– Я не понимаю, о каких фотографиях ты говоришь, – нашлась Агата, – сядь ближе, чтобы мы оба их видели.

Марк придвинул свой стул чуть ли не вплотную к девушке. Их плечи соприкоснулись, а кончиком уха Агата чувствовала его мягкие волосы. Наклониться ещё ближе было неловко. В конце концов, это только их вторая встреча, она и так проявила слишком много активности.

– Знаешь, – энергично говорил Марк, – тебе стоит фотографировать немного издалека, чтобы в снимке был некий контекст, была история. Когда снимаешь слишком близко, то ключевой объект теряет всю атмосферу, он перестаёт говорить со зрителем. Смотри, если бы за этим ангелом была видна пошарпанная дверь парадной, то он сразу бы стал привлекать к себе больше внимания.

Марк то увеличивал, то отдалял фрагменты фотографий, обрезал их и компоновал. Агате было приятно смотреть, как вовлечённо он пытается ей помочь. Как будто взмахивая волшебной палочкой, при помощи двух-трёх манипуляций он делал из обычных снимков изображения, несущие в себе определённое настроение и даже какой-то смысл. Детали, на которые Агата и не обратила бы внимания, вдруг становились на первый план и полностью меняли посыл фотографии.

Из часов на стене кафе неожиданно выскочила кукушка и прочирикала небольшую песенку. Марк посмотрел на время.

– Похоже, мне пора идти. Хочешь составить мне компанию на презентации? – парень быстро встал и начал надевать своё длинное пальто. – Лишние зрители никогда не помешают, да и мне приятно будет видеть дружественное лицо в этой неизвестной толпе.

Он протянул девушке телефон и добавил:

– И, если хочешь, мы можем как-нибудь пройтись по Невскому с фотоаппаратом, и я покажу тебе, как я сделал бы все эти снимки. Я вижу, ты умеешь подмечать небанальные детали, это говорит о том, что внутри тебя скрыт художник. И следующий шаг – это научиться показывать другим то, что видишь ты. Это совсем несложно.

– Я с радостью, – Агата надела берет, и они вместе вышли из кафе.

Дождь уже кончился, но небо всё ещё было затянуто низкими серыми облаками. Большие лужи превращали дорогу в некий квест или соревнование по преодолению препятствий различной сложности. Машина, внезапно выскочившая из-за угла, обдала Агату грязной водой. Девушка отпрыгнула и наткнулась на Марка. Тот поймал её, помог сохранить равновесие и стал отряхивать её юбку.

– Всё в порядке? Как можно так ездить и не думать о пешеходах?!

– Д-да, всё нормально.

– Обувь не промокла? – участливо поинтересовался мужчина.

– Нет-нет, – машинально ответила Агата, снова засмотревшись в голубые глаза.

Подойдя к двери здания, Марк остановился и глубоко вздохнул. Он поправил волосы, быстро улыбнулся Агате и открыл дверь. Девушка с розовыми волосами, которая стояла за ресепшен, приветливо кивнула Марку и вопросительно посмотрела на его спутницу. Пока Агата рылась в сумке в поисках билета, мужчина стоял рядом, глядя через длинный коридор в сторону помещения со своими картинами. Было видно, что там у входа уже собралась небольшая группа людей, между которыми прохаживался Эдгар, активно жестикулируя и широко улыбаясь.

Агата наконец-то с облегчением обнаружила злополучный билет во внешнем кармане своей сумки. Она показала его розововолосой нимфе и повернулась к Марку. Он всё ещё неподвижно стоял и смотрел в коридор. Художник был настолько милым и естественным в своей нерешительности, что Агата поддалась порыву и взяла его за руку.

– Пошли. Тебе пора! – она потянула его в сторону Эдгара.

Как только девушка ощутила мягкость его ладони, всё вокруг стало очень насыщенным и при этом совершенно неважным. Посетители казались ей добрыми и красивыми, картины на стенах – интересными и завораживающими. Но при этом ни на одной из них не хотелось концентрироваться, всё значимое происходило внутри. Как она не понимала этого раньше? Она чувствовала себя легко, улыбалась, и ей хотелось наполнить этим ощущением каждого. Отчего люди грустят и хмурятся, зачем она сама о чём-то переживала, если жизнь такая прекрасная и наполненная сама по себе? Да, подписчики умерли, но сейчас ей было кристально очевидно, что эти события говорят только об одном. Пока ты жив, нужно жить. Жить, как сейчас, получая тепло и энергию через мягкую ладонь.

