— Вы знали о решении Его Величества? — в свою очередь спросила королева.

— Он поставил меня в известность, — солгал Генрих.

— И вы не остановили его? Я удивлена. Обычно вам удаётся отговорить короля от сомнительных решений.

— Нынешнее его решение довольно безобидное. Может, эти учёные мужи и впрямь внесут свежую струю в управление королевством.

«Никогда».

Генрих взглянул на веселящегося в танце Арчивальда. Сейчас он думал о чём угодно, только не о королевстве. Действительно ли всё так, как кажется, или канцлер упускает из вида что-то очень важное? Королева и впрямь приняла его правила игры ли же ведёт свою?

— Ваше Величество, окажете мне честь потанцевать со мной? — спросил он.

Микая приподняла бровь. Она удивилась, но губы не дрогнули ни малейшей улыбкой. У неё талант скрывать эмоции.

— Я польщена вашим предложением, лорд канцлер. Однако я уже обещала первый танец Его Величеству, — Микая бросила взгляд на танцующего с другой леди Арчивальда, — даже если он не пожелает этим обещанием воспользоваться.

Маленькая ладонь королевы сжалась в кулак.

***

Микая искала возможность встретиться с новыми лордами. Теперь они живут во дворце, а свои прежние места работы поручили помощникам. За три дня, прошедшие после церемонии, королева так и не смогла увидеть их с глазу на глаз, чтобы пояснить свой замысел или хотя бы объясниться за столь внезапные перемены в их жизнях.

Гвардейцы канцлера… его соглядатаи. Раньше Микая могла избавиться от них хотя бы во дворце, но теперь они стали ходить за ней практически повсюду. Канцлер желал знать каждый её шаг.

Королева сделала ход, и ставки взлетели высоко. Теперь Генрих высматривал возможность, чтобы понять её замысел и сделать свой ход. Но у Микаи оставалась ещё одна фигура — Линн. За ней никто не следил. Её считали шпионкой канцлера. В её сопровождении королева могла идти куда угодно. И Линн говорила канцлеру то, что Микае нужно — полувымысел, полуправду. И даже сам Генрих Уриен не смог бы отделить одно от другого.

Сейчас Линн несла стопку книг и всем видом показывала, что она с госпожой направляется в дальнее крыло библиотеки… чтобы встретиться с нужным человеком.

— Ваше Величество, признаться я озадачен. Почему король назначил меня на такую видную должность? — не понимал хранитель библиотеки Амбер.

— Ваши таланты пригодятся в Совете. Вы не просто хранитель библиотеки, у вас широчайшие познания в истории. А она может многому научить своих потомков.

— Это правда, Ваше Величество, но какой же толк от истории в Совете лордов?

— Самый большой, лорд Амбер. Каждый раз, когда канцлер ставит на обсуждение вопрос, его не обсуждают, просто принимают единогласно и не глядя. В Совете не хватает мудрого мнения, в распоряжении которого весь опыт прошлого, в том числе о многочисленных законах Адаманта. Я слышала вы вполне компетентны в этой области.

— Но как же библиотека?

— Ваша должность осталась при вас. Если вы захотите навестить библиотеку, то вас доставят туда по первому вашему слову. Но молю, не отказывайтесь от Совета. Учёный муж куда более зряч, чем закостенелые аристократы.

На эти слова Амбер неожиданно засмеялся тем кряхтящим звуком, на которые способны только люди его возраста.

— Аристократы, верно, не носят очки, — улыбнулся он, указывая на оправу на своём носу. — А поскольку мастер оптики теперь тоже здесь, мы оба будем более зрячи.

— Именно так, — кивнула с улыбкой Микая.

Роджер тоже был обескуражен, когда ему прислали приказ короля. Он не знал, как на это реагировать. Недавно он мирно трудился в своей мастерской и редко видел посетителей, а теперь к нему обращались «лорд» и склоняли головы, а его озорной внук вдруг стал наследником титула.

— Простите за эту внезапность, лорд Роджер. Мне пришлось действовать быстро. Я обещала вам другое положение, но всё сложилось даже лучше.

— Ваше Величество, но я ведь человек простой…

— И лучше всех знаете чаяния нашего народа. Белые цветы не расцветут, если не удобрить почву.

