– О да! – не удержалась я от шпильки. – По другую сторону вожделенных богатств – чья-то не сильно ценная жизнь.

– Если бы речь шла только о богатствах, Морох меня не стал бы звать.

– Но погиб ваш брат! Неужели вы не сожалеете?

– Мой брат был злом! Отправив сюда Тардаса, я надеялся, что он остепенится, но вышло то, что вышло. А сейчас от нас… конкретно от тебя зависит судьба целого народа!

«Боже, какие страсти! Что же сразу было не сказать? Какой-то народ, какие-то земли, какие-то драконы – я прямо вся извелась от сочувствия и сострадания!»

– Моя земля, доставшаяся от предков полностью отойдет империи! – в голосе мужчины сквозило неприкрытым гневом. – Если мы не добьемся милости императора, Аннетис – моя сестра – вынуждена будет стать женой Вильдомира против своей воли, и Иельдор отойдет трону навсегда.

Ничего не поняла из сказанного, но общую суть все же уловила. Во-первых, Ягойлон не вылез из глуши, у него кое-какие владения имеются. Во-вторых, если не докажу при дворе, что я Лорд – живая и здоровая жена Ягойлона, кому-то будет плохо. И, возможно, не только мне…

В-третьих, оно вообще мне надо?

– Кто такой Вильдомир? – решила восполнить брешь в своих знаниях. Но за любопытство схлопотала волну жара в спину. Обернувшись, увидела, как зрачок в бирюзовых глазах вытянулся в ниточку.

Злиться.

– Вильдомир – император Аратории, – судя по кислому выражению лица Ягойлона, император у него особой популярностью не пользовался.

Интересно, они не поделили с этим Вильдомиром империю или женщин? Мой варвар словно выплевывал имя правителя, при этом морщился, как от уксуса.

Тут же поперхнулась собственными мыслями: когда это Ягойлон вдруг стал моим?

– Если я не докажу свою невиновность, то он жениться на моей сестре и полностью завладеет землями моих предков.

– Иельдор – самый богатый архипелаг в империи! – неожиданно встрял Морох, хоть его и не просили. – Поэтому Вильдомир так стремиться завладеть им.

– Простите, но я немного не понимаю, – честно призналась я, желая как можно скорее вникнуть в суть конфликта, что мне еще может пригодиться. – Если есть император, значит есть империя, и Иельдор – принадлежит империи. Или я неправа?

– Ты не совсем права, – кажется, бирюзовый взор смягчился, устремившись на меня. – Аратория состоит из шести провинций, которыми управляют шесть особ древней крови…

– И это принцы-драконы! – опять встрял Морох, надеясь таким образом наспех заткнуть прорехи моих знаний.

– Да, провинциями управляют принцы-драконы, – согласился без особого энтузиазма Ягойлон. – Которые подчиняются императору.

– Который тоже дракон? – уточнила, чтобы получить представление, с кем придется иметь дело в будущем.

– Вильдомир считается первейшим среди нас, – Ягойлон помрачнел еще больше. – Мы обязаны ему подчиняться.

– Беда в том, что клан огненных драконов издревле считался самым сильным, – Морох, легонько подстегивающий своего ослика хворостиной, чтобы поспевать за нами, снова выполнил функцию википедии, на этот раз своевременно. – Поэтому им беспрекословно подчинялись другие драконы-правители.

– Но, что-то изменилось? – я испытующе всматривалась в хранителя, который, бросив короткий взгляд на Ягойлона, таки решился меня просветить дальше:

– Дело в том, что на последнем турнире Вильдомир проиграл Ягойлону. По всем правилам тот, кто проигрывает, уступает трон победителю. Но исход битвы был слишком неожиданным, чтобы вот все в королевстве так взяло и изменилось.

– Просто Вильдомир струхнул за свой императорский венец и затаил злость! – моей спине стало совсем жарко, как это на нас одежды не вспыхнули. Я не выдержала и ойкнула.

– Что с тобой? – монах обеспокоенно посмотрел на меня.

– Да так, – пожала плечами. – Ягойлон не может контролировать температуру своего тела и жжется.

– Ты чувствуешь его жар?! – Морох пошатнулся и чуть было не рухнул не землю.

