«Не в том я возрасте, чтобы бегать как угорелый»

Он заставил себя перейти на шаг, на очень тихий шаг. Дверь приближалась медленно, как в кошмарном сне. Шаг, еще шаг.

«Теперь протянуть руку… нет, не достаю, еще один»

Дубовые створки распахнулись бесшумно, не успели заржаветь. Свет не включали, однако горел камин, хотя погода была довольно теплая. В мерцающем пламени виднелся прямой силуэт жены.

«Живая»

Точно живая, мертвые не могут так ровно сидеть, если их не посадить на кол, о таком способе суицида слышать не приходилось. Он подошел вплотную и тихо окликнул:

— Ирен?

Она вздрогнула и повернулась, взгляд прямой, неподвижный. На столе стояла едва початая бутылка, вино в свете камина казалось черным, бокал был полон.

— Почему ты не отвечала?

— Не слышала, извини.

Он присел на диванчик рядом.

— Что с тобой происходит?

— Я думаю, — ровно ответила она.

— Думаешь, — эхом повторил он.

— Да, думаю! — резко обернулась она, голубые глаза сияли в полумраке. — Я пытаюсь понять, за что мне это! Все было так хорошо! Ты сразу мне понравился! Я именно таким представляла настоящего мужчину — сильный, надежный, богатый, черт побери! Мне все подружки завидовали! Ты дал мне красивую одежду, статус, положение в обществе, у нас родился сын, потом дочь. У меня было все, о чем только можно мечтать!

— У меня тоже, — тихо признался он, но жена не услышала.

— Все, о чем может мечтать женщина, — нас фотографировали для журналов, приглашали на показы мод, приглашали в гости. И теперь я позволила забрать дочь. Я не понимаю, почему я не попыталась помешать! Я не понимаю, как теперь жить!

— Успокойся!

— Успокойся?! — взвизгнула она. — Ты издеваешься?! Как можно успокоиться?!

Сондер собрал всю свою силу воли, чтобы не сорваться.

— Да послушай ты, наконец. Я пришел сказать, что все обошлось. Наша дочь вышла замуж.

— Ты снова мне врешь.

— Нет, — он полез в карман за телефоном. — Я сфотографировал их в церкви.

Жена вырвала трубку из рук и уставилась в экран. Ларри снова увидел сцену — Малена так вцепилась в Картера обеими руками, что на пиджаке образовались вмятины, а он обнимал за плечи и улыбался, будто впервые увидел свою рожу в журнале «Форбс».

У Ирен округлились глаза.

— Картер женился на нашей дочери?

Ларри кивнул.

— Как ты его заставил?! Про него такое говорят.

— Про меня тоже говорят.

Она уронила телефон на стол, едва не уронив бокал с вином.

— Ларри, прости! Я плохо о тебе думала, — по щекам побежали слезы. — Я думала, что ты… А ты заставил его жениться! Прости, ради Бога! Ты мой герой! Прости меня!

— Прощу, если перестанешь пить и плакать.

— Перестану, любимый! — она повисла на его плече. — Теперь обязательно перестану!

От слез у него насквозь промокла рубашка, ту бутылку вина они допили вместе. В тот вечер они занимались сексом прямо в гостиной, впервые после того, как исчезла Малена.

**

Когда муж уснул, Ирен сделала то, чего никогда не позволяла себе раньше, — пробралась в кабинет. Кто бы мог подумать, что она в шелковой ночнушке будет красться ночью босиком по собственному дому, подсвечивая путь экраном телефона. Сама себе не веря, нашла ключи от кабинета, прислушиваясь к каждому шороху, проникла внутрь. Она знала, где лежит запасная электронная книга, найти нужный номер оказалось совсем не трудно. Ларри не стал защищать книгу идентификацией отпечатка пальца, потому что контакты пригодятся наследникам в случае внезапной смерти. Жена не знала графического кода, но подобрать оказалось не сложно — на стекле остались следы от пальцев, рисунок напоминал перевернутую букву С.

«Могла бы и сама догадаться!»

Там она отыскала номер Картера. Она хотела позвонить немедленно, но не решилась. Было далеко за полночь.

