будущую шизофрению. У меня был как раз второй случай. В младшей школе я приучил родителей радоваться успехам одарённого ребёнка. Но усердия было немного, потому что всё очень легко давалось. В пятом классе я уже не очень-то и учился, хотя продолжал получать пятёрки благодаря таланту. Однако годом позже случилась личная катастрофа, которую взрослые не поняли. А одноклассники, которые всё заметили, в один голос охарактеризовали проблему нецензурным словом. Оно всем известно и означает, что человек очень резко и сильно поглупел. Учителя стали гнобить меня – они наивно думали, что я совсем обленился. Их можно понять, ведь в педагогических университетах не учат психиатрии, и детской в том числе. Проблема же была в том, что я больше не мог читать и слушать на уроках.

Это были проблемы с вниманием. Я будто разучился читать и на уроках стал витать в облаках, мне было очень трудно сосредоточиться. Ну и к чему это привело спустя годы? Чтобы отличить этот случай от лени и праздности, я бы посоветовал обратить внимание вот на что. Очень важно понять, не слишком ли ваш ребёнок отличается своими интересами и суждениями от сверстников из его окружения. Обычно в школе на переменке ребята обмениваются различными рекомендациями: «А ты уже смотрел такой-то фильм?» «Ты что, не слышал такую-то песню?!» Обычный подросток тут же побежит смотреть или слушать. Ведь в этом возрасте мнение друзей важнее всего. Ну а я даже «Гарри Поттера» или «Пиратов Карибского моря» до сих пор не видел. Если ваш ребёнок перестал интересоваться массовой культурой, которой увлекаются его сверстники, то у него могут быть нарушены коммуникативные связи. Это значит, что он, возможно, проводит время в одиночестве, а вам про это не говорит. «А этот выпал из гнезда». Вот и дым, хотя огня ещё не видно…

Некоторые люди верят в то, что вряд ли увидишь. И в ауру, и в энергетику, и в другие подобные вещи. Все эти субстанции не распознает ни один прибор. Но ведь есть только то, что не отрицает наука! И если когда-либо она признает метафизику, это будет означать, что магия существует. Восемь лет назад я посетил лекцию одного психолога, специалиста по сектам. Он начал с сообщения о том, что в группе риска уже те люди, которые посещают сайты с заманчивыми словами вроде «саморазвитие» и «путь к себе». Ну а что уж говорить о тех, кто верит во всё мистическое?.. Я тогда подумал: «Вот это да! Но я же с десятого класса считал себя начинающим колдуном!..» Пожалуй, это был один из самых кричащих симптомов нарастающей шизофрении. Однако и его считали проявлением «подростковых особенностей» и молча закрывали глаза. Не хочу никого винить, но это уже за всеми рамками разумного. За что мне спустя годы благодарить родителей и учителей? Нужно было срочно вести меня к хорошему детскому психиатру, а не в дневник смотреть. У меня начинался психоз, а не страх перед будущими экзаменами. Однако никто не понимал этого.

У меня есть одна знакомая, здоровая женщина, на примере которой можно понять, в чём заключается важная разница между её увлечением эзотерикой и моим болезненным опытом. Она то ли правда верит в энергетику и тому подобное, то ли использует эти словечки, чтобы привлечь новых покупателей, для которых это не пустой звук. Думаю, что скорее второе. Конечно же, она не проводит на кухне «обряды» и не воспринимает их как таковые буквально. Мыслит трезво, то есть рассуждает и обдумывает свои решения. Вряд ли кто-то скажет, что у неё путаница в голове. При этом она чуткий человек, и, общаясь с ней, я ощущаю, что и со мной всё в порядке.

Ну а я был олицетворением настоящего хаоса. В десятом классе настолько увлёкся метафизикой, что даже успел вступить в «магический орден» в интернете. В комнате были спрятаны «свечи силы» – я верил, что провожу «обряды очищения». Одноклассники были в курсе, ведь при случайных болях в животе я мог сказать: «У меня не живот болит, а чакра открывается». Однако родители и учителя ничего странного как будто не замечали.

Найдите хорошего детского психиатра задолго до такой запущенной стадии!

Я рассказал об очевидных проявлениях шизофрении, чтобы показать, что на самом деле её легко заметить. Даже если она нарастает медленно, а форма лёгкая и стёртая, как у меня. Однако бывает, что подростки «выравниваются», да и после совершеннолетия всё может меняться. Смотреть нужно на то, как человек чувствует себя в окружении других. Мне было совсем уж некомфортно. К семнадцати годам началась новая волна развития. Хоть я и стал в целом адекватнее и общительнее, на первый план вышли другие проблемы. В своей тарелке чувствовал себя или среди родственников, или в одиночестве, поэтому стремился уединиться. И начал смутно понимать это, ведь я уже как-никак мог определить своё самочувствие. Но описывать его словами очень нелегко. До сих пор не могу объяснить врачам некоторые состояния и полагаюсь на их опыт и интуицию. Например, иногда жалуюсь не на тревогу, а на «вот это, ну вот это вот всё». В те времена как раз из-за тревоги я постоянно хмурился и щурился, хотя отлично чувствовал себя и хорошо видел, – всё ждал, что случится что-то плохое.

Если кому-то сложно описать своё скверное самочувствие, оно всегда написано на его лице. Соотнесите мимику человека с окружающей обстановкой, и так вы определите наличие сильной тревоги. От хорошей жизни не хмурятся! И вот как всё взаимосвязано. В юности выражение моего лица становилось нейтральным, только когда я оставался один. Если же я был на людях, они спрашивали: «Что у тебя не так?» Трудно не забеспокоиться, когда видишь человека с гримасой. Все начинают думать, не случилось ли чего и всё ли в порядке с ними самими. А когда узнают, что «страдалец» всегда такой, начинают держаться от него подальше. Однако этого-то я и боялся больше всего! Поэтому становилось ещё хуже, и лицо выражало ещё больше терзаний – и так по кругу. Одно порождало другое, и всё лишь нарастало со временем. Также сильную тревогу может вызывать и напряжение в теле без причины, вне всякой связи с физическими нагрузками. Представьте, что вы будто заканчиваете марафон и все ваши мышцы окаменели. Но на самом деле вы сидите на стуле! Кажется, я не мог расслабиться даже во сне.