Как вам всем известно, после встречи Нового Года все начинают готовиться к весне. А к чему еще готовиться? Не к лету же?!

От Нового Года и до весны даже по календарю всего каких-то два жалких месяца. Почему жалких?! Так вы только на один февраль взгляните – у него дней точно не хватает до нормального месяца даже в високосный год! Я уж про обычный год и не говорю.

Кстати, почему пишется високосный?! Кто мне объяснит. По логике, должно бы быть веснакосный – как-то так: весна – потому что, весна под зиму на день больше косит. Там же дальше слово – косный, что значит – косить, если по буквам читать, ну и понимать по смыслу.

А если по приметам смотреть, так месяцев еще больше выйдет, в Сибири так штуки четыре от Нового Года и до весны запроста получится. А то еще и пятый прихватится частично. В мае тоже здесь снег частенько бывает идет.

Так что ненормальная весна – она красна, да только от мороза она красна, а нормальная – та зелена, как и положено быть весне – с зеленой травкой и первыми листиками. Вообще, иностранцы так говорят о сезонах года у нас: в России есть лишь один сезон – это зима, которая делится на два вида – белая и зеленая. А все потому, что летом у нас здесь холоднее бывает, чем у них там зимой. Вот и не понимают они, когда же у нас лето. Глупые… Да что с них взять, кроме анализов. Так считал Листик. И вообще, все так считали.

По календарю в Лес пришла весна – как никак первое марта стукнуло! Куда стукнуло – не ясно, но явно все же стукнуло.

Только вот на улице весной и не пахло. Там вообще не пахло, там вьюжило и пуржило! Но ведь пословица говорит: как зима не злится, а весне покорится! Это же народная мудрость!

– Вот мне теперь понятно, почему это в вашей русской пословице весна – красна! – заметил Барсик.

– Ну и почему же это, интересно?! – отозвался Листик.

– А потому что холодно!

– И что с того?!

– Красные моськи у всех от этого весеннего холода и Солнца! Вот почему.

– Согласен. Логично мыслишь, братишка. Но лично меня волнует совсем другой вопрос… – задумчиво отозвался Лисёнок.

– Какой?

– Где зеленая весна?!

– Опаздывает, наверно?!

– Так-то оно так, да это не хорошо. Потому что, если она еще опоздает, то мы точно зубы на полку опять положим?!

– Это зачем еще?! – удивился Барсик.

– А затем, что это наша русская народная мудрость так гласит…

– Что-то я ничего не понимаю в ваших замудренностях. Зачем зубы на полку класть?! Что за ерунда такая?

– Потому что зачем будут тебе зубы, если кушать нечего?!

– Хм… Оригинально…

– А кушать нам будет скоро совсем нечего, все что мы дополнительно нашли уже и скушали. – продолжал мудрый Листик.

– И что же нам теперь делать?!

– Весну звать!

– Это как – залезть на дерево и орать во все горло – весна, приди! Так что ли? Такая, верно, мудрость у вас тут дремуче-лесная?

– Ничего-то ты не понимаешь! – возмутился Листик.

– На Руси всегда очень серьёзно относились к красавице Весне, – решил прочесть неучу-гринго лекцию Листик, – Весну всегда ждали, встречали, закликали, гукали, чтобы пришла она с теплом, с доброй погодой, с хлебом, с богатым урожаем. Говорят, что птицы приносят на своих крылья настоящую, теплую весну. Из теплых стран прилетают сорок разных птиц, и первая из них – жаворонок или кулик. Праздник встречи Весны проводят у обрядового деревца, которое украшают лентами, бумажными цветами, колокольчиками.

Еще, чтобы приблизить приход весны, пекут из теста птичек – «жаворонков», которых называют детьми или братьями перелетных птиц, их рассаживали на проталинах, крышах, деревьях и стогах.

А тебе все хиханьки да хаханьки. Вот по науке как весну встречать полагается! – закончил повествование Лисёнок.

– Да смотри, у нас же елка так с Нового Года украшенная стоит! Пошли к ней весну встречать. Сойдет она за такое украшенное дерево?! – спросил Барсик.

– Это же Новогодняя Елка! Дерево – символизирующее зиму! Ты что – не понимаешь?!

