Вероника сделала несколько неуверенных шагов назад, всё ещё стараясь не смотреть на Малфоя. Парень же стоял неподвижно, слушал внимательно, словно деталь за деталью собирал пазл и, наконец, получал полную картинку всего происходящего.

— Я не могла позволить тебе влюбиться в Розу Уизли. И тогда я подумала, что, если ты дашь мне Непреложный Обет, ты передумаешь, забудешь её, чтобы спасти себя. Любой бы на твоём месте сделал так. Я бы так сделала. У меня и в мыслях не было причинить тебе какой-нибудь вред, всё это я делала ради тебя, ради нас.

Девушка, наконец, нашла в себе силы, посмотреть на Скорпиуса, который стоял напротив неё всё так же неподвижно. Вот только, его лицо едва заметно искривилось, и он посмотрел на Веронику с таким презрением, словно она только что применила Непростительное заклинание к первокурснику.

— Я всегда знал, что ты идиотка, Ронни, — прошипел Скорпиус сквозь зубы, — но о том, что ты настолько сука, я даже не догадывался.

Тем не менее, они так и продолжали стоять в нескольких метрах друг от друга, и ни один не говорил ни слова, только несколько слезинок покатились по бледной девичьей щеке, и Вероника стёрла их быстрым движением руки. Малфой не чувствовал к ней ненависти, скорее, жалость, но он никак не мог понять, почему она затеяла всю эту игру в шахматы, если могла просто подойти к нему и поговорить. Зачем нужно было ввязывать Альбуса, Розу, Аделаиду и ни в чем неповинную Бетти Купер в то, что касалось только их двоих.

— Ну что ты стоишь? — Вероника потянула парня за рукав пиджака, стараясь расшевелить, и подтолкнула его к выходу из пустого коридора, в котором они стояли. Голос её дрожал — Иди к ней, пока можешь! Только обещай, что выполнишь условие Обета, Скорпиус. Это единственное, о чём я тебя прошу. Пожалуйста, только выполни его.

Она отвернулась от него, и по движениям её рук Малфой догадался, что она вытирает слёзы. Если бы его спросили, что он сейчас испытывает по отношению к Веронике, он не смог бы сказать наверняка. Все чувства в нём перемешались и превратились в какую-то неясную кашу, которую сейчас он был не намерен расхлёбывать.

— Я не смогу сделать этого публично — только сейчас он понял, насколько трудно даются ему слова, и как надрывается его голос. В этот момент он выглядел не менее жалким, чем Вероника, — Просто дай нам немного времени. Я всё сделаю, обещаю, только дай мне время.

— Иди! — прикрикнула Вероника, заметив, что парень всё ещё стоит в коридоре. Скорпиус молча вышел и пересёк гостиную, направляясь к башне Гриффиндора, чтобы встретить Розу.

Шах и мат. Вероника проиграла.

***

Джеймс не любил ходить с отцом на торжественные приёмы. Всё это «высшее общество», все лживые улыбки и любезности, разговоры о политике — он терпеть этого не мог. Но в те времена, когда Лили была слишком мала для этого, а Альбус уже влился в своё общество змеенышей, показательно отвернув от семьи голову, ему приходилось соглашаться, чтобы не расстроить отца. Потому что Гарри Поттер всегда старался сделать всё, чтобы детство его детей было счастливым, всегда выводил их в свет, и никогда ни один из младших Поттеров ни в чём не нуждался. И Джеймс был действительно благодарен отцу за такую любовь и заботу, просто… всё это было не совсем для него. А ещё, Джеймс ненавидел костюмы, не смотря на то, что выглядел в них просто замечательно.

А сейчас он стоял в своей спальне, завязывая золотисто-красный галстук, кажется, будто последний раз в своей жизни, и никак не мог понять, почему его руки подрагивают. Алистер Вуд, растянувшись на своей кровати, разговаривал со своим братом Адрианом, но всё равно не мог удержаться от тихих смешков, когда поглядывал на Джеймса. Поттер лишь хмурился, замечая в отражении задорную улыбку друга. Адриан же смотрел на него недовольно, словно испепеляя взглядом, и от этого Джеймсу хотелось биться головой об стену. Ну откуда он знал, что Вуд сам хочет пригласить Лиззи на выпускной?

