Оставшись одни, близнецы удивленно переглянулись.

– Ты это почувствовал? – спросил Линард.

– Ага, – Лунгрен задумчиво почесал макушку, – значит, он для нас двоих…

– Наш омега, – протянул Линард, улыбаясь до ушей.

В репетиционном зале их ждали два других участника группы: омега Том Бьерк, солист и аранжировщик, и барабанщик альфа Лив Судне. Братья коротко сообщили, что могут играть и на синтезаторе, и на гитарах, и еще на паре инструментов. Договорившись о времени репетиций, поспешили домой. Только покинув здание, они наперебой стали рассказывать друг другу о том, что смогли рассмотреть за те несколько секунд, что омега был с ними рядом. Описывали его аромат и внутреннее состояние, что вызвал этот запах.

Уже в своей комнате, побросав вещи, скинув камуфляж и устроившись на кроватях, парни призадумались о том, что же делать дальше.

– Он либо нас не почувствовал, либо еще не признал.

– Его запах был совсем слабым, может, он еще не созрел?

Братья переглянулись, и Линард мечтательно откинулся на постель.

– Такой красивый, невинный омежка, и весь наш!

– Ну, пока еще не наш, – немного грустно признал Лунгрен, – и тебя не смущает, что мы оба почувствовали в нем свою пару?

– А тебя? – Линард резко поднялся и посмотрел на брата, – я всегда знал, что так и будет, мы очень близки, всегда рядом, и даже судьба решила не делить нас, – улыбнувшись, он попытался приободрить брата, – разве ты не рад, что и в будущем мы будем вместе?

– Я надеюсь, так и будет, – немного смутившись, согласился он, – только сначала нужно привлечь омегу, а в таких одеждах он на нас и не посмотрит.

– Ты мне любым нравишься, – Линард перебрался на кровать брата и лег рядом, опираясь локтем на постель, – я бы тебе дал!

Лунгрен, обычно более уверенный и спокойный, чем брат, засмущался и отвёл взгляд. Когда в подростковом возрасте их стало обоих сильно влечь друг к другу, они отдалились, поставили незримую преграду, боясь своего влечения. И оба были уверены, что их тяга порочна. И раньше никто не признавался в своих чувствах, стараясь спрятать их поглубже, они баловались, вели себя как дети, не замечая того, что творилось внутри.

– Надо разработать план, как завоевать нашего несозревшего красавца, пока его не увел кто-то другой. – попытался перевести тему Лун.

– Поцелуй меня, – внезапно предложил Линард, и Лунгрен, покраснев, отодвинулся. Внезапная открытость и напор брата его поразили.

– Что за глупые мысли, мы же братья, – в его голосе была странная нерешительность, словно он сам себя в этом пытался уверить.

– И что? Если у нас омега на двоих, то мы и в постели будем вместе. Или ты этого не хочешь?

Лунгрен растерянно посмотрел на близнеца, а потом, оправдавшись, что ему срочно надо в туалет, сбежал. Лун боялся своих желаний, а вот близнец, казалось, напротив решил, что общий омега даёт ему добро на дальнейшие отношения. Вот только омега пока еще не был их.

Линард разочарованно посмотрел брату вслед. Лун всегда его привлекал, только раньше это казалось запретным, а внезапно все стало можно, только, похоже, близнец его чувств не разделял. Достав планшет, альфа стал искать информацию о новом знакомом.

Когда Лунгрен вернулся, брат показал ему найденное.

– Его имя Данте Столтенберг, девятнадцать лет. Его папа имеет испанские корни и нефтяную компанию, а отец – министр иностранных дел. Но они в разводе уже более десяти лет, и Данте живёт в Бюгдой в семейном имении один, так как отец большую часть времени в разъездах. Еще он второй год капитан волейбольной команды и один из лучших студентов колледжа.

– А мы балбесы, – вздохнул Лунгрен.

– Что за пессимистичный настрой! Вот посмотри, что я еще нашел! – Лин стал быстро читать с открытой страницы, – омеги, которые достигают половой зрелости в более позднем возрасте, считаются более сексуальными, страстными и готовыми к экспериментам.

– Что, где ты это отыскал? – брат вырвал планшет из рук и уставился на страничку жёлтой газетенки. – Всё с тобой ясно.

