– Вот прямо сейчас нет, – отвернулся, выскабливая отверткой серьгу из трубы, и буквально кожей чувствовал, как ее глаза сканером скользят по телу. Я тоже глазел на нее до этого, поэтому был не против. Только это отвлекало. – И кофе тут тоже не буду.

Ника кивнула и вышла спустя минуту, а я, достав маленькую серьгу с прозрачным камушком, начал скручивать всю конструкцию обратно.

Закончил, вымыл руки каким-то бабским ягодным мылом и вытерся розовым полотенцем. Просто царство для маленьких принцесс.

Ника сидела на подоконнике в кухне и курила в окно. Волосы уже подсохли, и халат не так облегал, но вид все равно притягивал взгляд. Подошел и встал рядом, отводя прядь её волос от уха.

Она молча поднесла к моим губам фильтр, и я сделал затяжку, аккуратно вдевая гвоздик в проколотую мочку. Ника терпеливо замерла, слегка склонив голову, чтобы мне было удобнее, и, кажется, даже не дышала.

– Ты…?

– Помыл.

Она улыбнулась и выпрямилась, когда я опустил руки, зацепив серьгу. Сделала последнюю затяжку и, не отрывая взгляда от моего лица, прошептала.

– Спасибо, – быстрый взгляд в пепельницу, куда ткнула окурок, и снова на меня, слегка запрокинув голову.

– Я беру натурой, – придвинулся ближе, чуть разводя её колени в стороны, вклиниваясь между ними.

– Чай с печеньками? – подняла брови, подавляя улыбку, и я опустил взгляд на вырез её халатика, который очень кстати разошелся, дразня мои нервы тем, что демонстрировал ровно столько, сколько надо, чтобы разжечь еще больший интерес, но не удовлетворить его совсем.

– Какие еще варианты? – опустил руки на подоконник по обе стороны от ее бедер и еще на сантиметр придвинулся к губам.

– …и вареньем… – облизала губы, и я сделал то же самое со своими.

– Никогда раньше не слизывал варенье с голого тела, – качнулся к ней, ловя губы, но Ника вдруг откинула голову и рассмеялась в голос, едва не стукнувшись головой о стекло. Её смех был таким звонким и заразительным, что я не выдержал и тоже хохотнул.

Оттолкнулся от подоконника и опустился на стул, напротив которого стояла чашка моего кофе. Отпил, не отрывая взгляда от голых ног, которыми Ника побалтывала в воздухе. Милые кроличьи тапки скрывали изящные ступни, но я все равно помнил, какого цвета на них лак.

– Я в душ. Можешь пока посмотреть телек.

И малышка спрыгнула с подоконника и, взъерошив мои волосы, которые порядком отросли за отпуск, вышла из кухни.

А я откинулся на спинку стула, неспешно потягивая кофе.

Чашка была почти допита, когда я услышал негромкий стук в дверь. Машинально глянул в сторону ванной, но оттуда по-прежнему доносился звук льющейся воды, и я нахмурился.

Придется открыть. Только вот свитер все еще в ванной.

Отставил чашку и прошел к двери, на автомате поворачивая защелку.

Тупое чувство, когда открываешь дверь квартиры девушки и видишь перед собой парня. Того самого, который был с ней в баре. Я его узнал, он меня нет.

– А где Ника?

Реально такая себе ситуация.

– В душе, – оглядел типа с ног до головы, и тот переступил с ноги на ногу.

– Я подожду её.

Охренеть. Я бы ушел на его месте.

– Входи.

Я отступил, и, закрыв за типом дверь, двинулся в комнату. Парень прошел в кухню и сел там, а я продолжил бездумно листать каналы, размышляя, что это за чел и кем он ей приходится.

Ники не было долго. Я уже посмотрел половину передачи «Давай поженимся», когда наконец услышал щелчок двери ванной.

Малышка вошла в комнату, неся с собой уже знакомый аромат цитрусов, и я проследил взглядом за изящной фигурой в халате.

– У тебя гости, – услышав мой голос, Ника обернулась и нахмурилась, оглядывая комнату. – На кухне.

Она развернулась и быстрым шагом прошла к двери, а я поднялся с дивана и решил-таки надеть свитер.

Настрой оставаться пропал, и я решил, что пора уезжать.

Вышел из ванной уже одевшись и, подцепив с вешалки кожану, прошел в кухню, чтобы маякнуть Нике, что надо закрыться.

