– Как там дети?

– Хорошо, – звучит в ответ. – а кто вы?

Тут я ощутила полный раздрай чувств. С одной стороны, вроде это я совсем недавно жаловалась на судьбу, на бремя семейной жизни, мечтала повернуть время вспять и не выходить замуж вообще.

Тем самым, я отказывалась от детей. И чувствовала, словно перестала иметь право называться их мамой. С другой стороны, чувство ответственности и любовь к детям, хоть и переживавшая тяжелые времена, хоть и ставшая почти незаметной на фоне личных переживаний.

– Я – их мама, – отвечаю, и ощущаю, как чувство вины перед детьми стискивает обручем мою голову. Я так и не смогла стать хорошей мамой. Не отдавала себя заботе о них, порой была жестока, равнодушна. И сейчас я потеряла их. Осознание этого накрыло словно холодной лавиной.

– Вы знаете, что происходит? – вопрос на том конце привел меня в чувство. Ничего, я сейчас разберусь, что происходит, найду выход. Я всегда нахожу выход, когда прищучит.

Мы познакомились с Ларисой. Я была рада тому, что она достаточно адекватный человек, к тому же любящий детей. На мою просьбу позаботиться о детях, Лариса лишь сказала, что ее это вовсе не затруднит.

Мы прервали разговор, потому что вскоре должен был прийти ее муж. Я почувствовала, как она напряглась говоря об этом. Ревнует.

В прихожей звук открывающейся двери, стук скидываемых ботинок. Потом недовольный крик:

– Эй, где мои тапочки?

Я лишь изумленно приподняла брови и продолжила сидеть на кухне, где устроилась во время телефонного разговора. Жду с нетерпением появления этакого мачо, что достоин всей этой готовки, что я уже успела рассмотреть, шарясь в холодильнике на предмет что-нибудь перекусить и заесть нервы. Сердце трепыхается, побаиваясь, все же я не Лариса и кто знает, что произойдет, если он заметит подмену.

Судя по недовольному ворчанию, товарищ нашел тапочки в неположенном месте. Вскоре в весьма неблагодушном настроении зашел на кухню, приказывая, иначе этот тон и не назовешь, подать ему ужин.

Так, это уже перебор. Если что я и ненавижу в этой жизни, так самодовольных мужчин, уверенных, что женщины должны скакать вокруг них, подстраиваясь под любые их потребности.

И ведь глядя на этот образчик среднего мужчинки не скажешь, что он этого достоин. Невысок, рожа самодовольная, нахальные глаза, да и по манерам понятно, бабник. Да как тебя угораздило, Лариса? Я такой тип обхожу стороной на одних инстинктах.

Вспоминаю мужа своей подруги, абсолютно идентичный тип. Самовлюбленный, уверенный, что мир крутится вокруг него, особенно мне втайне жаль было его жену. Она и не знала, что он до самой свадьбы с ней встречался с другой, не мог выбрать, на которой из двух жениться. А когда его родные отвергли ту, женился на этой. И женившись на Машке, продолжал гулять.

А она как ласточка летает вокруг него, обихаживая, даря заботу и ласку. Особенно мерзко было слушать, как он, отзвонившись жене, называя ее своей сладкой, только положив трубку, звонил любовнице и называл ее своей сладостью.

Глядя на Артура, я закипала гневом, а этот товарищ, еще не осознавая всей опасности, нависшей над его беспечной семейной жизнью, ухмыльнулся и спросил:

– Пмс, что ли? Чё зависла?

– Во-первых, добрый вечер. Во-вторых, когда просят, принято говорить: «Пожалуйста», – процедила я. Будь он моим мужем, я бы его уже выгнала. Но я не могу так распоряжаться судьбой Ларисы. Наверняка мы вскоре снова поменяемся местами, не хочется разрушать ее семью.

– Что это с тобой? – изумление в глазах было неподдельным, словно он узрел ожившую и заговорившую статую. Затем в его глазах мелькнуло понимание, и он зачастил, – Да я с ребятами по работе задержался, старого другана встретили, еще с прежней работы, Женьку.

Я угрюмо молчала в ответ, раздумывая, зачем меня судьба ставит снова в такую ситуацию. Я ведь долго размышляла, стоит ли говорить Машке про ее мужа, про его измены.

Но не хотела влезать в чужую семью. А тут, разглядывая легкий след помады на шее Артура, снова испытывала раздражение и ненависть к подобного рода мужчинам. Хотелось спросить о том, какой фирмы помаду предпочитает его «друган Женька», но этот недалекий решит, что я ревную и попытается уверить меня, что это безосновательно. А уж методы и способы заверений у мужчин всегда одинаковы. Как раз этого мне сейчас и не надо, меня отвращало даже приближение Артура, не говоря уже о большем.

– Накладывай себе и ешь, – избираю наконец определенную тактику поведения. Смотрю, как он послушно набирает себе половником тарелку борща, берет хлеб и садится напротив, продолжаю:

– У меня действительно ПМС, так что я хочу побыть одна.

Не ожидая ответа, удаляюсь в спальню, на всякий случай запираю дверь изнутри. Прежде чем заснуть, неплохо бы отзвониться Ларисе. Ведь она наверняка уверена, что я с ее мужем.

Настраивать ее против себя не хочется. Ведь мало ли, вдруг она отыграется на детях. Вполголоса рассказав ей последние новости, я засыпаю, надеясь, что утром проснусь в своем теле.

Лариса.

Утро наступило. Я осторожно убрала с себя детские ручонки, что доверчиво обнимали меня и ушла на кухню. Надо бы готовить кашку. Несмотря на всю эту странную ситуацию, я почему-то испытывала пугливую радость, мне хотелось продлить эти минуты пребывания мамой.

Конечно, в глубине души я понимала, как недолго мне радоваться. Какая ж мама откажется от своих детей? Сабина скоро примчится, и мне придется уступить ей.

Каша была готова через несколько минут, я вернулась в спальню. Я смотрела на беззаботно раскинувшихся во сне детей и в моей душе расцветала и ярким цветом пылала нежность. Сердце защемило и подступили непрошенные слезы.

Внезапно осознала, что на фоне переживания неожиданного материнства потускнели мои чувства к Артуру. Неужели он был для меня просто этаким “заменителем” ребенка, на котором я реализовывала свои материнские инстинкты?

Понимание этого факта на несколько секунд выбило меня из колеи. Неужели моя жизнь до сих пор была лишь заменителем настоящей жизни, лишь пробой? А сейчас я по-настоящему начала жить.

В памяти всплыли строчки песни из фильма, и я запела тихо:

-Счастье вдруг, в тишине, постучалось в двери, неужель ты ко мне? Верю и не верю.

И так до боли захотелось, чтобы это счастье осталось со мной. Нелепым образом появилась надежда, что вдруг мы навсегда поменялись телами. Но я постаралась загнать ее подальше.

Ладно, малыши, кажется, и не думают просыпаться. Выйду-ка я во двор. Там меня встретил свежий воздух, особенная тишина, которая бывает только в деревне поутру. Полной грудью вдыхаю морозную свежесть, любуюсь нетронутой белизной снега, припорошившего все вокруг.