– Понимаешь, он очень устал, и я вызвалась отвезти его домой. Не все же ему у нас ночевать.

– Ааа, – соглашаясь, протянул он. – Ну раз такие дела, пойдем я провожу тебя до постели.

Импи радостно согласилась. И как только они вошли в ее дверь, Вилджо включил свет, и она мгновенно увидела в его глазах непредсказуемое ошеломление. Она проследила за его оценивающим взглядом – тот беспорядок в комнате, который они с Имели оставили после себя, скрываясь от посторонних глаз.

– Это что! – разъяренно бросился он к окну, где был виден обрезок ткани. А потом его взгляд пал на раскрытый шкаф, на высокую тумбочку с стоявшим на ней двумя бокалами и пустой бутылкой вина, на беспорядочно лежащее одеяло в ее кровати. И тут он заметил, что там не хватало простыни. – Может, ты мне потрудишься объяснить все это?! – гневно воскликнул он, глядя на нее с перекошенным от ужаса лицом и размахивая руками.

В ответ девушка лишь беспомощно смотрела на него, не зная, что ответить ему в свое оправдание.

– Ты просто слепец, если думаешь, что это он все подстроил. Неужели ты не видишь той симпатии, с которой я к нему отношусь?! А!? – раздраженно воскликнула она, ведь самый лучший способ обороны это атака.

– У вас что-то было?

– Да! Я заманила его сюда! Мы целовались. – уже чуть спокойнее добавила сестра и пристыженно взглянула на него сквозь опущенные длинные ресницы.

– И что было потом? – не унимаясь, продолжал кричать он, но, не давая ей что-либо сказать, сам ответил на заданный вопрос. – Ты потеряла девственность и потому убрала простыню, чтобы скрыть следы крови.

– Вилджо! Что ты такое говоришь, – в глазах ее проступили слезы. – И вообще, откуда тебе знать была ли я девственна?

– Я это знаю! – жестко и твердо отрезал он, его лицо исказилось в гневе, переполнявшим его сердце сейчас. – При всем уважении к нему, я знаю, что он из себя представляет…

– Но, – пыталась возразить брату испуганная Импи.

– Молчать! – поднялся его голос до визга. – Я также знаю, что он тебя не достоин. Он никогда никого не любил. Он не знает, что такое любовь!

– Послушай меня, ведь ничего не было…

– Тебе двадцать один год! И ты мне говоришь, что ничего не было! Хватит водить меня за нос! …Сестренка… – он устало опустился на край ее постели и накрыл лицо ладонями. – Прости меня, малышка, – прошептали его губы, – просто не хочу в дальнейшем видеть твои слезы.

Ей вдруг стало жалко его и присев с ним рядом, она обхватила его плечи руками.

– Боже, ты пьяна, – он лениво убрал руки сестры и отвернулся.

Тогда она опустилась перед ним на колени, взяв его руки в свои.

– Неужели ты думаешь, что я настолько легкомысленна… У меня есть чувство гордости.

В ответ он как всегда ласково потрепал ее по волосам.

– Давай я уложу тебя спать.

Лучшим сейчас было сделать так, как хотел этого Вилджо. Он помог ей прибраться и заново постелить простыню. После чего, как ни странно, помог ей раздеться до нижнего белья и накрыв ее одеялом, лег на него сверху рядом с ней, став беспрерывно гладить по голове.

– Обещай мне кое-что, – тихо попросила она.

– Что?

– Ты не будешь вмешиваться в мою интригу. Рано или поздно – я разберусь во всем сама. – на что Вилджо коротко кивнул без лишних слов.

То, что она сейчас произнесла, казалось ему весьма умным рассуждением, совсем по-взрослому. Она должна разобраться во всем сама. После того как сестра уснула, он выключил свет в ее комнате и аккуратно закрыв дверь, спустился вниз.

Импи

С того дня моя жизнь полностью изменилась…

Я проснулась очень поздно и увидела перед собой побитого Имели. Он сидел напротив меня на стуле и тихо ждал моего пробуждения. Радостная улыбка озаряла его лицо. А я в свою очередь была сильно напугана. Что могло произойти, пока я пребывала в сладкой дреме?

– Доброе утро, малышка.

– Доброе. Что с твоим лицом?

– Навещал сегодня ту сплетницу, о которой ты мне вчера говорила.

