— Не подгорел? — Олег подходит к девушке, обнимая её со спины и устраивая подбородок на женском плече. Вика льнёт к нему, трётся щекой, а Волков от такого взаимодействия прикрывает глаза и практически мурлычет. Взрослый, серьёзный мужчина, опасный наёмник, а так падок на прикосновения любимой женщины.

— Нет, — довольно улыбается девушка, — я вовремя про него вспомнила.

Волков довольно угукает и утыкается носом в Викину шею, вдыхая запах корицы и выпечки. Они стоят так несколько секунд, пока Олег наслаждается этой тактильной близостью, а девушка водит длинными пальцами от его запястья к локтю и обратно.

Положение это, надо сказать, не самое удобное, потому что боль в плече никуда не исчезла, но Волкову кажется, что рядом с ней он готов простоять так хоть целую вечность, не шевелясь и не двигаясь с места. В конце концов, мужчина оставляет мимолётный поцелуй на остром плече и отходит к окну. Открывает форточку и закуривает. Терпкий запах сигареты заполняет кухню, практически перебивая собой привычные кофе, выпечку и корицу. Вика садится на стул, прямо напротив Олега, и смотрит на него внимательно, с интересом наблюдая за каждым движением, словно впервые видит, как он курит. Красиво. Ей нравится. Всегда нравилось.

— Когда хоть ты успела его приготовить? — Мужчина стряхивает пепел в небольшое блюдце, стоявшее на подоконнике, и выдыхает дым через нос. Девушка усмехается, крутя в руках нож и ожидании, когда пирог остынет и его можно будет разрезать.

— Пока ты дрых на диване. Я сначала пирог поставила, потом сочинение написала, и только потом к тебе пошла.

Олег снова улыбается, украдкой облизывая губы. Только сейчас, когда вкусный, домашний, ещё тёплый пирог находится от него на расстоянии вытянутой руки, мужчина понимает, как сильно ему хочется есть. Вика подпирает подбородок кулачком и смотрит на Волкова, слегка щурясь.

Он затягивается последний раз, потушив сигарету об блюдце, и садится возле своей девушки. Олег жадно сгребает её в охапку, зацеловывая губы, щёки, виски, словно её не было рядом несколько дней, а не пару минут. Она тихо смеётся, шутливо отбиваясь, а потом устраивается у него на коленях, обхватывая за шею. За окном темнеет, на улице зажигаются фонари. Олег чувствует себя самым счастливым человеком на свете.

— Давай заведём овчарку, — мечтательно предлагает девушка, глядя куда-то в потолок, где о лампочку в абажуре, наверное, советских времён, одиноко бьётся мотылёк, — будем вместе выгуливать её, гуляя по скверику возле нашего дома. А когда ты будешь в отъездах, я, так и быть, буду гулять с ней одна. И мы всегда-всегда будем ждать тебя дома.

Мужчина чувствует, как в груди что-то сжимается, а потом ухает вниз, тут же, впрочем, возвращаясь на своё место. Он смотрит на Вику как-то немного потерянно, и взгляд его переполнен смесью любви и невероятного, безграничного обожания. В этот момент ему хочется сказать ей так много всего, и, не прекращая клясться в любви, целовать руки и прижимать к себе, никуда не отпуская. И самому никуда никогда не уходить.

Но вместо этого Волков только слегка заторможено кивает, а его девушка снова улыбается своей невероятной улыбкой и целует его в нос. Потом в губы. Олег уже перестаёт отдавать себе отчёт в том, кто кого к себе прижимает, кто кому в вечной любви клянётся и кто кого просто нежно невесомо целует, да, это теперь и не имеет никакого значения.

Олег наконец-то на своём месте, наконец-то дома, в своей квартире, пропахшей кофе, корицей и сигаретами, с самым любимым и дорогим человеком, который всегда будет рядом с ним. Олег Волков наконец-то чувствовал себя на своём месте.