– Вы напряжены, это никуда не годится! – возмутился подошедший ко мне Дарион Дар Корте, педагог по ряду весьма пикантных дисциплин, включающих в себя и нынешний урок-практикум под названием «раскрепощение». – Расстегните ещё одну пуговку на блузе. Во-о-от, хорошо. Теперь, откиньтесь на спинку стула, – понизил голос мужчина, и едва ощутимо надавил ладонью на моё плечо, вынуждая немного съехать вперёд по сиденью. – Вот та-а-ак… Чудесно! Можете, когда хотите, Анхе Даниса.

От его похвалы настрой сбился, и я опять напряглась. Тело так и норовит принять более приличное положение. То, что этот бесспорно обаятельный мужчина нависает надо мной – смущает, как и то, что в аудитории находятся ещё девять студентов, причём как девушек, так и парней.

– Ну же, покажите на что вы способны! – укоризненно добавляет, буквально поедая взглядом мою почти оголившуюся грудь.

Остальные студенты так же приняли раскрепощённые, скорее даже вульгарные позы, и в аудитории повисла тишина.

– В вашей будущей работе, как и в политике все средства хороши. Да, на деловых совещаниях придётся работать тоньше, но эти нюансы мы разберём позднее. Для начала, вы должны овладеть языком тела. Проявите фантазию, и дайте мне почувствовать, что я желанен.

– К-хм… К-хм… К-х… – закашлялся сидящий неподалёку от меня рыжеволосый демон.

– У вас какие-то проблемы Дар Салор? – переключил своё внимание на парня педагог.

– Но… Вы же мужчина! – воззрился на него студент.

– И что? – удивлённо приподнял брови Дарион Дар Корте. – У меня не может быть некой жизненно необходимой для вашего руководства информации? Вы полагаете, что для достижения поставленных целей, достаточно пофлиртовать с симпатичным представителем противоположного пола, приятно провести время и всё будет преподнесено вам на блюдечке?

– Э-э-э… – заливаясь краской выдавил парень, а по аудитории пронеслись приглушённые ругательства.

– Запомните, в тех случаях, когда иные методы недейственны, ваша задача соблазнить, поставить в тупик, создать достойный внимания общественности компромат. Клиентом может оказаться как мужчина или женщина, так и старуха или старик, а возможно ни кто-то один, а целая группа. Язык вашего тела должен дать понять, что они желанны, привлечь несмотря на все жизненные взгляды и стереотипы. И! Не надо демонстрировать неудовлетворённость, и то, что вы хотите секса. Заставьте меня ощутить вашу притягательность, недоступность, скрытую страстность и желание отдаться именно мне, мою избранность.

Я в шоке слушала преподавателя, искренне сожалея о том, что с нашего факультета отчислиться или перевестись невозможно. Контракт заключён, и вне зависимости от нашего желания мы уже не вольны что-либо изменить в своей судьбе. И если бы у меня был выбор, ни за что бы не пошла в контрразведку.

– Но-о-о… – робко подала голос сидящая справа от меня блондинка, видимо тоже как я являющаяся ангелом.

– В случае возникновения каких-либо «но», в соответствии с заключённым с вами договором вас ждёт трибунал, лишение истинной сущности и ссылка на Землю без какой-либо материальной поддержки и возможности возвращения в родной мир, – педагог продекламировал один из пунктов опрометчиво подписанного нами контракта. – Итак, мы отвлеклись. Продемонстрируйте на что вы способны, покажите насколько я желанен.

Вот и что делать? Как это показать? С одной стороны, именно он, как мужчина вполне привлекателен. Высокий, широкоплечий, чёрные как смоль волосы ниспадают свободными волнами на плечи. Взгляд тёмных, почти чёрных глаз в обрамлении густых ресниц, затуманился, и манит, притягивает, не позволяя оторваться. В них кажется нет-нет да промелькнёт искорка плохо скрываемого желания. Смуглая кожа так и просится чтобы к ней прикоснулись, погладили. Губы… Вот бы ощутить их на своём теле…

Невольно облизнула свои, внезапно пересохшие губы. Моргнула, и… Наваждение спало, и пришло осознание того, что я всего-навсего сижу в непотребной позе в учебной аудитории, а передо мною стоит не некий вожделенный красавчик, а… педагог!