– Зачем!

– Подожди, дай договорить. …Это действительно она распространила эти мерзкие слухи. А это, – он указал на разбитую бровь и ссадину на скуле, – это сделал со мной ее старший брат вместе со своими дружками, некстати оказавшиеся поблизости. Он защищал ее честь.

– Какой ужас!

Мы часами проводили время вместе: втроем, когда с моим братом, весело шутили над чем-то, когда вдвоем, что к сожалению, происходило очень редко…

И совсем скоро я стала дипломированным специалистом в области дизайнерского искусства, наконец-то освободившись от учебных уз своего университета. Тогда ребята дали грандиозный концерт в мою честь и Вилджо представил меня своей «любимой и обожаемой им» сестренкой на сцене перед поклонниками. Я была на седьмом небе от счастья.

Но, через какое-то время, в один момент вблизи сцены я вдруг почувствовала сильный удар по голове и потеряла сознание…

Когда я очнулась, то поняла, что была прикована цепями по рукам и ногам к каменной стене. Откуда-то сверху капала вода. Вокруг пахло сыростью и было холодно. Голова болела… Я услышала шаги…

– Сука! – наотмашь меня ударили по лицу. Перед глазами замелькали блики. Я пыталась рассмотреть перед собой этого человека, но не могла. Впереди меня все размыто – будто сквозь полиэтиленовую пленку. – Ты мне за все заплатишь, тварь! – и с этими словами меня вновь ударили, только по другой стороне. Судя по визгливому голосу это была девушка. Или женщина.

– Что вам нужно от меня, – попыталась произнести я, но вышло это как-то вяло и испуганно.

– Замолчи, отродье! – снова воскликнула та. Кажется, это была брюнетка высокого роста. – Не смей со мной говорить, – прошипела она. Как бы хотелось сейчас взглянуть в ее глаза.

***

– Черт возьми, что с ней могло случиться! – Имели взволнованно ходил из стороны в сторону, мельтеша перед глазами не менее напуганного Вилджо.

– Я не знаю! Не знаю!

– Уже за полдень и она до сих пор не появилась, – кусая собственный кулак, произнес тот. Глаза его беспомощно бегали по комнате в поисках ответа.

– Я еще раз повторяю, что отвернулся только на миг, а ее уже не стало на прежнем месте. Я лихорадочно искал ее глазами в толпе, но ее нигде не было, – пытался оправдаться Тоиво.

– Нам следовало сразу же прекратить концерт. Черт!!! …Черт! Черт! Черт!

В прихожей они услышали, как вернулся Дидо. Отец еще утром организовал поиски пропавшей дочери, раздав фотографии с ней своим друзьям и сам носил с собой, расспрашивая ее знакомых, и тех, кто был в клубе в ту ночь. Но все было тщетно. Вилджо и Имели видели его мрачное лицо. …Он ее не нашел.

– Похоже, что ее украли прямо с концерта.

– Но кто мог это сделать… к тому же она бы закричала.

– Ее могли "тюкнуть" по голове или просто, угрожая сзади ей ножом, вывести из зала.

В голове любящего парня это прозвучало, как приговор. Из близкого окружения ее тоже никто не видел. Ребята обзвонили всех уже по три раза. Следом за Дидо вошел его старый друг Бен, он был таким же мрачным. Но, судя по блеску в глазах, надежда все же была.

– Мы прошерстили территорию клуба изнутри и снаружи, – произнес он и с этими словами вытащил из кармана джинс серебряный кулон, – мы нашли вот это. Бен продемонстрировал его на вытянутой руке.

…

– Скажи мне, дорогуша. Кем приходится тебе Дидо? – «Ох, снова это дурацкое прозвище». – Могу пояснить тебе популярнее, его фамилия Снеллманн!

– Это мой отец, – дрожащими губами произнесла она, сплевывая кровь. – Я его дочь… Импи Снеллманн… Второй ребенок в семье.

– Что? – испуганно прошептала женщина.

– Эй! – окликнул кого-то посторонний голос, принадлежавший явно мужчине. – Какого черта ты тут творишь?! – в подземных катакомбах прозвучали гулким эхом его шаги.

– Вышла ошибочка, Джаска. Я взяла не тууу! – простонала явно заставленная врасплох женщина и вздрогнула, Импи поняла это по ее дрожащему голосу.