Как бы медленно ни старалась идти Агата, с каждым шагом они всё ближе подходили к толпе во главе с Эдгаром. За несколько метров до них Марк положил руку ей на плечо.

– Спасибо! – он высвободил ладонь за секунду до того, как Эдгар обратил на них внимание.

– А вот и наша восходящая звезда! – громким поставленным голосом сказал менеджер. – Что ж, не смею вас больше задерживать своими разговорами, ведь все мы здесь собрались не для того, чтобы послушать меня, как это ни прискорбно, – Эдгар подмигнул пожилой даме с маленькой собачкой на руках, – а для того, чтобы из первых, как говорится, уст услышать историю создания заинтересовавших вас объектов искусства.

Эдгар постепенно увлекал за собой толпу в дальний конец выставочного зала, к большой картине с длинношеим жирафом на фоне яркого голубого неба.

– Конечно, все мы с вами понимаем, что найти перспективного художника в начале его карьеры – это уже удача, сулящая прекрасные финансовые перспективы. Но всё-таки нам с Марком хотелось бы, чтобы каждый из вас нашёл для себя не только вариант прибыльной инвестиции, но и что-то, вызывающее особый отклик в вашей душе. Итак, передаю слово Марку. Расскажи, как родилась эта, с первого взгляда, неприметная деталь в правом нижнем углу картины?

Мужчина подошёл к картине и начал рассказывать об истории её создания, о значении цветов и о чём-то ещё. Агату окружал плотный кокон чувств, и в него почти не проникали звуки и другие раздражители внешнего мира. Она рассеянно перемещалась по залу за толпой, каждый раз становясь таким образом, чтобы видеть Марка наиболее полно. От картин они перешли к объектам мебели, потом к светильнику. В кресло их знакомства усадили даму с собачкой, которая взялась за сердце, когда зал вдруг превратился в джунгли.

Почувствовав прикосновение к плечу, девушка вздрогнула.

– Извините. Никак не хотел вас напугать, – зашептал Эдгар над самым её ухом, – мы уже почти закончили, скоро будем переходить к короткому банкету, после которого Марк собирается индивидуально общаться с потенциальными покупателями, обсуждать конфиденциальные детали сделки, так сказать. К сожалению, я совершенно не знал, что вы придёте, поэтому не заказал для вас места на банкете. Не знаю, что и делать в этой ситуации, так неловко!

– Ничего-ничего! – так же шёпотом ответила Агата. – У меня промокла юбка, и я всё равно собиралась домой в связи с этим.

– Что вы говорите! – Эдгар приложил руку к груди и оглядел юбку. – Да, действительно. Вам не стоит идти по улице, там холодно. Давайте я вызову вам такси, так всем нам будет спокойнее.

– Не нужно! – махнула рукой Агата.

– Ну что вы! Мне и так неловко за банкет, позвольте загладить вину. Вы же не хотите, чтобы я весь вечер мучился угрызениями совести?

– Нет, – Агата пыталась найти глазами Марка.

– Вот и отлично! – Эдгар на несколько секунд погрузился в телефон. – Как всё замечательно складывается, такси будет через три минуты.

– Уже? – растерялась девушка.

– Мне, наверное, стоит украсть для вас на пару минут Марка у ценителей его творчества? А потом вернуть, чтобы всё же избавить его от необходимости питаться солнечным светом.

Эдгар подмигнул Агате и, не дождавшись ответа, удивительно ловко просочился через толпу и уже через полминуты вернулся со своей восходящей звездой.

– Ты уже уезжаешь? Тут сейчас будет банкет, ты можешь остаться! – Марк махнул рукой куда-то в сторону открытой двери.

– У неё промокла юбка, – шёпотом сообщил Эдгар.

– Да-да, – подхватила девушка, – такси уже заказано. Так что я желаю вам успешного вечера и…

– Марк, вы не могли бы подойти? – раздался голос откуда-то из толпы, которая собралась вокруг неудобного с виду стула из кучи подушек.