— Потому что сейчас у меня и Хазукаши медовый месяц, а это значит, что это должно быть наше специальное послесвадебное приключение, — объясняла я. — Только я и Хазукаши…

Да уж, а я ведь даже не заметила, как прошёл целый месяц… Думала, что всего неделька прошла, а оказывается, что это не так…

К слову, что изменилось за это время?..

Во-первых, мои младшие, которые пытались убить мою дочурку, сдались и у них с Косутэрой более-менее мирные отношения. Ну, или нейтральные. Главное — её больше не задирают…

Во-вторых, у Брюле появился дьявольский плод «Мира Мира Но Ми». Действительно, довольно-таки полезная способность. Она, конечно же, не делает её физически сильнее, но… Брюле это не нужно, ведь у неё есть ум и полезный дьявольский плод.

Она тоже хотела хотя бы проводить меня, но её заставили тренироваться.

Она — одна из моих умнейших младших сестёр! Уверена, она быстро всему научится! Да и не только она… все мои младшие очень умные и быстро становятся профессионалами в своей сфере!

От этих мыслей на моём лице появилась гордая улыбка.

В-третьих, у меня и Хазкаши улучшились отношения. Теперь, мы не на уровне «заклятые враги», а на «я не лезу в твои дела, а ты в мои».

Лучше, чем ничего…

И в-четвёртых, у меня появилось ещё два отото!.. Да, я не думаю, что эта такая уж неожиданная новость… Их зовут Снэк и Баваруа — такие милашки!

— Нэ-сан! Это тебе и Хазукаши! — шестилетние Хай-Фет и Таблет протянули какие-то подарки в красивых упаковках.

— Спасибо, Хай-Фет-отото, Таблет-отото — улыбнулась им я, принимая подарки.

А мой муж сзади меня слегка заинтересованно взглянул на подарки в моих руках. Думаю, он не ожидал, что ему тоже дадут подарок…

— Подарки от меня, Лаурин-ни-сана и Компо-ни-сана в твоей и Хазукаши каюте, нэ-сан, — оповестил Мон-д’Ор.

— Хорошо. Вы у меня такие молодцы! — погладила я восьмилетнего младшего брата по его блондинистым волосам.

— Папа! Мама! — раздался девчачий голос.

— Косутэра! — увидев, кто это, я и Хазукаши улыбнулись.

Она была одета в летнее платье абрикосово-шафранового цвета, на котором был рисунок солнца. У неё были абрикосовые носки с узором в виде лимонов, шафрановые туфли на маленьком каблуке и длинные лимонные перчатки, доходящие до локтей.

Весь этот наряд яркого цвета делал её ещё более похожей на солнце.

«Солнышко» подошла к нам и протянула какую-ту книгу…? Альбом…?

— В этом альбоме я поместила фотки вас, когда вы были такими же детьми, как я, и где вы уже взрослые, а также наши совместные фотки! — улыбнулась она. — Поздравляю!

Она такая… милая! Клянусь, у меня сейчас кровь из носа пойдёт…

— Спасибо, солнце м… наше… — улыбнулась я, украдкой взглянув на своего мужа.

— Ты наверняка очень много усилий вложила в этот подарок, не так ли? — смягчились глаза Хазукаши.

— Да! В конце концов, это для мамы и папы! — закивала она.

— Умница… — я трепетно погладила её блондинистые волосы.

Косутэра слегка хихикнула.

— Мама и папа ведь любят друг-друга, да? — спросила девочка, невинно улыбаясь.

— К-конечно, дорогая… — нервно сказал Хазукаши, обнимая меня за плечо.

Сейчас мы и вправду выглядели, как самая обычная супружеская пара…

— Канноли-сама, Хазукаши-сама, мы готовы отплыть, — оповестил нас один из пиратов.

— Уже? Ладно, мы сейчас прибудем, — кивнула я, махнув рукой, мол, «свободен».

Он ушёл. А я убрав руку своего мужа, подошла к Косутэре и села перед ней на корточки.

Аккуратно убрав шелковистую блондинистую прядь за ухо, сказала ей:

— Пока, солнышко… Не скучай тут, хорошо?

— Да, мам! — кивнула она.

Услышав ответ, я встала и небрежно взяв мужа за руку, пошла с ним на корабль

========== 39. Мне однозначно не везёт с парнями… ==========

Я вздохнула, когда мы уже отплыли далеко и не видели берега.

У меня плохое предчувствие…

— Плохое предчувствие? — переспросил Хазукаши.

