Она чувствует резкий запах и приходит в себя уже на диване общей гостиной, и видит перед собой множество однокурсников. Видит Хьюго, который сидит возле неё на полу и держит за руку. Видит Алису, видит Лиззи, которая шикает на младшекурсников, и старается отогнать их от неё, и разогнать по спальням. Она не видит ни Джеймса, ни Розу, но снова чувствует головокружение, когда пытается встать и понимает, что ей сейчас не до этого. Абсолютно не до этого.

— Эй, эй, Луни, лежи, не двигайся. Ты как? — она чувствует, как руки Хью укладывают её обратно на диван.

— Выглядишь ужасно. Может, стоит послать аврора, который стоит у дверей, за Мадам Помфри? — она слышит голос Алисы, и лишь качает головой, не открывая глаз.

«- Как вы считаете, мисс Поттер, мог ли это сделать кто-то из ваших знакомых?

— Прошу прощения? Бетти очень общительная, но она никогда не имела дело с кем-то из моих знакомых или родственников. Тем более, со Слизеринцами.»

Лили хочется спать. У неё кружится голова, и она чувствует, как всё тело наливается свинцом, и как отпадает желание о чём-либо говорить и о чём-либо думать. Единственное чего ей хочется, чтобы этот ужасный день скорее закончился. Да, всё закончится, а утром окажется, что это просто дурной сон. Плохой сон, и ничего больше.

— Действительно, пора расходиться. Очень благородно, что вы заботитесь о Лили, но ей нужен воздух. Поэтому все кыш! Кыш, я говорю! — голос Лиззи доносится словно из-под толщи льда. Но через несколько секунд действительно становится легче дышать. Поттер делает глубокий вдох и чувствует, как наконец-то проваливается в сон.

«- Вы уверены в своих словах, мисс Поттер? Вы уверены в том, что сказали?

— Да, профессор. Больше ничем помочь вам не могу.»

Дурной сон. Мерлин, пожалуйста, пусть это будет лишь дурной сон. Обычный ночной кошмар. А утром она проснется и расскажет о своём кошмаре соседке по комнате Мари, или напишет письмо родителям. Но это будет просто страшный сон, который исчезнет с первыми лучами солнца.

***

Альбус нёсся по коридорам школы, практически не разбирая дороги, на лестнице перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Джеймс, конечно, был в хорошей физической форме, но думал о том, что брата будет не так просто догнать. И когда он научился так быстро бегать?

Младший Поттер останавливается у лестницы третьего этажа, упираясь руками в колени, чтобы отдышаться. Через несколько секунд его догнал Джеймс, практически упав на лестницу, которая уже через мгновение начала двигаться.

— Оказывается… ты очень быстрый…

Альбус усмехнулся, и поднял на брата взгляд. Сердце колотилось где-то в груди, колотилось так, словно сейчас вырвется наружу, пробив рёбра. В голове крутились только мысли о Дели, и ни одной более. Он боялся за неё, как никогда, ведь, и правда, могло произойти что-то ужасное!

«Отравленная ученица — подруга Лили, ты знал об этом?» — словно вспышка, в его голове возникает вопрос Джеймса, и тут Альбус понимает, что, возможно, его девушка не единственная, кто в опасности.

— Лили! — он выкрикивает слишком громко и слишком тревожно, так, что Джеймс дергается, начиная спешно оглядываться по сторонам, и смотрит на него с непониманием. Слизеринец старается успокоиться, и уже тише продолжает — Как Лили?

Джеймс взлохмачивает собственные волосы и закусывает нижнюю губу. Он очень волнуется. Кажется, впервые за всю свою жизнь Альбус видит старшего брата таким взволнованным.

— Я не знаю, Ал. МакГонагалл увела её из большого зала, думаю, ты сам видел. Я считаю, что она о чём-то будет спрашивать её. Когда я вышел из гостиной, она ещё не вернулась.

Слизеринец чувствует, как начинает стучать в голове. Он опускает голову вниз и зажмуривается на мгновение, надеясь, что Джеймс этого не увидит. Ведь потом всю жизнь будет вспоминать эту минуту слабости.

— Я не знал. Если бы знал, ни за что не выдернул бы тебя из гостиной. Извини.

Джеймс борется с резким желанием закурить. Так ведь за день можно выкурить всю пачку. Он начинает жевать свою нижнюю губу, и ему стоит огромных усилий снова посмотреть на Ала.