«Не стоит портить первую брачную ночь», — решила она.

Не позвонила она ни утром, ни на следующий день. Хотела набрать номер ночью, когда лежала без сна рядом с мужем, мечтая о паре бокалов красного, утерпела — так и пролежала, глядя, как вспыхивают металлическим блеском узора обои на стене, когда их касался лунный свет, спать не хотелось. Потом толстый месяц ушел, орнамент погас, сна не было. На следующую ночь сон снова не пришел, как и на следующую. Болела голова, раздражало все, но прежде всего она сама — собственная заторможенность, неспособность сосредоточиться даже на выборе блюд к обеду, после того, как разбила любимую вазу, Ирен поехала в частную психиатрическую клинику для женщин.

Ее жизнь стала напоминать кино, которое смотришь, занимаясь домашними делами, — выпадают целые куски, в памяти остаются разрозненные сцены, не факт, что самые важные.

Ларри ничего не знал. Целыми днями он пропадал на работе, вечером ругался с детьми по телефону, особенно острый конфликт разгорелся с младшим. Ирен терпеть не могла, когда он так называл последнего сына первой жены. Прежде устроила бы скандал, напомнила бы, что младший у него Виктор — их первый ребенок. Он отучился на геолога, уже полгода пропадал на алмазных копях в Африке, его ждали не раньше Рождества, тогда и узнает семейную драму.

«И слава Богу!»

Хватит и того скандала, что устроил сводный брат. Они с Маленой с детства дружили, он единственный, кто осмелился возразить против разрыва помолвки, сейчас возмущался, что сестру выдали замуж, пока его не было.

— Щенок неблагодарный!

Ирен охала и ахала, стараясь не выпадать из разговора. Бунт пасынка ухудшил ее состояние, желание напиться перешло в навязчивую идею. Сразу после обеда позвонила своему врачу.

— Я согласна на психотерапию.

Они проговорили минут пятнадцать — Ирен то спорила насчет времени записи, то снова уточняла гарантии конфиденциальности, понимая, что придется рассказать все, включая подозрения в убийстве чести.

В конце концов они договорились встретиться через час. Муж не спросил, куда она едет, он ждал адвоката. Все прошло не так плохо, как казалось. Иногда она вдруг принималась плакать от простого вопроса полной миловидной миссис Тайлер, но она с таким тактом выслушивала, так убедительно объясняла, что взрывы эмоций — нормальная реакция в процессе терапии, что Ирен успокоилась и полностью доверилась. Действительно стало лучше — то ли от новых таблеток, с прежних ее сняли через три недели приема, то ли из-за Instagram. Да, листая ленту, она увидела фото дочери в платье любимого дизайнера. Она с криком радости побежала к мужу, его лицо застыло, но телефон принял.

— До нас платья новой коллекции дойдут три месяца!

— Значит, Картер обеспечил ей лучшую жизнь.

«Пожалуй, так»

С души свалилась тяжесть, но червячок внутри остался. Когда становилось невмоготу, Ирен снова и снова пересматривала видео из шоурума. Малена в компании светской львицы и жены дизайнера красовалась в шикарном платье. Она выглядела счастливой. Ее жизнь наконец-то устроилась.

«Так почему я чувствую себя предательницей?!»

Предложение психиатра позвонить дочери привело в ужас. Они сидели друг напротив друга в уютном бирюзовом кабинете, между комфортными креслами стоял маленький белый столик со стопкой салфеток и большим стеклянным стаканом с минеральной водой без газа. Доктор сидела спиной к окну, занавешенному белоснежным тюлем, придававшем хмурому дождливому небу немного света, еще, если не хотелось смотреть на собеседницу, можно было перевести взгляд на картину с морским закатом. Ирен рассказывала о своих успехах и вдруг как гром среди ясного неба:

— Пора позвонить дочери.

Все, не осталось отговорок, придется говорить сейчас.

Глава 39

Малена попала в сказочный сон. Через месяц ей сделали прививку и они с мужем наконец смогли отправиться в свадебное путешествие. На корабль их провожала вернувшаяся Рози. Вместо двух недель медсестра задержалась почти на месяц — сначала оформляла вид на жительство, потом страдала от генной терапии.