После этого она стала приходить к нему почти каждый раз между Поттером и Поттером. Драко и сам не заметил, как девушка, чье существование в школе проходило мимо его сознания, превратилась в половину его жизни. Если она вдруг по какой-то причине не появлялась, то Драко казалось, что это конец. Она не приходит, потому что знает, что через несколько минут или часов Поттер убьет его. Но Поттер всегда останавливался до того, как пересечь невидимую грань между жизнью и Смертью.

Несколько раз Драко пытался уговорить Луну помочь ему. Она отказывалась. Отказывалась помочь ему сбежать или хотя бы сообщить о его заточении в аврорат. Драко готов был сдаться, только бы его вытащили отсюда. Только однажды, когда от боли он снова балансировал на тонкой грани сознания и небытия, Луна, обнимая его, прошептала в его спутанные волосы:

- Я помогу тебе. Когда придет время.

Потом Драко так и не смог понять, были ли эти слова явью или это его уставшее подсознание выкинуло жестокую шутку. Потому что мифическое время, обещанное Лавгуд, все не приходило.

*

- Я ненавижу тебя, тварь! – кричит Драко, и трахею как будто обжигает огнем.

- Сука! – кричит Драко, и от удара по лицу снова течет кровь.

- Ты сдохнешь первым! – кричит Драко, и в прозрачной зелени появляются искорки, делающие ее не мертвой.

- Убей меня! – кричит Драко, но этого Поттер уже не слышит. Драко кричит, но не вслух, а мысленно. Он не хочет, чтобы Поттер знал, что Драко все таки сломался.

Это происходит внезапно. Ночью Драко лежит на том, что заменяет ему постель, и смотрит в потолок. Потолка нет и поэтому взгляд Драко обращен в никуда. Тело снова разламывается от боли – сегодня Поттер превзошел самого себя. Кажется, у Драко остановилось сердце, но он этого не помнит. Сейчас он думает о том, что, возможно, Луна согласится помочь ему убежать, но не наружу, а внутрь. Еще дальше внутрь самого себя.

Она появляется в тот момент, когда решение уже принято окончательно и бесповоротно. Драко знает, что Луна не сможет принести ему волшебную палочку, чтобы убить его или позволить ему самому покончить с собой. Но есть кое-что другое, на что он надеется ее уговорить. Эта призрачная надежда заставляет его собрать все последние силы и держаться. Хотя бы до прихода Лавгуд, а потом… Потом уже не будет иметь значения.

Зубы стучат о край керамической кружки. Горячечный сбивчивый шепот, перемежающийся невольными стонами. Мысли путаются, и от этого Драко кажется, что он никак не найдет нужных слов, что Лавгуд никогда не сможет понять то, что он пытается ей сказать. Он не замечает, как начинает повторяться. Не замечает того, что его обломанные ногти оставляют на бледной коже Луны неровные кровоточащие лунки. Он хочет услышать в ответ одно короткое слово, но не слышит, когда Луна произносит его, не видит дрожащих капелек в ее глазах. И только потом, когда она уходит, а он проваливается в свое подобие сна, до сознание, наконец, доходит.

Она согласилась.

- Спасибо… моя девочка… - шепчет в темноту Драко, и впервые за все это время улыбается разбитыми губами. Улыбается сквозь боль и слезы.

На следующий день, снова провисая на магических цепях и истекая кровью, Драко внезапно вскидывает подбородок тем самым надменным жестом, который был для него характерен в школе, и начинает смеяться. Его смех похож на хриплое карканье, но он не замечает этого. Поттер резко оборачивается, и зелень глаз подергивается дымкой недоумения. Прежде, чем Поттер успевает его ударить, Драко спрашивает:

- Знаешь что, Поттер? – и тут же отвечает, - Скоро я избавлюсь от тебя. Я смогу. Вот увидишь.

Поттер отворачивается и отходит к окну. Его спина напряжена так, что вздувшиеся мускулы, кажется, готовы прорвать рубашку. Несколько долгих минут ничего не происходит, а потом Поттер резко разворачивается на каблуках и вскидывает палочку. По его губам Драко читает свой приговор… единственное заклинание из двух слов.

Так просто?

Если бы он знал, что это будет так просто…

Но слова не облечены в голос. Мысленный посыл яростной ненависти не завершается ничем… только палочка начинает мелко дрожать, стиснутая в кулаке.