При моем появлении их негромкий разговор прекратился, и Ника обернулась ко мне, но, заметив в руках куртку, разочарованно выдохнула:

– Уходишь? – клянусь, в ее взгляде мелькнула грусть, и я ощутил укол в груди. – А я только хотела вас познакомить… Стас, это Олежа, мой друг. Олеж, это Стас…

Замолчала, и мне ничего не оставалось, кроме как пожать протянутую руку этого странного чела.

И вот на этом моменте меня закоротило.

Олежа протянул свою кисть, выгибая запястье как-то неестественно: пальцы вниз, и только большой натянуто вверх и в сторону. По-бабски. Реально по-бабски.

– Мы с Олежей договаривались прошвырнуться по магазинам, и если хочешь, можешь с нами, – Ника взглядом олененка Бемби взирала на меня снизу вверх, а я против воли пристальнее присмотрелся к гостю.

Бордовый приталенный джемпер, темно-коричневые брюки с идеальной стрелкой, черный ремень с лаконичной пряжкой и стальные часы. Вид вроде обычный, но в облике сквозила слишком ярко выраженная аккуратность, которая буквально гасила естественную небрежность, присущую нормальным парням этого возраста. Он должен был допустить хотя бы одну ошибку: не так тщательно зачесать волосы (это что, лак?), не так аккуратно загладить стрелки, не так идеально вычистить свитер от ворсинок… Но все в его облике кричало: этот тип повернут на своем внешнем виде. И еще это рукопожатие…

В общем, я пришел к весьма определенному выводу.

И улыбнулся.

– В другой раз. Но могу подбросить до торговика.

Ника расплылась в улыбке, а Олежа сдержанно кивнул и проводил взглядом хозяйку квартиры, как и я. Но я чуть дольше любовался видом хрупкой фигуры в тонком халатике, и когда обернулся, заметил.

Пристальный взгляд, изучающий меня как сканер.

Такой же, каким меня наградила Ника.

Но она девушка, а этот…

Он отвернулся, когда заметил, что я заметил. И смутился.

– Спускайтесь, я подожду в машине.

С этими словами я вышел из квартиры, оставляя их вдвоем, а в голове маячила выносящая мозг мысль: геи среди нас.

Вечер вступал в свои права, и я переоделся, чтобы сводить Нику на очередное свидание. О нем мы договорились, когда я подвез её с другом в торговый центр.

Парень вышел из машины, а Ника задержалась и, бросив в мою сторону задумчивый взгляд, изрекла:

– Увидимся?

Красивые глаза не отрывались от моего лица, и я ощутил странную тяжесть в груди.

Обязательно.

– А ты хочешь? – сел в пол-оборота, не отрывая левой кисти от руля. Правая лежала на ручнике, и я почувствовал робкое касание тонких пальчиков к тыльной стороне ладони. Ника очертила невидимый узор, и создавалось ощущение, что она сделала это тонкой иголкой: не больно, но чертовски остро и желанно.

– Ты же знаешь ответ, – пальчики прекратили заигрывать с моей кистью и переместились на её колено. – Я буду в центре до восьми. Звони.

Она вышла из машины, и, больше не пытаясь уловить мой взгляд, зашагала ко входу, у которого ее ждал Олежа. Изящные бедра покачивались, и мне с трудом удалось оторвать взгляд от миниатюрной фигуры.

Моя.

Я закончил собираться и сгреб ключи от машины, но звонок сотового заставил замедлить шаг и остановиться у порога.

– Свободен сегодня? – голос Никиты звучал издалека. Видимо, он разговаривал по блютусу в машине. На заднем плане звучали гудки проезжающих машин и шум мотора. – Хочу нажраться.

Криво ухмыльнулся, переводя быстрый взгляд на часы. Без четверти восемь. Успею забрать Нику.

– Не могу, сегодня планы. Может, завтра? – уже почти обулся, когда Никич ответил:

– Я буду в клубе до закрытия. Брат, не обламывай. Заезжай ночью.

В принципе, если Ника снова бортанет меня с сексом, я вполне смогу провести время с Никичем в его стрип-клубе.

– Я позвоню, как освобожусь. Будь на связи.

Дождавшись короткого согласия, положил трубку и покинул квартиру, торопливо сбегая по лестнице вниз. Пальцы набирали знакомый номер, и сердце ускорилось в предвкушении. Скоро мы с Никой увидимся.