Он тащил меня через лес напролом, всё глубже и глубже в чащу, перекинув через плечо. И с каждым его шагом и прыжком понижалась вероятность того, что я останусь жива…

Ещё сегодня утром я была обычной девушкой, которая училась, работала, жила ничем непримечательной жизнью в непритязательной квартире даже не в центре города. Но вот пришла же в голову мысль «отдохнуть от суеты», «побыть наедине с собой» и уехать в глухой лес, «поближе к природе», так сказать.

Нашла его на карте, построила маршрут и спустя три пересадки и четыре часа потерянного в пути времени оказалась здесь. И поначалу солнце, птички, тишина – всё это казалось невероятно притягательным.

Пока не поняла, что я заблудилась, а телефон не ловит сигнал.

Ругала сама себя, не понимая, как так вышло. Обычная прогулка на окраине леса закончилась тем, что я почти сутки ходила по кругу, так и не найдя выхода. Сил оставалось всё меньше и уже на следующий день, сорвав голос, я не могла кричать, чтобы позвать на помощь, не шла – плелась чисто на упрямстве.

Догадалась делать зарубки на деревьях, только это помогало слабо – да, я видела, что уже была в этом месте, но поворачивая в противоположную сторону, возвращалась снова и снова.

Лес был будто заколдован.

За это время в середине-то лета не нашла ни одной ягодки или хотя бы ручейка, чтобы попить. Вода закончилась ещё вчера, и я ясно понимала, что долго так не протяну.

Радовало только, то, что в этом лесу не должно было быть диких зверей – это я заранее вычитала в интернете.

Как оказалось, он врал.

Хотя я-то об этом не знала, а потому услышав треск веток вдали, сама кинулась к нему с надеждой на помощь.

Шум двигался мне навстречу, но лишь краем сознания отметила, что делает он это слишком быстро для прогуливающегося человека. Увидев издали силуэт мужчины, я было подумала, что спасена.

Он явно направлялся ко мне, если не сказать – бежал.

И тут я поняла, что он раздет. Совсем.

На нем не было ни клочка одежды. На лице застыл звериный оскал, который венчали слегка выпирающие клыки, на руках – огромные когти, в глазах – пустота и какая-то обреченная решимость.

Да он был скорее зверем, чем человеком.

Пытаясь убежать, я из последних сил развернулась и бросилась, уже не разбирая дороги и не оглядываясь. Но даже так чувствовала, что он всё ближе.

От страха даже кричать не могла, да и вряд ли бы мне это помогло. Его хриплое дыхание уже опаляло спину, когда я споткнулась и кубарем полетела с оврага вниз, сбивая кусты на своем пути и ломая собой ветки.

Судя по всему, овраг заканчивался обрывом, потому что я слышала отдаленный звук реки (вот же черт, нельзя было найти ее раньше и не таким изощренным способом, от жажды даже губы потрескались) и впереди было явно светлее, чем в лесу.

Попытка зацепиться за что-то успехом не увенчалась, а потому я сгруппировалась, насколько смогла и приготовилась к неминуемому падению.

Наверное, это лучше, чем оказаться в руках у того жуткого маугли.

В голове, вопреки всем ранее услышанным мною историям, вся жизнь перед глазами не проносилась. Было пусто, и лишь пугливой мышью от стены к стене носилась мысль, что я сейчас – вот прямо сейчас – умру.

Но вдруг меня подхватили сильные руки и падение остановилось. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, кто стал моим спасителем.

Я зажмурилась и сжалась ещё сильнее, а зверь что-то зло зарычал мне в лицо. Когда он устал ждать от меня реакции, или ему это надоело, просто перекинул меня через плечо и уверенно зашагал куда-то.

Однако радоваться спасению как-то не получалось.

Наверное, стоило поговорить с ним, попросить отпустить, но все пережитые события и иррациональный страх, который мне внушало это существо, не давали вымолвить ни словечка.

А зверь, видимо, просто не умел говорить, судя по звукам, которые он издавал – те не были похожи на человеческую речь ни на йоту.