- Что, Поттер, не можешь? – хрипит Драко, - Снова не можешь?

Вместо слов Поттер подходит к своей жертве близко-близко. Взгляды перекрещиваются в отчаянном поединке. Драко не видит замаха, но в следующий момент сильный удар по солнечному сплетению обрывает сознание.

Он приходит в себя на привычном месте в подвале. Внутренние часы остановились давным-давно, и Драко не знает, сколько он провалялся в отключке. Впрочем, не в первый раз.

- Драко, ты здесь? – нежный голосок звенит, как серебряный колокольчик, и это ощущение затмевает абсурдность вопроса.

- Да…

Зрение проясняется. Драко видит расплывчатый желтый шар, похожий на маленькое пушистое солнышко – огонек свечи, парящей в воздухе. И светлые волосы, похожие на нимб. И пушистую кисточку на кончике длинной косы. Луна стискивает его руку и вкладывает в ладонь прохладный длинный флакон. Драко снова улыбается.

Она обещала, и время пришло. Всего одного глотка будет достаточно, чтобы навсегда сбежать от боли, унижения, обиды, крови, провалов в самое темное и нежелания жить… от Поттера. Когда Лавгуд уйдет, Драко сделает этот глоток, и неважно, что Смерть его не будет быстрой и легкой. Есть только одно, что он хочет знать:

- Почему ты делаешь это?

========== Гарри ==========

Вж-жих!

Плеть взлетает и опускается на плечи Малфоя черной тонкой змеей. Гарри кажется, что она целует обнаженную кожу, но почему-то после этого поцелуя идет кровь. Всегда идет кровь. Гарри думает, что это потому, что это не тот поцелуй, который способен заживить и утешить. Рубцы на теле Малфоя никак не затягиваются, и черная тонкая змея никак не может насытиться. Одолеваемый любопытством, Гарри проводит кончиками пальцев по свежей ране, а потом прикусывает их, осторожно касаясь языком.

Сладкая.

Кровь Малфоя сладкая на вкус.

Боль Малфоя, застывшая в серых глазах, такая же сладкая. Но эту сладость Гарри чувствует не вкусовыми рецепторами снаружи, а изнутри. Эта сладость для того, кто внутри. Головная боль, терзающая Гарри с полуночи, утихает, и облегчение настолько явное, что Гарри не может сдержать маленький счастливый выдох. Это заставляет Малфоя чуть приподнять голову, и сквозь длинные грязные пряди волос в его взгляде проявляется осмысленность и легкое изумление. Но это всего лишь на мгновение, а потом Малфой зажмуривается, наивно пытаясь спрятаться от того, чего не понимает. Гарри не отдает себе отчета, как странно все это выглядит со стороны. Впрочем, отчет отсутствует уже во многих местах происходящего.

Иногда в глубине сознания как будто что-то проясняется, и Гарри понимает, что все это нужно прекратить. Но в следующий момент его снова захватывает бесконтрольная ярость, которую он не может остановить. Малфой, плененный магическими путами, совершенно беспомощен, и это заставляет кровь струиться по венам быстрее. Гарри чувствует легкое покалывание, как будто маленькие разноцветные кубики задевают стенки сосудов острыми гранями.

В какой-то момент Малфой сдается и теряет сознание. Гарри разочарован, потому что покалывание мгновенно прекращается, оставляя после себя ощущение потери и пустоты. Голова свешивается на грудь, и длинные грязные пряди когда-то светлых волос закрывают лицо бывшего школьного врага. Гарри осторожно раздвигает их, и видит на бледных впалых щеках тонкие мокрые дорожки. И сам Малфой такой же тонкий и как будто прозрачный… и немного похож на девушку этой своей невыносимой тонкостью. Но Гарри не испытывает жалости. Вместо этого он берет ведро, выплескивает на пленника воду и цедит сквозь зубы:

- Приди в себя, сука.

Малфой стонет и с трудом разлепляет ресницы. Его губы шевелятся, но слов не разобрать. В первые несколько дней плена Малфой кричал так часто, что надсадил себе гортань и сорвал связки. Теперь он может только хрипло шептать, а если пытается говорить вслух, то голос тут же срывается. Как будто они еще в школе – с ломающимися в силу взросления голосами.