Роджер нахмурил брови и задумался.

— Ваше Величество, что же вы от меня хотите на этой должности?

— Не допускать беззакония по мере ваших сил, защищать интересы народа и справедливость…

Микая сделала акцент, и Роджер точно понял, о чём она говорит: «справедливость» — цель подпольщиков, «они заплатят» — их девиз.

— И кроме того, — продолжила с хитрой улыбкой королева, — так вы сможете добиться финансирования на исследования и помочь другим учёным мужам Адаманта. Нашему королевству не хватает научного развития. Вы ведь этого добивались годы? У вас появился шанс. Прошу, воспользуйтесь им.

Микая закончила беседы без свидетелей и облегчённо выдохнула. Двое новых лордов станут столпами её будущего правления. Сейчас они отвлекут канцлера, будут его задерживать, мешать ему в Совете. Генрих не посмеет причинить им вред сейчас — так скоро. Иначе поползут слухи. Канцлер, в отличие от короля, заботится о своей репутации. А у сопротивления теперь появился свой человек в правящем Совете. Вряд ли они могли о таком мечтать.

Микая разыграла первую часть партии, теперь нужно сохранить преимущество и распространить своё влияние на всю доску. А для этого…

— Куда это ты собралась? — голос короля остановил её в коридоре у ворот.

Арчивальд вышагивал в охотничьем наряде в сопровождении нескольких дам и молодых дворян. Один слуга нёс его лук и колчан со стрелами. В руках у другого — кубок и кувшин.

«Снова будет целиться в толпу во дворе?»

— Я еду в храм, Вашем Величество.

— В храм? — Арчивальд на миг задумался, а потом усмехнулся краем губ. — Ну иди.

И ушёл. Конечно, он подумал, что Микая налаживает связи с Верховным Жрецом, чтобы подготовить почву для развода. Напрасно.

«Ты не доживёшь до развода, — подумала Микая, глядя Арчивальду в спину. — Я обещала… обещала в день смерти Тиана. Скоро настанет час расплаты за всё. Но сначала черёд твоего дяди». Птичка выпустила когти.

В облачную погоду храм терял своё великолепие игры света, но всё же оставался самым внушительным строением в столице. И был единственным местом, куда Микая могла войти одна, без стражи, потому что любое оружие считалось здесь чужеродным. Её гвардейцы не могли расстаться с мечами на службе и обязаны ждать госпожу снаружи. Только служанка сопровождала её везде.

Микая входила в эти ворота множество раз. Оглядывала алтарь с великолепными исполинскими статуями богов. Хмурилась, когда вспоминала свою свадьбу с Арчивальдом на этом самом месте.

Их венчал Верховный Жрец Файлен Аленс — ещё один старик, кто застал правление двух других королей, кто всецело подчинялся лишь своему долгу и не вмешивался в тёмные лабиринты политики. Если бы канцлеру понадобились здесь глаза и уши, вряд ли он бы выбрал Верховного Жреца. Говорят, тот на одно ухо уже полностью глух, а вторым едва слышит.

Нет, канцлер скорее выбрал бы его более честолюбивого помощника, который хотел получить должность Верховного после его смерти, но всё никак не мог дождаться. Микая знала это, потому что жрицы любят сплетничать не хуже придворных дам.

И сейчас ей везло. Помощника Асториса не было видно в белых коридорах, зато жрицы по обыкновению собирались в кружки и тихо беседовали. Даже их шёпот громко отдавался в просторных залах, как шелест древесных крон над головой, и предмет их разговора всегда можно услышать без труда. Как и голос того, кто стоит поодаль.

— Уважаемые, может ли меня принять Верховный Жрец? Я хочу выразить ему своё почтение и обсудить одно… деликатное дело, — невзначай обронила королева.

Одна жрица — та, что постарше — кивнула и повела Микаю вглубь храма к высокой башне, где находились покои Верховного.

— Линн, действуй, — успела сказать одними губами королева, прежде чем скрылась за белыми стенами.

Служанка мельком огляделась, нет ли поблизости этого Асториса и демонстративно вздохнула. Молодые жрицы навострили ушки. К визитам королевы все привыкли, только она обычно не просит встреч и ни с кем не разговаривает, потому упоминание «деликатного дела» живо вызвало у них интерес.