— Тебе не за что извиняться. И надо спешить, а твоя девчонка действительно натворит дел.

Парень согласно кивает, но с места сдвигаться не спешит.

— Ты сказал, что с Виктором Ноттом лучше не связываться. Откуда ты знаешь?

Гриффиндорец усмехается, и получается так резко и громко, что Альбусу сначала кажется, что брат чем-то подавился. Джеймс же смотрит на него пристально и поджимает губы. Словно думает, с чего бы начать.

— Мы же с ним на одном курсе, забыл? И я знаю я его лучше, хоть вы и на одном факультете. Он тот ещё гад, поверь. Помнишь как на третьем курсе, один раз во время завтрака, у меня вдруг волосы побелели, а форма стала Слизеринской?

— Ты имеешь ввиду, на втором? — Альбус давится смешком, вспоминая лицо брата в тот момент, — конечно помню.

— Это был Нотт! Вот тебе смешно, а я от неожиданности чуть не умер. И к тому же, Вуды три дня думали, как от этой гадости избавиться.

Пока Джеймс возмущался и хмурил брови, погружаясь в это неприятное воспоминание, Альбус давится смехом, и никак не может успокоиться, потому что это, определённо, один из самых счастливых моментов за весь второй курс.

Оба парня немного успокаиваются, и начинают медленно спускаться вниз по лестнице, направляясь к подземельям. Альбус словно забыл, зачем ещё несколько минут назад он бежал по всему замку, пока все четыре факультета закрыты в гостиных. В голове стало как-то неожиданно пусто и приятно. Словно в детстве.

— А Алиса тогда ещё две недели мне это припоминала, не говоря уже о Лили, — Джеймс снова принялся ворчать, словно речь зашла о действительно больной теме, и он никак не может нажаловаться.

— А что сейчас? Вы же с Алисой, кажется, не общаетесь?

Джеймс резко замолкает и передергивает плечами, так, словно это ничего для него не значит, и продолжает путь. Он прекрасно понимает, Альбус от него не отстанет, поэтому говорить так или иначе придется, что уж тогда тянуть.

— И с Розой тоже. Мы, так сказать, поссорились, и очень крупно, — парень замолчал на несколько секунд, а потом продолжил, — Ты же знаешь, что она, Роза, встречается с Малфоем?

Альбус молча кивнул головой.

— А мы не знали. Рассорились, как раз после нашего матча по Квиддичу. А Алиса очень хорошо стала общаться с Луи.

— А они разве не встречаются?

Джеймс в один момент напрягается и становится очень суровым. Эта тема ему явно не нравится, и даже злит его, а Альбусу очень хочется продолжить говорить об этом. Ведь даже одна мысль о том, что он знает, как разозлить брата, доставляет ему удовольствие.

Гриффиндорец всё ещё молчит. Знает, конечно, он знает обо всём. Но от одной только мысли о том, что он не просто упустил Алису, а практически вручил её в руки Луи Уизли, становится тошно. Ведь Алиса всё ещё ему нравилась. И Джеймс думает, если бы его спросили «Как так вообще произошло?», он бы точно так же пожал плечами. Ответа на этот вопрос у него не было.

— Меня это больше не касается.

Оба парня замолкают. Альбус узнал всё, что хотел. Джеймс сказал всё, о чём спросили. Говорить им больше не о чем, по крайней мере, сейчас. Альбус мысленно считает до трех, и снова пускается бежать. Джеймс бежит за ним следом.

***

Роза выходит прямиком к лестнице третьего этажа и тихо, озираясь по сторонам, спускается вниз, направляясь в подземелья. Сейчас ей не хватало только того, чтобы она наделала шума, и её поймали, отведя обратно в гостиную. Ведь, если девочку отравили, разумнее всего поговорить с Аделаидой, которая научилась варить зелья раньше, чем говорить.

Но голову Розы настойчиво не хочет покидать один вопрос: «Почему?». Почему всё это происходит в конце года, буквально за несколько недель до выпускного седьмого курса? Почему отравили именно Бетти Купер? Она кому-то помешала? Что-то знала? Или Бетти просто оказалась невинной жертвой для отвода глаз, пока настоящее преступление вот-вот произойдет? Но кто тогда за этим стоит? Вероника? Роза качает головой на собственное предположение и ускоряет шаг. Какие глупости! Вероника просто не может что-то сделать, она ведь только вышла из больничного крыла. Или может?