– Не зиму, а Новый Год, по-моему…

– А что, Новый Год – это не зима?!

– Новый Год – это Новый Год, праздник. Праздник чего-то нового, нового этапа в жизни. Если так по мне, новый этап – это и есть весна. Разве я не прав, брат?!

– Ну… если так подумать… пожалуй, ты может и прав…

– Я так из твоей речи понял, главное – не елка сама по себе, а то, что ты вокруг нее делаешь. Зимой – мы Деда Мороза звали. А теперь – весну будем звать. Как ты там говорил эти призывы надо делать?

– Кликать и гукать…

– А как это, кликать и гукать?!

– Да я не знаю, ни разу не делали… Так написано в книжке по истории…

– Ладно, разберемся, не унывай! Яндекс нам в помощь!

– Надо еще жаворонков испечь…

– Так в чем вопрос?!

– Ну, во-первых, я не пекарь, а во-вторых, мы с тобой этих жаворонков-то сможем слепить? Вдруг вороны какие выйдут или лебеди?

– Главное, чтобы не совы полярные!

– Ну так-то да, ты прав.

– Значит вперед!

– Куда вперед?!

– На кухню… к тебе. У меня все-равно дома в плане припасов шаром покати. Наделаем жаворонков и пойдем гукать.

– Погнали!

И они погнали. Примчались на кухню. Нашли сковородку, муку и прочие оставшиеся припасы, что для выпечки нужны были. Не всё, конечно, нашлось в оскудевших запасах, но вполне достаточно.

Стали тесто лепить. Никто раньше такое дело никогда не делал. Так что получалось, как бы это помягче сказать, как-то так себе что ли. Но это было бы всё ерунда в любом другом случае, но только не сейчас. Сейчас нужны были опознаваемые жаворонки – птички такие, а-ля черный воробей.

Но у приятелей получались не жаворонки и не воробьи даже. Я не про цвет. Цвет, он понятно, из муки белой черным не будет. Разве что его в печке сжечь напрочь до сажи. Но до этого этапа мы пока еще не дошли.

Монстры какие-то у них получались: то чужой, то хищник. Не пойми кто, но страшные! Жуть – это если одним словом описать.

Однако же Листику с Барсиком они нравились. Как автору может не понравиться творение свое, с всей душой сделанное. Листик даже напевал русскую народную песню:

Черный ворон, черный ворон,

Что ты вьешься надо мной?

Ты добычи не дождешься,

Черный ворон, я – не твой!

Слушал, слушал песню Барсик, да так и не дослушал. Потому что у них на столе выстроилась грозная армия чужих, местами хищных «жаворонков», которых уже больше девать было некуда.

Написал я слово жаворонков в кавычках вовсе не потому, что это была такая кулинарная метафора, а потому что жаворонками этих уродцев можно было назвать оооочень отдаленно, ну совсем-совсем очень. Это была какая-то армия тьмы, правда пока еще не потемневшая. Но это все было делом времени и техники запекания.

– Давай их на сковородку и на плиту! – скомандовал Листик.

– Даю. Надо бы их поджарить получше. Чтобы потемнее стали. А то пока смахивают на белых полярных зимних птиц, – отозвался Барсик.

– Да. Согласен. Надо, чтобы были черными.

Они быстро пересадили всех своих големов со стола на сковороду, зажгли самую большую комфорку на максимальную мощность и водрузили туда сковороду. Только вот масло забыли на нее полить, чтобы «пирожки» не пригорели и не прилипли.

Сначала не произошло ничего. А потом сковорода раскалилась и из-под «жаворонков» пошел дымок, тогда как сами они вовсе даже и не зарумянились. Как были сырыми, так и остались. А дым шел все сильнее и сильнее.

– Масло же забыли налить! – закричал Листик и плеснул из бутылки на сковороду подсолнечного масла, да побольше, чтобы дым остановить.

Только лучше не стало. Мало того, стало еще хуже. Масло тут же вспыхнуло, да таким мощным пламенем, что приятели отпрянули от плиты. В этом адском пламени дымились и чернели прямо на глазах их жаворонки. Но они этого не видели, потому что некогда было.