— Прекрати на меня так смотреть, ок’ей? — наконец, Джеймс не выдержал. Он повернулся к Адриану лицом, так и не завязав галстук, и сделал несколько шагов в его сторону, — тебе бы стоило пригласить Лиз ещё в самом начале, раз уж ты так этого хотел. И не надо меня винить в своей трусости, уже не маленький.

Старший Вуд нахмурился ещё сильнее, стиснул зубы, что-то прорычав, и практически кинулся на Поттера, но его перехватил Алистер, который словно предчувствовал начинающуюся бурю, и всё его приподнятое настроение мигом улетучилось. Джеймс выхватил палочку.

— Мы с ней просто друзья, — Джеймс, правда, хотел сгладить ситуацию, но недовольство Вуда сейчас было слишком некстати, поэтому слова вырвались быстрее, чем он успел их осознать — по крайней мере, она для меня друг.

Адриан что-то неразборчиво рыкнул и, оттолкнув от себя младшего брата, практически вылетел из спальни, громыхнув дверью так, что она чуть не сорвалась с петель. Алистер опустился на кровать и провел рукой по волосам. От его улыбки не осталось и следа. И почему-то только сейчас Джеймс почувствовал укол вины. Ведь, действительно, он знал, что Элизабет не безразлична Адриану, но почему-то даже мысли об этом не допустил, когда тем вечером приглашал её на выпускной. В этот момент он понял, что поступил как самый паршивый на свете друг.

— Я не хотел, — он поднимает руки в примирительно жесте и делает пару шагов к Вуду, — ты же знаешь.

— Это не мне надо объяснять, — Алистер улыбается как-то немного вымученно, словно устал от всего, что его окружает, а потом подходит к зеркалу, поправляя пиджак, — да и ты не держи на него обиды. Адриан сложный и ревнивый, ты и сам это знаешь.

Младший Вуд не дожидается ответа и кивает Джеймсу головой, как бы на прощание, а уже у самых дверей его улыбка выглядит такой же сияющей, как и всегда, и Джеймс невольно думает о том, что, неужели все улыбки его друга такие… лживые? Неужели даже вечно весёлый Алистер Вуд имеет собственную коллекцию масок-улыбок? И если это так, чьей улыбке вообще можно верить?

Спустившись в гостиную через пару минут, Джеймс видит, что Лиззи уже ждёт его, сидя на подлокотнике дивана и болтая ногами. Он невольно усмехается, замечая, что она единственная девчонка в гостиной, которая надела брючный костюм вместо яркого платья. Элизабет замечает его и мимолетно улыбается, подскакивая на ноги.

— Видела Адриана, — говорит она, как только Джеймс подходит к ней ближе, — он был какой-то раздраженный.

Поттер ничего не отвечает, только позволяет девушке взять себя под руку, на что она усмехается и качает головой. Лиззи идёт рядом с ним и смотрит по сторонам, вглядываясь в пестрые платья однокурсниц или девочек помладше, которые мелькают кругом, словно разноцветные пятна, из-за чего начинает рябить в глазах. Джеймс не видит в этом занятии ничего интересного, поэтому просто идёт возле неё, думая о масках Алистера и о том, что стоит извиниться за те слова перед Адрианом.

***

Роза думала, что церемония вручения аттестатов будет длиться целую вечность, но всё прошло довольно быстро и семикурсники очень скоро появились у Чёрного Озера, где собралась вся остальная школа. Все они казались такими счастливыми, словно маленькие дети, которые получили долгожданный подарок на день рождения. Девушка заметила довольного Луи, который будто светился в окружении своих друзей и Алисы, заметила Джеймса, который слегка улыбнулся ей, стоило ему заметить её улыбку.

Но, не смотря на всё это счастье и лёгкость, которые царили вокруг, на душе у неё было тяжело. Она видела, что Скорпиус хочет о чём-то поговорить с ней, но у неё никак не хватало мужества задать волнующий её вопрос. Она неоднократно заглядывала в серые глаза, чтобы найти ответы, но не видела в них ничего помимо какой-то необъяснимой тревоги, которая не исчезала оттуда вот уже несколько недель. Только один раз она позволила себе отвлечься от этих неприятных мыслей: в тот момент, когда заиграл невидимый оркестр, и выпускники принялись танцевать со своими партнёрами.