— Я только что это вслух сказала? — удивлённо спросила я у своего мужа. Он кивнул, усмехнувшись. — Ладно. Не бери в голову мои слова… — вздохнула, облокотившись на фальшборт и подняв голову на небо.

Какое у нас напряжённое молчание… Что надо сказать, чтобы разрушить его?.. С мужем моим не поговоришь на темы, которые я обычно затрагиваю в разговоре с младшими…

Кажется, я вообще позабыла, как болтать с кем-либо, кроме своей семьи…

Была неловкая пауза. Мы так простояли ещё пару минут, прежде чем я вспомнила о подарках отпрысков семьи Шарлотта и о подарке Косутэры, который находится в моих руках.

Заинтересовавшись, что там за подарки, я взяла Хазукаши за руку и повела в свою каюту.

— Хей, чего ты так вдруг? — удивлённо спросил он.

Проигнорировав его, я открыла дверь и буквально толкнув мужа в помещение, закрыла вторую. Как и говорил Мон-д’Ор, там стояли подарки. Много подарков…

Хазукаши слегка присвистнул, осмотрев «гору».

— Твои младшие определённо тебя любят, — прокомментировал он.

— Да… Они могут быть сверхзащитными и через чур ревнивыми, но они не плохие… — кивнула я. — И так, начнём с подарка нашей дочери?

— Давай, — согласился муж.

Я аккуратно развязала ленточку и открыла альбом. Там… находились мои листовки… и несколько младенческих фоток, где я смотрю в камеру и пытаюсь понять: Кто я? Куда я попала? Почему я тут?

— А ты в некотором роде, если не считать кровь на твоём лице, выглядела мило… в детстве… — прокомментировал Хазукаши.

— Все в детстве выглядят мило, — пожала плечами моя особа.

Мы пролистали чуть дальше. И тут уже были фотки Хазукаши…

— О, Боже! Это правда ты? — шокировано произнесла я.

Там было несколько фоток. И хоть муж мой выглядел очень мило, он смотрел в камеру как-то… отрешённо… Не спасали даже его волосы, которые прикрывали прекрасные малиновые глаза… Ведь эти глаза смотрели так в камеру таким взглядом…

— Твои глаза… Они напоминают мне глаза Катакури-отото… — пробормотала я.

И вправду… Тот же цвет, тот же взгляд…

Даже на тех фотках, где он стоял со своими счастливыми старшим братом и младшей сестрой, он выглядел так, будто… «чужой родственник»…

Я перелистнула дальше. И тут уже были фотки… со свадьбы…?

Фото нашего поцелуя на свадьбе, от которого на моих губах до сих пор остался неприятный привкус. Фото, где я, Хазукаши и Косутэра вместе сидим за одним столом. Фото, где мы втроём уснули на диване… Я положила голову на плечо среднего сына семьи Борёкудан, а Косутэра сладко уснула на моих коленях. Стоп, кто последнее-то фоткал?.. Ладно… не важно…

На фотографиях мы и вправду выглядим, как счастливая молодая семья…

Перелистнув на последнюю страницу, мы увидели надпись:

МАМА, ПАПА, ПОЗДРАВЛЯЮ!

Пусть медовый месяц ваш будет сладким,

Очень романтичным и красивым!

Пожелать вам хочется достатка,

Жизни интересной и счастливой!

Что-то мне подсказывает, что ей кто-то помог стих написать… Думаю, помогла ей Эфиле… У неё такой стиль написания…

— Ей помогла моя/твоя имото, — одновременно сказали мы, а после удивлённо посмотрели друг на друга.

— Кхм… Ладно… — кашлянув, протянула моя персона, доставая следующую коробку. Причём, довольно-таки большую… — О! Это от Овена-отото! — улыбнулась я.

— Овен… Это тот, который рыжий и огромный? — спросил мой муж.

Я слегка хихикнула от того, как грозного и сильного четвёртого сына Шарлотты Линлин описал Хазукаши.

— Да. Именно он, — кивнула я, убрав свою прядь, которая так и лезла мне в глаза, за ухо.

Открывая огромную коробку, увидела там… кучу разрезанных мелких бумажек и… ещё одну коробку…?

Аккуратно открыв её, увидела красивые аксессуары. А именно — дорогое колье из восемнадцати-каратного белого золота с изумрудами грушевидной огранки, серьги в виде крыльев с фианитами из серебра и серебряный браслет с россыпью фианитов.

Это же те аксессуары из журнала, который мне не так давно показала Монде, интересующаяся моим мнением! Кажется, я сказала, что мне понравились эти… Но мой импульсивный отото об этом-то как узнал?..