– Ты такой скучный! – Линард рассмеялся и продолжил читать дешевую прессу.

Пока брат занимал его постель, Лунгрен пересел на свободную.

– Мы ведь не откажемся от спора?

– И чтобы Рейли засмеял нас и снова обзывал слабаками? – Линард фыркнул. – Если Данте нам предназначен, он полюбит нас и такими. Тем более, мы не так уж страшны. Если глаза прикрыть, – братья рассмеялись и стали увлеченно придумывать, как еще сильнее можно испортить их внешность, чтобы их омега полюбил именно их душу и чуткий нежный нрав, а не идеальное тело.

– Можно я сегодня буду спать с тобой, – Линард опять пересел к брату и заискивающе посмотрел ему в глаза.

– С чего такие желания? – Лунгрен начинал краснеть, как только брат оказывался рядом.

– Раньше мы всегда спали вместе.

– Мы были детьми.

– А потом будем мужьями одного омеги, – Линард положил брату руку на плечо и осторожно провел ею до локтя. Лунгрен смутился еще больше, отстранился. Но брат потянул его к себе и осторожно коснулся его губ.

– Зачем ты? – охрипшим голосом спросил Лун, чувствуя возбуждение от одного лишь прикосновения.

– Потому что я тебя хочу, – спокойно ответил Линард, – и вообще-то всегда хотел. А теперь понимаю, что меня к тебе тянет, потому что нам всегда судьбой было уготовлено быть вместе. Ведь у нас омега один на двоих, – последнее Лин шепнул брату в шею и четко почувствовал, как тот задрожал от его слов.

– Мы оба альфы, это ненормально, – парень постарался сказать это ровным голосом, но дрожь выдавала в нем волнение.

Резко поднявшись, он перевернул брата на спину и оседлал его бедра. Лин удивленно посмотрел на хитрую усмешку близнеца, и она его напугала. Немного встряхнув брата за грудки, Лунгрен придавил его к кровати и встревоженный взгляд Линарда заставил его рассмеяться.

– Ты, недоделанный соблазнитель, не шути так со мной.

– Я не шутил, – Лин ответил брату такой же ухмылкой.

– Как только Данте окажется в нашей постели, я тебя тоже отымею! А сейчас давай спать уже!

– Хорошо.

Линард быстро разделся и забрался под одеяло, оставляя место для близнеца. Лунгрен лег рядом лицом к брату и тот видел, как задорно светятся его глаза. Улыбнувшись, он, пожелал спокойной ночи. Лин щелкнул по сенсору и в сгустившейся темноте прижал к себе брата.

– У тебя стоит? – заметил он внезапно.

– У тебя тоже…

Линард прижался к его губам, не позволяя больше болтать. К его удивлению брат не оттолкнул его, ответил и теперь уже сам более напористо прижимал его к своим губам. Переплетясь руками и ногами, они без агрессии, а с легкой нежностью ласкали друг другу губы, немного сминали их и поглаживали языками. Это был спокойный, но очень страстный поцелуй, во время которого оба забыли дышать.

Когда воздуха перестало хватать, они оторвались друг от друга, и в слабом свете уличных фонарей, Лин увидел, как горят глаза его близнеца.

– Я тебя тоже хочу, – шепнул он, и, в отличие от игривого голоса Линарда, Лунгрен говорил это более страстно, так что у Лина по коже мурашки побежали, – и давно хотел. И если ты не считаешь это неправильным, то и я не буду. Но сначала я получу Данте!

– И как собираешься его покорять?

– Своим невероятным обаянием, неповторимой харизмой и невообразимо прекрасным чувством юмора!

Утром парни одновременно проснулись под звон будильника и, распахнув глаза, уставились друг на друга. Лунгрен, обнаружив, что спит рядом с братом, снова немного смутился, но потом задорно улыбнулся и чмокнул брата в нос. Тот встрепенулся и, обхватив брата за шею, попытался поцеловать его в губы.

– Первым делом зубы почисти, – Лунгрен со смехом его оттолкнул, – и я бы не отказался от тостов и кофе в постель.

– Ха, это ты должен подавать мне завтрак, – фыркнул Лин, – я тебя младше на две минуты!