– Я… сделала что-то не так? – совсем растерявшись, посмотрела на Ягойлона.

– В том-то и проблема, – дохнул на меня теплым паром мужчина. – Ты ничего дурного не сделала.

– Но… Ягойлон, это же просто поразительно! – обрадовался монашек, и его лысина засверкала на солнце. – Кто бы мог подумать, что иномирянка слышит твою кровь!

– Что все это значит? – мое терпение стало иссякать. Надо будет хорошенько прищучить хранителя и вытянуть из него всю подноготную этого чуждого и непонятного мне мира.

– Это значит, вы можете…

– Это ничего не значит! – грубо оборвал обескураженного Мороха Ягойлон. – Надо сосредоточиться на том, что действительно важно. Вильдомир мстит за проигрыш в турнире, наша задача убедить его в том, что никто узурпировать его власть не станет, и что Лорд жива.

– Зря ты отказываешься от трона, Ягойлон, – хранитель сник. – Ты был бы прекрасным правителем.

– Империя мне ни к чему! Я хочу вернуть Иельдор и сестру, большего мне не нужно.

– Но многие недовольны вероломным правлением Вильдомира, – настаивал Морох. – За тобой пошел бы народ.

– Династия императоров не менялась тысячи лет, – Ягойлон был тверд, как скала, приютившая здешнюю монастырскую обитель. – Нет смысла менять ее и сейчас.

– Огненные уже давно выродились, твоя победа на том турнире тому доказательство.

– Как ты не понимаешь, Морох? Я до сих пор жалею о победе! Молодой и глупый, я должен был поддаться, но не захотел, а теперь за мои ошибки расплачивается мой народ и сестра. Не говоря уже о том, что брак с этой стервой Лорд, стал самым тяжким наказанием. И надо было этой женщине исчезнуть так не вовремя!

Ого! Какая неподдельная страсть! Какие искренние чувства. Похоже несмотря на непродолжительное супружество, с Лорд они так и не поладили. Надо будет выяснить поподробнее об их взаимоотношениях, да и о самой Лорд. Что-то вся эта история обрастает не самыми приятными подробностями.

– Просто от самодурства огненных все устали, – тихо заметил хранитель, он был явно расстроен беспрекословной позицией друга. – Он вверг империю в такую кровопролитную войну…

– И выиграл! – напомнил Мороху Ягойлон. – Не забывай это.

– Выиграл! Только вот какой ценой. Вильдомир разрушил связи и договоренности с другими державами. Теперь в нашу сторону поглядывают с упреком и настороженностью, мы стали подлыми шакалами. Без права вступили в то противостояние, без славы его и закончили. Вспомни свои слезы после первого сражения за Зингхайм, какой непомерной ценой далась вам эта битва.

– Довольно, Морох! Я тебя понимаю, но ничего поделать не могу, на все воля великих Богов. Кто я такой, чтобы пойти против них?

– В том-то все и дело, что никто! – брякнула я, как всегда, не удосужившись подумать над словами. – Действительно, сила есть – ума не надо!

– А ты молчи, глупая женщина! – прилетело мне от покровителя вместе с жаром в спину.

– Еще и шовинист в придачу, – обиженно прошипела сквозь зубы, убирая непослушной рукой взмокшие пряди со лба. – Ай!

– Ягойлон! – видимо, сердобольный Морох не смог терпеть мои мучения. – Все очень серьезно!

– Возможно, – как ни в чем не бывало отмахнулся бирюзовоглазый мерзавец. – Как только доберемся до моего галеона, надо будет подумать, что делать дальше. Не нравится мне вся эта затея с самозванством.

– Яго, опомнись! Девушка скоро начнет дымиться от твоего темперамента!

Тирада хранителя привела варвара в чувства. Он немедленно соскочил со своего коня и стащил меня в полубессознательном состоянии.

Не то чтобы он меня травмировал, но ощущения, мягко говоря, были неприятны. К тому же солнце было уже высоко и стало палить нещадно одиноких путников на открытой местности.

– С этим надо что-то делать! – сетовал Морох на мою беспомощность.

– Мне уже лучше, – попыталась оправдаться я и уже собралась выпутаться из медвежьих объятий горячего чужеземца. Но голова закружилась, и я вновь осела в, заботливо подставленные, лапищи.