- Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше, - презрительно произнес Шалтай-Болтай.

- Вопрос в том, подчинится ли оно вам, - сказала Алиса. - Вопрос в том, кто из нас здесь хозяин, - сказал Шалтай-Болтай.

Потом реальная Алиса (впрочем, намного ли она реальнее той, другой? спросил себя Бёртон) перенеслась в сцену, где Черная Королева спросила ее, знает ли она вычитание.

- Отними от восьми девять.

- Этого я не знаю, но... - ответила Алиса.

- Вычитания не знает, - сказала Белая Королева Черной. - А деление? Раздели буханку хлеба ножом, что будет?

- Много ли тебе еще представлялось? - спросил Бёртон.

- Больше ничего. Я не придала этому значения. Просто это были мои любимые отрывки.

Алиса уснула снова, но вдруг проснулась, широко раскрыв глаза. Ей показалось, что кто-то позвал ее.

- Откуда-то с горизонта моего разума.

Ей показалось, что это мистер Доджсон, но уверена она не была

Сон у нее прошел, и сердце сильно билось. Она встала и пошла в контрольную комнату.

- Зачем? - спросил Бёртон.

- Мне подумалось, что в каждой сцене была своя ключевая фраза. "Самое свежее масло", "Кто здесь хозяин?", "Знаешь ли ты деление?".

- Ладно, Алиса, - вздохнул Бёртон. - Рассказывай, как знаешь. Алиса села на место Лога и наладила прямую связь с компьютером.

- Ты понимаешь, что через каких-нибудь два дня умрешь? - спросила она.

- Да. Это избыточная информация. Нет необходимости мне ее сообщать.

- Монат дал тебе команду никого не воскрешать, пока он не даст другого распоряжения. В какой форме должно быть отдано это распоряжение?

- Лога уже спрашивал его об этом, - прервал ее Бёртон.

- Да, знаю. Но мне показалось, что не повредит попробовать еще раз.

- И что он тебе ответил?

- Компьютер, как и раньше, промолчал.

Тогда Алиса сказала, что есть высшая команда, отодвигающая запрет Моната на второй план.

"В чем она заключается? - вспыхнуло на экране. -Я получал много команд".

- Самая главная твоя задача - улавливать ватаны и направлять их к дубликатам тел. В этом и заключается суть проекта. Если бы Монат предвидел, к чему приведет его запрет, он никогда не наложил бы его.

Компьютер молчал.

- Свяжи меня с секцией, которой пользовался Лога, - попросила Алиса. - С той частью тебя, где Лога был хозяином.

Компьютер, видимо, не имел никаких запретов на этот счет. Но до Алисы о таком шаге никто не подумал.

- Бог мой! - сказал Бёртон. - Ну а дальше что?

- Я сказала той доле компьютера, что она должна умереть. Она ответила, что знает. Ну и что? Тогда я повторила аргумент, названный в споре с доминирующей властью.

А потом отдала области Лога команду вернуться в прежнее, независимое состояние.

- А доминанта не вмешивалась?

- Нет. Да и с чего бы? Лога не зря назвал ее талантливой идиоткой.

- А потом что?

- Я сказала доминанте, что ее долг - воскресить Моната, чтобы тот мог подтвердить или отменить свой приказ никого не оживлять.

-Ну?

- Экран погас. Я пробовала и так и сяк - он не отвечал. Бёртон помрачнел.

- И все?

- И все.

- Но почему он прервал связь? Он обязан отвечать оператору.

- Я надеюсь, - сказала Алиса, - что это свидетельствует об его внутренней борьбе. Что область Лога борется с доминантой.

- Чепуха! - крикнул Бёртон. - Не может такого быть, насколько я разбираюсь в компьютерах.

- Ты забываешь, что это не совсем компьютер. Необычный, во всяком случае. Он сделан из протеина, как и человеческий мозг.

- Надо бы разбудить Логу. Скорей всего ничего опять не выйдет, но он единственный, кто в этом смыслит.

Этик проснулся сразу, как будто и не спал. Он выслушал Алису, не задавая вопросов, и сказал:

- Борьбы быть не должно. Приказ Моната должен был поступить и в доминирующую часть, и в мою.

- Это смотря когда приказ был отдан, - сказала Алиса. - Если доминирующие схемы были поставлены после, твоя часть его не получила.

- Но доминанта передала бы его отщепленной доле.

- А может, и нет!

- Если все пойдет, как ты задумала - а я не вижу ни малейшего шанса, - то Монат воскреснет.

- Но я же дала такую команду доминанте. Лога перестал хмуриться.

- Хорошо! Если это единственный способ спасти ватаны, так и должно быть. Даже если...

Даже если мне придется худо, следовало понимать. Все позавтракали в столовой, кроме Логи, который ел у себя за пультом. Несмотря на все усилия, он так и не сумел добиться от компьютера прямого ответа. Один из экранов показывал шахту с ватанами.

- Когда она опустеет, мы поймем, что их... больше нет. - Лога сверился с другим экраном. - Еще два поступили. Нет - уже три.

За невеселой трапезой, прерываемой лишь редкими угрюмыми замечаниями, Фрайгейт сказал:

- Нам надо обсудить одно важное дело. Все молча посмотрели на него.

- Что мы будем делать, когда компьютер умрет? Лога не считает нас достаточно развитыми этически, чтобы позволить нам остаться здесь. По его мнению, мы не способны работать над проектом. И он, по-моему, прав - я исключил бы разве одного Кура. Если Нур пройдет через верхний вход, Лога разрешит ему остаться.

- Я там уже прошел, - сказал мавр. Все уставились на него.

- Когда? - спросил Фрайгейт.

- Этой ночью. Я решил, что если смогу оттуда выйти, то и вернуться сумею. И вернулся, хотя мне пришлось нелегко. Я не прошел сквозь поле запросто, как сделал бы этик.

- Твое счастье, - проворчал Бёртон. - Я приношу извинения за то, что называл суфи шарлатанами. Ну а мы, все остальные? Что, если нам не хочется возвращаться в долину? Но коли уж мы вернемся туда, мы скажем людям всю правду. Не все, конечно, нам поверят. Там немало еще христиан, мусульман и прочих, кто держится за старую веру. Да и многие шансеры, вероятно, останутся верны своим догмам.

- Это уж их забота, - сказал Нур. - Только я не хочу оставаться здесь. Я охотно вернусь в долину. У меня там еще много дел. Буду работать до самого "продвижения".

- Продвижение еще не означает, что ты окажешься у Творца за пазухой, заметил Бёртон. - С научной точки зрения оно означает всего лишь, что приборы этиков больше не обнаруживают твой ватан.

- На все воля Аллаха.

Бёртон стал думать, хотелось бы ему остаться здесь. Он получил бы такую власть, которой не имел никто на земле и очень мало кто в Мире Реки.