Я болталась на его плече, то и дело утыкаясь в мускулистую спину, про себя отмечая, что рост этого великана метра два.

Уставшее сознание тем не менее подкидывало картинки нашей встречи и его внешности: просто огромный, с неестественно расширенными как у наркоманов черными на всю радужку зрачками, звериный оскал.

Нет, он явно не был всего лишь наркоманом, скорее – просто психом.

Ожидать от его появления добра или помощи не приходилось. Про себя я отмечала каждое его (явно звериное) движение, длинные острые когти на руках, горячее, явно тренированное тело. И несет он меня очевидно не в ближайшее поселенье, чтобы помочь.

Если я не стану его ужином – это уже победа. Но что со мной будет делать наедине в лесу голый психопат думать просто не хотелось, я старалась изо всех сил отвлечься на что угодно, и даже набралась смелости тихонько попросить = прохрипеть отпустить меня, на что монстр перехватил меня крепче и зарычал.

Испугавшись, что он просто переломит меня напополам, я замолчала.

По тому, как зверь (а назвать его человеком язык не поворачивался даже мысленно) сбавил шаг, я поняла, что мы достигли места назначения.

Тут же он вошел в какую-то хижину или избушку, не знаю, как правильно назвать то странное место, и бросил меня на земляной (!) пол. Надежда, что зверь разумен и понимает меня хоть немного, потухла окончательно, когда я инстинктивно огляделась.

Это действительно была землянка.

На голой земле в одном углу лежала подстилка из сена, в другом – целый ворох какого-то хлама, стены и крыша из толстых бревен, между которых слабо пробивался солнечный свет, и всё. Не было стола, печки, что там ещё бывает в лесных сторожках, как я подумала сначала. Ничего.

Похоже этот псих действительно не человек вовсе. Даже если когда-то был им.

Он присел рядом со мной, разглядывая, и я отшатнулась назад. Монстру явно это не понравилось, потому что в следующую минуту он схватил меня за шею и начал обнюхивать.

– Пожалуйста, не трогай меня, – я шептала севшим голосом, надеясь, что он слышит и может понять хотя бы часть. Но стоило мне только начать скороговоркой обещать ему, что никогда никому о нём не расскажу, просить отпустить, объяснять, что я оказалась здесь случайно, как он, громко рыкнув, сжал мое горло сильнее.

Теперь я не могла не то, что говорить – дышать было трудно. Я замерла, когда он наклонился и, одним движением порвав ворот футболки, лизнул изгиб моей шеи.

Стало страшно вдвойне. Он убьет меня вот так? Просто перегрызет горло? Он вообще понимает, что я человек, а не животное?

От всех этих мыслей я сжалась сильнее, и попыталась высвободиться, из последних сил стараясь оттолкнуть его руки. Только зверь меня отпускать явно не собирался, напротив – мои движения его злили.

С рыком содрал с меня куртку и начал обнюхивать тело – грудь, подмышки, живот. Потом его голова опустилась чуть ниже живота, горячим дыханием даже через джинсы опаляя кожу, и я снова попыталась оттолкнуть. Естественно, ничего не вышло. Но когда рука, соскользнув с головы, уперлась в его грудь, от чего ладонь обожгло нестерпимой болью, будто дотронулась до раскаленной печи, он просто взбесился.

Сначала он за волосы запрокинул мою голову назад и болезненно укусил в шею, а потом начался настоящий кошмар.

Его огромные руки с длинными грязными когтями грубо хватали меня за грудь, бедра, сжимали талию и горло до красных отпечатков, рвали мою одежду, откидывая её в сторону. Зубы оставляли на теле следы укусов с выступающими капельками крови. Я хрипела и пыталась вырваться, но его сила была несравнима с моей и вряд ли вообще сравнима с человеческой.

Он то и дело утыкался мне в шею, в грудь, глубоко вдыхая мой запах, и порыкивал. Было ли мне страшно? Как никогда. Намерения этого зверя были вполне прозрачными, так недвусмысленно он сжимал меня в своих объятиях, так явственно мне в живот упиралась одна из таких же огромных его частей тела.