Хм… Это что же получается? Я сама только что едва не стала жертвой его чар? Этак непросто будет внушить ему что-то, если он сам такие финты выкидывает. Вообще-то так нечестно, мы же пока что совершенно неопытные, а он вот так!

Воспользовавшись тем, что педагог отвлёкся, наблюдая за кем-то из студентов, окинула взглядом товарищей по несчастью.

Какой-то парниша строит рожи, пытаясь что-то продемонстрировать, но, по-моему, получается не очень удачно. Поворачиваюсь в другую сторону. Хи! А рыжеволосый вовсю попал под обаяние педагога, вон, глаза расширены, ноздри раздуваются, рот приоткрыт, разве что слюна с подбородка не капает. Хм… Блондиночка не такой уж и ангелочек, едва ли не вывалила свой бюст на парту, ротик кокетливо приоткрыт, положила на нижнюю губку кончик указательного пальчика, и шаловливо играет с ним язычком, в тоже время испепеляя преподавателя многообещающим взглядом. Ещё одна девица вообще почти стриптиз устроила, хотя нет, это больше на самоудовлетворение смахивает. Смотрит на педагога исподлобья, прогнулась в спинке, выпятив вперёд не такую уж и большую грудь с вызывающе проступающими сквозь ткань блузы сосками. Одной рукой водит по коже в вырезе, то и дело открывая его все шире и шире, и кажется уже касается возбуждённо торчащих сосков. Второй рукой вцепилась в подол юбки, зажав её между бёдер и подозрительно ёрзает…

Все эти наблюдения не прошли бесследно. Внизу живота разлилось предательское тепло, верхние губы пересохли, нижние набухли, щёки горят, дыхание участилось. Вот и как в таком состоянии выполнить задание?

– Анхе Даниса, – раздался возле самого уха, голос незаметно приблизившегося педагога, и у меня аж мурашки по телу побежали от осознания его близости. – Вы неплохо справились с первой, не озвученной частью задания, а вот со второй как-то не клеится…

– Я… Я не знаю, как это сделать, – стыдливо опустив взгляд, признаюсь.

– У вас светлая аура, и порочность вам не к лицу, но проявление чувственности вкупе со скромностью даст эффект будоражащего кровь коктейля. Смелее. Действуйте.

«Но как?» – хотела спросить я, но педагог лишь усмехнулся и украдкой кинул взгляды как раз на тех двух девиц, поведение которых я рассматривала ранее. Он что хочет, чтобы я вот так бросая томные взгляды прилюдно ласкала себя? От одной этой мысли меня захлестнула волна смущения.

– Во-о-от… – с явным удовлетворением протянул Дарион Дар Корте. – Вы на правильном пути, Анхе Даниса.

Я? Эм… И только сейчас, заметила, что в порыве смущения не только зарделась, но и прихватила ткань блузы, словно желая прикрыться, а в итоге… Ну да, она обтянула мою грудь. И то, что я возбуждена не заметит лишь слепой. От осознания того, что педагог сейчас смотрит на мои выпирающие наружу сосочки, аж голова закружилась будто я хмельного нектара хлебнула. Внизу неожиданно всё намокло, стало жарко и я невольно поёрзала на стуле, пытаясь принять наиболее комфортную позу.

– На сегодня хватит, – прервал наши мучения педагог. – На досуге, отрабатывайте навыки на окружающих, на следующем занятии проверю.

Следом раздался звонок, и все понеслись к стенду с расписанием индивидуальных занятий. Хотя… Понеслись, это очень уж гордо сказано: я изо всех сил старалась идти обычной походкой, но кто бы знал, каких усилий это стоило, когда внизу всё огнём горит, губки набухли настолько, что им тесно в трусиках, а ещё там настолько влажно, что они скользят при каждом шаге и так и тянет сжать поплотнее бёдра и поёрзать в надежде что странное ощущение исчезнет.

Полгода в академии, но я никак не могу привыкнуть к этому бешеному ритму жизни. Бесконечные вереницы лестниц, коридоров, и опять лестниц. Время поджимает. Опаздываю! Где же? Ну где же эта аудитория «666-С»?